К вопросу о циклотации (сборник)
Шрифт:
КРАЮХИН: Значительно больше. Нет, нынешние ракеты для этого не годятся. Проблема была решена только тогда, когда советские космонавты получили в свои руки новое, небывалое орудие исследования Космоса – фотонный планетолет.
БЫКОВ: «Скиф»?
КРАЮХИН: Да, «СКИФ». В нем сконцентрировалась вся мощь советской науки и техники. Мы строили его более двадцати лет. И вот два года назад он покинул лунные доки и отправился в пробный рейс к Плутону.
БЫКОВ (усмехаясь): Пробный рейс в шесть миллиардов километров!
КРАЮХИН:
БЫКОВ: Я представляю себе, как ликовал экипаж!
КРАЮХИН: Да нет, они даже обрадоваться не успели…
БЫКОВ: Почему?
КРАЮХИН: То, что они увидели на Плутоне, просто ошеломило их. Плутон оказался необычайной планетой. Вместо сугробов замерзшего газа – бешеная раскаленная атмосфера. Вместо вечного мрака и неподвижности – электрические бури, грандиозные выбросы ионизированных паров. И неудивительно, что неистовый азербайджанец Мехти потребовал немедленной разведки на десантной ракете.
БЫКОВ: Что же там оказалось, Николай Захарович?
КРАЮХИН (помолчав): Этого мы до сих пор не знаем. Мехти погиб и успел перед смертью сказать всего несколько слов.
Он говорил о каких-то несметных сокровищах.
БЫКОВ: Но хоть какие-то предположения существуют?
КРАЮХИН: У нас есть результаты наблюдений с борта «СКИФА», и у нас есть слова Мехти. Мощная ионизация, бурное истечение раскаленных газов, сокровища… Предположения возникают самые фантастические…
БЫКОВ: Какие же?
КРАЮХИН: Например, возможно, что процессы, происходящие обыкновенно в глубоких недрах планет, на Плутоне происходят почему-то на поверхности…
БЫКОВ: При чем же здесь сокровища?
КРАЮХИН: Имеются в виду процессы непрерывного образования и распада трансурановых элементов…
БЫКОВ (напряженно хмурится): Невероятно. Природные трансураниды, да еще на поверхности планеты! Тогда это должны быть действительно сказочные богатства! Мы-то знаем, чего стоит изготовить на Земле хотя бы миллиграмм менделевия!
КРАЮХИН: Вот проверить это, создать плацдарм для широких исследовательских работ в этом направлении, и есть цель вашей экспедиции.
ГОЛОС ШТУРМАНА (в микрофон): Через три минуты «Седьмой Полигон».
КРАЮХИН: Узнайте, чем занят экипаж.
ГОЛОС ШТУРМАНА (после паузы): Экипаж обедает.
Ресторан гостиницы «Седьмого Полигона». Экипаж «СКИФА» за столом. Едят второе. Геолог ЮРКОВСКИЙ, красивый, немного стильный молодой человек, лениво ковыряет вилкой в куске телятины. Штурман-инженер БОГДАН СПИЦЫН, невысокий, полный, аккуратно подчищает корочкой подливку уже пустой тарелки. Командир корабля ЕРМАКОВ, сухощавый, совсем седой, аккуратный, ест неторопливо и методично.
СПИЦЫН вздыхает и рассматривает свою
ЕРМАКОВ (не поднимая глаз): Владимир Сергеевич.
ЮРКОВСКИЙ замирает. СПИЦЫН торопливо придвигает к себе тарелку.
ЮРКОВСКИЙ: Э-э… Что вы сказали, командир?
ЕРМАКОВ: Доедайте второе.
ЮРКОВСКИЙ (кладет вилку): Мне не хочется что-то, Анатолий Борисович.
ЕРМАКОВ (поднимает на него глаза, говорит тихо и спокойно): Владимир Сергеевич, я прошу вас доесть второе.
ЮРКОВСКИЙ: Неужели это так важно?
ЕРМАКОВ (спокойно): Мы не можем позволить себе дать Плутону хотя бы один шанс против нас.
ЮРКОВСКИЙ: Даже в виде этого несчастного кусочка телятины?
ЕРМАКОВ: Нарушение режима начинается с малого. У одних с кусочка телятины, у других с контрабандных пирожных!
СПИЦЫН (бормочет растерянно): Какое пирожное? Я понятия не имею о пирожных, Анатолий Борисович. Ах, пирожное…
СПИЦЫН вытаскивает из-за графина тарелку, полную пирожных, и разглядывает ее, словно видит впервые. Затем радостно восклицает:
– Ах, это? Впервые вижу… Я пирожные терпеть не могу…
Стараясь не глядеть ни на кого, штурман относит пирожные на буфет, затем вздыхает и вытирает корочкой уже и без того чистую тарелку.
ЕРМАКОВ прикладывает к губам салфетку, следит, как ЮРКОВСКИЙ неохотно доедает, и говорит холодно:
– Как дети, черт бы вас побрал!
ГОЛОС ДЕЖУРНОГО (в репродукторе): Председатель Государственного Комитета прибыл и приглашает экипаж «СКИФА» в кабинет начальника космодрома.
ЮРКОВСКИЙ вскакивает и сейчас же садится под тяжелым взглядом ЕРМАКОВА. Торопливо запихивает в рот остаток телятины.
ЕРМАКОВ: Обед закончен. Прошу в кабинет начальника.
Кабинет начальника космодрома инженера СМИРНОВА.
Светлое помещение с окном во всю стену. На столе несколько видеофонов, прибор селектора. За окном сад. КРАЮХИН отчитывает СМИРНОВА. БЫКОВ смирно сидит в стороне, положив руки на колени.
КРАЮХИН: Сколько раз нужно повторять вам, Федор Григорьевич? Я категорически запрещаю посылать стажеров в трансмарсианские рейсы! А вы опять отпустили двух стажеров с Федотовым!
СМИРНОВ (оправдываясь): М-19-й очень надежный корабль, и сам Федотов…
КРАЮХИН: Он лентяй, ваш Федотов! И я отлично знаю, зачем он берет стажеров! И вы это отлично знаете…
ГОЛОС СЕКРЕТАРЯ (в микрофон): Экипаж «СКИФА» явился по вашему приказанию, товарищ Председатель Комитета!