К тебе через Туманы
Шрифт:
Странно, но вот никаких чемоданов у Селестины я не помню. Сумка да была, но больше поклажи никакой не было.
— А какие у вас сумки, уважаемая?
– мужичок прищурился еще сильнее, — Опишите-ка их.
— Как это, какие? — Селестина даже ножку вперед выставила. — Хорошие, добротные, два чемодана серые с розовой вставочкой по бокам. Надеюсь, внутрь не залазили, узнаю, что копались в моем белье, пожалуюсь гер Обертону. Сумка еще была синяя, дорожная, я все помню, что там было. Пропажу сразу обнаружу, так что если ухватили чего, лучше сразу верните. У подруги моей сумка серая военная, большая. Все сюда
Вид у моей подруги был уверенный и грозный. Мужичок пошмыгал недовольно носом, но все-таки отправил двух пацанят, помогавшим ему, за описанными вещами. Мы остались ждать. Я решала осмотреться, все же интересно было, как все устроено у северян.
Комендант расположился в отдельном домике, внешне он ни как не отличался от прочих. В том числе и от того серого и невзрачного однокомнатного помещения с уборной, в котором ночевали мы. Внутри же все обустроено немного иначе. Комнат в доме было как минимум две. Стены внутри деревянные, не крашенные. От них даже пахло ненавязчиво смолой. Большое окно пропускало много света, но вот странность, стол коменданта находился в самом темном углу, словно прятался сидящий за ним мужик от солнечного света. Кроме стола этого и небольшого шкафа с полочками, стоящего почти впритык к нему, более в помещении мебели не наблюдалось. Ни дивана, ни кресел, даже стула лишнего здесь не обнаруживалось, так что о каком-то даже призрачном уюте даже речи не шло.
Между делом дверь во втором помещении отворилась и в комнату, таща чемоданы, вернулись мальчишки. Вот теперь я поняла, что задумала моя подруга. Вещи эти были мне знакомы. Эти чемоданы принадлежали той самой склочной женщине, что ехала с нами. Я поразилась расчетливости и смекалке Селестины. Вот уж действительно, кто в этой жизни не пропадет.
Скоренько подхватив чемоданчики и свои сумки, мы быстро отправились обратно в свой временный домик. И хотя Селестине было еще тяжело ходить, о чем свидетельствовало ее тяжелое дыхание и проступившие капельки пота на лбу, она ни сколько от меня не отставала и упрямо шла вперед.
Глава 8
В добытых не самым честным образом сумках мы обнаружили настоящий клад. Погибшая такой страшной смертью женщина оказалась отнюдь не бедна. Чемоданы были битком набиты вещами.
Скептически поглядев друг на друга, мы принялись быстро перебирать их. Тут обнаружились гамаши из такой чудесной тянувшейся ткани, какой я не то, чтобы не видела, а даже и представить о такой не могла.
— Вот это да! Это симутская шерсть. Да это стоит состояние! – Селестина от восторга аж в ладошки похлопала.
– Ну-ка одевай. Одни мне, одни тебе, – в меня полетели черные плотные штанишки. – Главное, чтобы не были короткими.
Быстро одевшись, убедилась, что в этом северном мире я явно коротышка, потому как часть штанины свисала со стопы. Но Селестина быстренько, оценив, как на мне сидят эти дорогущие гамаши, подкатила их на два раза.
— Ну, длинное не короткое, — философски подытожила она. — Так что у нас еще есть? — моя заботливая подруга вновь стала рыться в чемоданах.
На кровать полетели платья, пара ночных рубашек, носки, плащ, за ним второй.
— Вот знаешь, что странно? — задумчиво протянула она, а я покачала головой. — Оно все новое, вот смотри,
Я подтащила к себе пару носков красивого голубенького цвета, такие пушистые и мягонькие на ощупь.
— Селестина, – тихо позвала я, — а можно мне носочки?
— Ой, милая да набирай себе все, что по размеру подходит. У нас же с тобой комплекция разная, нам тут делить нечего. Что-то увлеклась я, красавчик этот гер нам час всего дал. Возьмет и уедет без нас, с него станется. Так что быстро разбираем все по чемоданам. Если что, потом уже на месте еще раз все поделим.
Так и сделали. Очень быстро Селестина раскидала вещи по двум чемоданам. Причем, я заметила, что мой был потолще ее.
—Так, тебе какой плащ, этот? — перед моим лицом тут же был развернут черный шерстяной плащ с глубоким капюшоном отделанный черным мехом. — Или этот? — второй был серый с красивой белой меховушкой.
—Первый, — быстренько определилась я.
— Вот и славненько, его и оденешь! — в меня полетел черный плащ. На ощупь он оказался мягким, а по весу неожиданно легким. Я потерлась чекой об мех на отделке и накинула на плечи обнову.
Дальнейшие сборы заняли у нас примерно минут десять. После чего мы закинули в чемоданы наши собственные сумки и отправились на выход искать гера. Я же была безумно рада еще и тому, что книги мои никуда не делись и не пропали.
Пока мы были заняты внезапно появившимся у нас гардеробом, на улице стало совсем светло. Солнышко пригревало не по-осеннему сильно. Да и народу вдоль дороги поприбавилось. У нашего временного домика столпились молодые мужчины, в серых длинных кафтанах, которые практически полностью скрывали их ноги. Я даже не обратила бы на них внимание, если бы не шепот, долетавший до меня с их стороны.
— Я же говорил, что там женщины.
— Какие красивые обе и что, правда, свободные?
— Да вроде да.
— Может, познакомимся с ними?
— Да поздно их уже гер Обертон заприметил, говорят, как с ними побеседовал, так сам не свой вернулся. Велел обозы не выпускать, пока он сам не уедет.
— Да-да, — подтвердил слова говорившего другой мужчина. — Он самолично повозку готовит, все, что есть одеяла на станице, в нее стащил. А сам как шальной метается. Странно все это.
—Да он же Иной, чистокровный. Кто же знает, что у него в голове творится, но лучше не нарываться. Бессоны вообще бешенные. Женщины красивые конечно, но с бессонскими псами связываться себе дороже.
— Жаль! Хорошенькие девицы! – мужской шепот смущал и настораживал одновременно.
— Я ритуальный браслетик вон той курчавой блондиночке бы надел!
Селестина, после этих долетевших до нас слов, как-то даже дернулась. И я поняла, что она тоже слышит их разговор. Прикрыв дверь в дом, мы все так же мялись с чемоданами у крыльца, с любопытством вслушиваясь, что же еще о нас скажут. Вот только подслушивать и дальше у нас не вышло, потому что мужчин окликнул, по-видимому, их командир, и они спешно удалились.