К вопросу о пришельцах(Юмористические рассказы)
Шрифт:
ЗАНИМАТЕЛЬНОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО
Если бы каменщик Т. Матвейчук столько кирпичей за смену укладывал, сколько костяшек домино проходит через его руки, то каждый бы день вырастали стены трехэтажного дома.
УЛУЧШЕНИЕ В РАБОТЕ
Наконец-то значительно увеличили процент удачных метеосводок метеорологи г. Форянска. Теперь они рассказывают о погоде, которая была вчера, неделю и месяц назад.
КАТОРЖНАЯ
Лена нам нравилась обоим.
Поэтому, когда она сказала: «Мальчики, я приглашаю вас провести выходные дни у нас на даче», мы с радостью согласились.
— Только не проспите, — предупредила она. — Надо успеть на первый рейс до Нижних Верховин.
Мы не проспали.
Но желающих уехать первым рейсом было столько, что Борька предложил:
— Может, следующего подождем?
— Что ты! — вскрикнула Лена. — Только на этом! На следующий рейс в два раза больше людей будет!
Мы затолкались. Правда, не полностью. Борькин рюкзак с общими продуктами половину дороги находился с внешней стороны автобуса — места было на кого-то одного: или на Борьку, или на рюкзак. Борька выбрал себя. И потом, когда удалось-таки втащить рюкзак, наше беспокойство за его содержимое не уменьшилось — рюкзак так зажали со всех сторон, что он принял неправильную, таблеткообразную форму. Еще хуже устроился Борька — ему в лицо упиралось удилище какого-то рыболова, которое при небольших толчках тыкало Борьку в подбородок, как бы спрашивая: ну, ты думаешь клевать, в конце концов?!
В Нижних Верховинах автобус остановился около большой группы людей.
— Ого, сколько желающих в город попасть! — сказал я.
— Это не в город, — ответила мне Лена. — Это тоже дачники, но только из города Родянска. В той стороне, — показала она рукой на полуразрушенный мост через небольшую речку, — много дачных поселков. До нашей дачи отсюда километров десять, восемь из них, если посчастливится, мы преодолеем на лесовозе.
— На лесовозе? — с каким-то испуганным удивлением переспросил Борька.
— Да, надо постараться залезть на него — по субботам туда только этот лесовоз едет. Иначе пешочком придется…
В это время из-за поворота показалась машина, за которой поднимались огромные клубы молочно-кофейной пыли.
— Приготовьтесь! — приказала нам Лена.
Но что толку! То же самое сделали и все остальные.
Лесовоз еще полностью не остановился, а вся группа дачников, сжав зубы и стараясь как можно реже дышать (потому что всех накрыло плотным облаком пыли), уже бросилась штурмовать его.
Из кабины высунулся молодой шофер:
— Здрасьте, девоньки! — почему-то не заметил он мужчин. — Самых красивых прошу в кабину! — объявил шофер и указал на четырех молоденьких девушек. В том числе и на нашу Лену. Нам, разумеется, было приятно. Но об этом мы вскоре забыли, оказавшись среди наваленных в беспорядке бревен, которые чудом удерживались на лесовозе.
Я, обхватив мертвой хваткой металлическую стойку,
Борьке на этот раз повезло: он с рюкзаком за плечами висел на конце трубы, которая метра на два высовывалась из прицепа.
Доехал я вроде живым. Лена и Борька вытащили меня из-под груды тел, следовавших далее.
— Ну, мальчики, скоро отдохнем от городской жизни — дача совсем рядом! — весело сказала Лена.
Нам, а особенно мне, было не до веселья. Но надо признаться, двухкилометровая прогулка по лесу, бодрящий воздух сделали свое дело, и к дачному поселку я пришел уже в довольно сносном состоянии. Лениной дачей оказался деревянный особняк на окраине, с резными окнами, дверьми и верандой, окруженный со всех сторон, словно сказочный теремок, высокими деревьями.
— Правда, здесь хорошо? — скинула Лена кроссовки. — Я всегда так рвусь сюда, — присела она на крыльцо.
— Хорошо, — негромко согласился Борька и с облегчением сбросил с плеч рюкзак.
— Да, — подтвердил и я, растянувшись на мягком, душистом травяном ковре. — Блаженство!
— Это потом, мальчики. Отдыхать и валяться будем потом, — энергично встала Лена. — Видите ли, мой папа считает, что дача — это отдых от гиподинамии. На даче каждый человек должен обязательно хорошо потрудиться физически. Папа не любит уклоняющихся. А мне так хочется, чтобы вы ему понравились, мальчики! Поэтому, пока я буду готовить пищу, вы распилите вон то бревно, — указала она на солидный ствол. — Пила, мальчики, в сарае.
— Ну и папочка! — недовольно пробурчал я, медленно переставляя ноги в сторону сарая.
Борька молча плелся следом.
— Начнем, что ли? — поставил я пилу на ствол, намереваясь отпилить метра полтора сразу.
— Мальчики! — распахнулось окно в доме. — Отпиливайте примерно по полметра, чтобы свободно в печку влезало.
Мы двинулись ближе к краю.
Нам удалось без особых усилий сделать только два движения: ширк-ширк. Третье пила почему-то делала уже с трудом, на четвертом полотно дугообразно вздыбилось и протяжно застонало.
— Ты что, никогда пилы в руках не держал? — прикрикнул я на Борьку.
— Нет, — признался он.
— И я тоже, — после паузы сказал я, с большим напряжением перетягивая полотно на свою сторону.
— Собрались пильщики, — невесело усмехнулся Борька и с такой силой рванул на себя ручку пилы, с какой, наверное, штангист отрывает штангу от помоста. Потом настала моя очередь тянуть на себя…
Мне показалось, что распил бревна продолжался не одни сутки. И даже когда Лена позвала обедать — а это совпало с окончанием работы, — у нас не хватило сил обрадоваться.