К свету
Шрифт:
– Да.
Он достал салфетку из коробки и вытер мои щеки.
– Тебе решать, необходимы ли тебе дополнительные стимулы для запоминания. Я не могу позволить, чтобы ты меня опозорила перед Отцом Габриелем или кем-либо еще. Даже твое поведение с Элизабет было недопустимым. Я должен буду обсудить это с Братом Люком. Как я уже говорил ранее, это все только для тебя. Только ты решаешь: поможет тебе сегодняшнее наказание вести себя достойно или же понадобится помощь. Сара, тебе нужны дополнительные напоминания?
Мои пальцы пробежались по горящим воспаленным рубцам снова, внезапно заинтригованные ощущениями.
– Нет, Джейкоб. Прости, что расстроила тебя. –
Он коснулся губами моего лба:
– Очень хорошо. Я тоже на это надеюсь.
Пропало то жуткое спокойствие, которое пропитывало его голос, когда он вернулся в мою комнату после обеда. Эмоции снова наполнили его голос. Я обнаружила, что меня тянет к мужчине, который высоко оценил мой ответ.
– Теперь, - продолжил Джейкоб, убирая часть моих волос за ухо.
– Когда мы все решили. Давай подготовимся к вечерней службе.
– Я... ты... Пожалуйста, разреши мне остаться здесь.
– Вздор. Никто, тем более жена члена Собрания, не может отказаться от прямого приглашения Отца Габриеля. К тому же, я буду счастлив, войти в храм за руку с тобой.
– Но….
– Сара, мы закончили. Вспомни, что я говорил. Наказание работает хорошо потому, что ответственность переходит от тебя ко мне. У тебя есть твои напоминания, чтобы помочь тебе избежать следующего наказания, но это нарушение, так же, как и наказание – уже дело прошлое. Это стало историей и сейчас самое время двигаться дальше. Нам нужно поесть и переодеться. Служба начнется через полтора часа, и как часть Собрания, мы должны прибыть на службу своевременно.
Когда я представила, сколько людей придет на службу, моя паника снова вернулась. Хотя у меня было пять болезненных причин, говорящих мне, что я не должна паниковать, я уткнулась в грудь Джейкоба. Мягкость его рубашки ласкала мою щеку, а его сердцебиение отдавало в моих ушах. Медленно его руки окружили меня, окутывая теплом и безопасностью. Я обернула руки вокруг его стройной талии, и впервые я могла вспомнить, и реально почувствовать, каким твердым был его торс. Мои слезы, наконец, утихли, но я не могла говорить. Вместо этого мое обнаженное тело прижималось к нему, таким образом, говоря ему все, что я не могла выразить словами.
Я не знаю, как описать бурю эмоций, которая бушевала во мне. Я не уверена, что смогла бы, если бы меня попросили. Всё то время, что я опиралась о раковину и считала, я ненавидела мужчину, который причинял мне боль. Это была всепоглощающая ненависть, которая заполнила каждую клетку моего тела. В те минуты я поняла, почему заблокировала воспоминания всей моей жизни: это случилось, потому что они были слишком ужасны, чтобы их помнить. Красный, как цвет, который описал Джейкоб, а также кровь, которая сочилась из губы, наполнил мои невидящие глаза. Ненависть, такая, какую я не могла вспомнить, царапалась как дикая кошка, чтобы вырваться на свободу, чтобы кричать ругательства и провозглашать свое присутствие.
А потом все закончилось, и его голос снова вернулся.
Глава 15
Джейкоб
Согласно моим правилам, мне следовало уйти и позволить Саре справиться с последствиями ее наказания в одиночестве, но мое тело отказывалось в этом сотрудничать с моим разумом. Я пытался сопротивляться, но, когда она растворилась во мне, прижимаясь дрожащим телом, руки сами приняли решение. В тот момент, когда я обнимал ее изящное тело, она украла еще один кусочек
Сара была признана виновной в том, что забыла правила, которых никогда не знала. И как ее муж, я был ответственен за приведение в ход наказания. Я понимал принцип наказания, но это была не теория: это была реальность.
Я держал кожаный ремень в руках и почувствовал вибрацию, когда тот опустился на ее хрупкое тело. Каждый удар омрачал не только ее, но и меня. Когда она произносила цифры, которые я требовал, я напоминал себе, что это было для ее же пользы и выживания; однако, эти рассуждения не уменьшали мою ненависть к самому себе. Она должна ненавидеть меня, не только за это, но и за все, что с ней происходит. Но тут она вцепилась в мою рубашку и пояс, как будто держалась изо всех сил, боясь, что, если она отпустит, то улетит, как пыль на ветру. Этого не произойдет. Я не позволю. Я не смогу.
Я не выбирал Сару себе в жены, но опять же, я не отказался от нее. Это было даже невозможно. Ведь тогда я мог потерять все, чего добился. Для меня был важен успех, для Сары он был важен также. Мы стояли в тишине несколько минут, ее прерывали лишь редкие всхлипы и рваные вдохи Сары. Она была обернута моими руками, она была только моей. Я решил, что хоть ставки и были высоки, но выигрыш того стоит. Она не просила об этом, и при этом она не знала, как этим усложнила мою миссию. Но она была здесь, и если это то, что мне нужно сделать для нас обоих, чтобы добиться успеха, то я сделаю это.
Сара, наконец, успокоилась, но ее плечи продолжали дрожать от каждого неровного вдоха. Глядя в зеркало, я увидел длинные золотистые локоны, они струились вокруг ее лица и на плечах. Ее волосы больше не были собраны в косу, которую Сара заплела только утром. Теперь они каскадом падали вниз по ее спине, слегка покачиваясь, с каждым ее вздохом. Я старался задержать свой взгляд на ее прекрасном лице и волосах, а не смотреть ниже, но мои глаза затягивало ужасом, когда я видел свидетельства моего наказания, те ужасные напоминания – следы, которые я оставил. Пять отчетливых длинных рубцов выступали на ровной округлой вершине ее бедер. В ярком освещении ванной, отметины горели красным на ее бледной нежной коже.
Моя рубашка на груди продолжала намокать от ее слез. Нежно растирая ее обнаженные спину и плечи, я старался быть аккуратным, чтобы случайно не задеть своей большой рукой болезненные отметины, которые я ей оставил. Я причинил ей достаточно боли. Через три недели после ее приезда и аварии ее травмы начали заживать. Я ощущал боль в груди от осознания того, что ее красивая кожа вновь была испорчена. И на этот раз это была моя вина.
Каждый раз, когда я начинал двигаться, она прижималась крепче, тем самым залезая не только мне под кожу, но и проникая глубже в мое сердце. Мое тело реагировало так, как отреагировало бы тело любого здорового мужчины на близость обнаженной женщины, но я знал, что сейчас не время. Саре нужны были комфорт и забота, а не секс. Если мы займемся этим сейчас, то для нее секс всегда будет ассоциироваться с наказанием. Я готов ждать, лишь бы только у нее никогда не было таких ужасных ассоциаций. Когда придет время, я не хочу, чтобы это был просто секс, я хочу заниматься любовью с этой женщиной.