К северу от Чернобыля
Шрифт:
– Ах, ты!
– выругался дядька Семен.
Следом раздались еще выражения не только крепкие, но и абсолютно не печатные. Рыкнул Акелла, и по девичьи печально вздохнула Герда. Было понятно, что нашли. Вопрос был только кого?
Я обошел россыпь старого оборудования и увидел лежащего на штабеле из бочек нашего приятеля Раскатова.
– Как так?
– злился Волк.
– Потерять человека прямо у входа. Я был о Клерке лучшего мнения.
– По-всякому бывает, - заступился за отсутствующего коллегу Алексей.
– У меня картина в голове не складывается. Стреляных
Защелкали закрываемые бронещитки. Я включил ночное зрение, черт с ними с батарейками. На сегодня хватит. А завтра отдам костюм в мастерскую, а еще лучше заменю половину батареек «конденсаторами».
Мне пришла в голову еще одна мысль. Трупы чужих Клерк мог, не моргнув глазом, спихнуть в ближайшую лужу «холодца». А за телом Раскатова просто не успели вернуться. Они, если успели вырваться из подземелья, уходят сейчас с общим потоком одиночек к периметру.
Спуск по винтовой лестнице и коридор с разливами смертоносной аномалии вдоль стен впечатляли. Смертельный номер. Сальто-мортале.
Коридор был густо засыпан стреляными гильзами. В проходе в центральный зал они лежали сплошным ковром. Здесь наши точно прошли. Псы, сев в центре зала, завели печальную прощальную песню.
Я подошел к Герде и сказал:
– Покажи.
Клянусь, девочка поняла без перевода Умника. Подойдя к груде металла у правой стены, она передними лапами начала разбрасывать обрывки кабеля и обломки труб.
– Понятно, дальше мы сами, - ласково говорю самой умной девочке-псу на свете.
Волк замер на страже у дальней двери, ведущей дальше в глубь подземелья. Наша четверка разбросала кучу минуты за две. Достав тело Бывалого, и положив его на железный трап, мы замерли в молчании. Я всегда относился к бойцам дона Винченцо с долей иронии, а как же иначе, тоже мне солдаты невидимого фронта, и сейчас мне было немного стыдно. Парни прошли этот путь, расчищая дорогу для нас.
Во втором радиальном коридоре зрелище было запредельное. Это уже не Зона, это преддверие ада. Бушевавшее здесь море огня скрутило в спираль железные перила и превратило бетон в рассыпающийся под ногами песок. Половину коридора засыпало обломками.
Наш отряд осторожно продвигался наверх. В некоторых местах от железобетонных маршей лестницы остались только решетчатые остовы.
– Всем стоять!
Все правильно, генералов тут много, наш Зомби, Воронин на «Долге», а Дядька Семен тут один. Ему и командовать.
– Я легче и опытнее вас буду. Ждите здесь. Один пойду.
Наш ветеран отдал мне снайперскую винтовку, повесил на Миколу второй автомат и, расстегнув костюм, с ножом в руках отправился вперед.
Через двадцать минут томительного ожидания разведчик вернулся обратно.
– Лабораторию они зачистили. Обстоятельно. Стопроцентное уничтожение. Со странностями были ребятишки, но мне они нравились. Пусть Зона будет милостива к ним, - произнес он традиционные в этих местах слова прощания.
Конечно, как скажешь, пусть земля будет пухом, если кругом один бетон.
–
– Можно подниматься?
– спросил простодушный Микола.
Зомби впал в задумчивость.
– Спустимся в центральный зал. Вы там подождете, а я проверю правый сектор. Дойду до люка, проверю, что все чисто и вернусь.
План руководства всем понравился. Кто будет возражать, если ему предлагают отдохнуть, пока начальство работает? Только не я. Акелла увязался за своим другом.
Офицеры затеяли разговор на тему, которая в последнее время все больше занимала нашего белобрового упрямца хохла.
– Ты сам посуди, мальчишки в двадцать один год выходят из офицерского училища полноценными лейтенантами, а я кавалер двух орденов и медали, взрослый человек всего лишь младший лейтенант. Это справедливо?
– Справедливо, справедливо. Мальчишка перед этим четыре года учился. После первого курса он уже в военном столе учитывался как сержант. После второго года пошел бы в войска старшиной. Были прецеденты, кого за пьянство выгоняли. А вот после третьего курса его брали на учет в офицерский корпус. Это, наверное, можно считать младшим лейтенантом. Так, что тебе годик отучиться, пан Гетман на тебя приказ подпишет, и станешь ты вместе со следующим выпуском целым лейтенантом. Поздновато конечно, но Гай Юлий Цезарь, был такой в древности, на свою первую войну поехал простым офицером на три года старше, чем ты. Все у тебя впереди.
– Надейся и жди, - срифмовал Микола, довольно улыбаясь.
Хотелось сказать приятное и при этом не соврать.
– У меня в аналитическом отделе есть должность - начальник охраны. Между прочим, по штату - майорская. Положим, майора тебе сразу никто не даст, но внеочередное звание - старший лейтенант я тебе у генерала Потапенко завтра вырву.
Микола расцвел. Волк обиженно насупился. Он хотел выращивать боевых офицеров для страны как положено, а не добывать им звания по знакомству.
– А учиться, никогда не мешает. Может быть, все осенью и пойдем на первый курс академии генерального штаба, - дополняю.
Вот тут я их обоих зацепил за живое. Прямо взвились. Микола снисходительно посмотрел на Волка. У него-то вся грудь в орденах, а тот явится в академию с одним ромбиком об окончании училища на лацкане.
Ватную тишину подземелья разорвали выстрелы. Вряд ли еще у кого-то был «Хеклер Кох». Следовательно, стрелял Зомби.
– За мной!
– принимаю командование на себя.
Из темноты прилетели звуки еще одной очереди.
– Не торопитесь, не зачем. Слышите, в ответ никто не стреляет, - прокомментировал события Дядька Семен.
Все поняли, что он прав и пошли медленнее, внимательно глядя под ноги, чтоб не споткнуться на ровном месте.
Первых убитых Зомби врагов мы увидели там, где их застигла внезапная очередь. Кажется, нам противостояла элита ветераны и мастера, прошедшие огонь и воду. Все равно они оставались все лишь бандитами. Вот и эти двое уселись за колонной и курили. Судя по запаху, не один табак. Таким надо выговор выносить с посмертным занесением на надгробие.