К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F»)
Шрифт:
Лайос с сомнением покачал головой:
— Надеюсь, это получится. Но тут придется преодолевать инерцию слишком массивного тела. Не может ли нам помочь сам движитель — дать, например, задний ход?
— Нет. Управлять из двигательного отсека нельзя. Но Вильхо может снимать и ставить тормоза, когда понадобится. Он переключил управление, — это все, что мы можем сделать.
— Тогда нам нет смысла ждать, — сказал Лайос. — Я готов.
— Еще воды и начнем.
Это была тяжелая изнурительная работа. Присоединять кабели в толстых рукавицах было трудно. Они работали без перерыва, пока все не было сделано. Отцепили поезд. Тросы, удерживающие движитель, запели
— Тросы закреплены, — доложили наконец Яну, который сидел в кабине второго танка, руководя всей операцией.
— Хорошо. Я подам танк назад — натяну тросы. Готово Первый, ты готов?
— Готов.
— Отлично. Тянем по сигналу «пошли». Вильхо, ты меня слышишь?
— Слышу, Ян.
— Держи руки на рычагах. Мы сейчас потянем. Когда на измерителе натяжения будет «триста», я дам тебе сигнал, и ты уберешь тормоза. Понятно?
— Без проблем. Только вытащите меня отсюда Мне не по душе чувствовать себя наплаву.
Если тросы не выдержат и лопнут, движитель может погрузиться полностью, и тогда Вильхо не выбраться. Но об этом думать не следовало. Тыльной стороной ладони Ян вытер пот с лица. Как все-таки жарко в танке, даже при включенном кондиционере. Он приказал:
— Приготовились, первый. Раз, два, три — пошли!
Взревели двигатели, взвыли коробки передач, передавая их усилия гусеницам. Танки медленно подались назад. Тросы натянулись. Ян смотрел на измеритель натяжения — на приборе мелькали цифры. Когда вспыхнуло «двести девяносто девять», он закричал в микрофон.
— Тормоза! Давай!
Движитель дернулся, покачнулся — и снова замер. Натяжение нарастало, приближаясь к точке разрыва. Имелся, конечно, запас прочности, но какой? Кто знает? Ян, не глядя на прибор, решил прибавить газу. Тросы завибрировали от натуги, и движитель поддался, медленно попятился назад.
— Вот так! Так и держи! Следи за передними колесами — когда они окажутся на Дороге, глуши мотор. Встал, идет… Есть!
Дело было сделано. Ян облегченно вздохнул. Но тут же подумал о затопленной кабине. Необходимо было извлечь из нее тела водителей и похоронить. С большим трудом, хоть и не желая признать это даже перед самим собой, он натянул костюм с охлаждением, и отправился выполнять свою скорбную миссию. Вскоре произошли похороны. Недолгие, но все же похороны: несколько людей в спецкостюмах проводили друзей в последний путь. Затем — снова взялись за работу. Машину осушили, и Ян осмотрел повреждения. Управление можно починить и отладить позднее. Он сам руководил работами, хотя и качался от усталости. Передний иллюминатор тщательно закрыли тяжелой стальной пластиной с маленьким окошком. Теперь водитель не сможет многого увидеть, но как-то вести движитель все же сможет. Снова заработал кондиционер. Отсек остывал. Взамен поврежденных приборов установили и подключили новые. Как только все это было сделано, при помощи танков скомканный поезд опять составили в аккуратную стройную линию, соединения были тщательно проверены. Все, видимо, было в порядке.
Несколькими часами позже они снова отправились в путь. Скорость движения была сильно снижена, до устранения последних неисправностей, но все же они двигались. Ян не знал об этом. Он рухнул на койку и заснул прежде, чем голова его коснулась подушки. Когда спустя несколько часов он проснулся, было темно. Он медленно поднялся в кабину. Отакар сидел за баранкой, лицо его было серое от усталости.
— Отакар, иди
— Я прекрасно…
— Прекрати, — сказала Элжбета. — Мне и всем остальным он дал отдохнуть, но сам не спал.
— Слушайся леди, — сказал Ян. — Шевелись.
Отакар слишком устал, чтобы спорить. Он кивнул и ушел. Ян уселся в опустевшее кресло, проверил управление и журнал автоводителя.
— Близится самое худшее, — сказал он довольно-таки мрачно.
— Худшее? — Элжбета была поражена, — Как же ты называешь, в таком случае то, что произошло недавно?
— В обычном рейсе это не составило бы проблемы. Нормальные жизненные формы никогда не причиняют хлопот. Но те, в чьи владения мы въезжаем сейчас, гораздо хуже — обитатели вечного лета всю энергию, которую им дает это жаркое белое солнце, расходуют на добывание пищи. А их пища — все живое, что есть вокруг. Они убивают, их убивают… Это никогда не прекращается
Элжбета посмотрела на джунгли и вздрогнула:
— Я никогда еще не видела их такими. Отсюда, из движителя, все кажется таким страшным, что-то неведомое постоянно надвигается на нас. Когда смотришь из окна машины, все совсем по-другому.
Ян кивнул:
— Не хотелось бы об этом говорить, но там, снаружи, все обстоит гораздо хуже, чем нам кажется отсюда. Животный мир этих мест никогда подробно не изучался. Однажды я поставил ловушки — всего в нескольких часах езды отсюда, и поймал представителей по меньшей мере тысячи разновидностей насекомых. Их здесь сотни тысяч. Животных увидеть труднее, но они тоже есть. Они прожорливы и нападают на всех, кто только встречается на их пути. Вот почему поезда при переселении не останавливают, пока мы не окажемся из островах.
— Насекомые? Зачем тебе понадобилось их ловить? Разве они для чего-нибудь пригодны?
Он не рассмеялся, даже не улыбнулся, услышав этот простодушный вопрос. Что она, выросшая в этом мире, могла знать о научных исследованиях?
— Ответить можно и да, и нет. Нет, в том смысле, в котором вы воспринимаете вещи. Они ни для чего не пригодны. Их нельзя есть или использовать каким-либо иным способом. Но поиск знания уже сам по себе цель. Именно в поисках знания люди открыли эту планету Хотя, возможно, это не лучший пример, который можно было привести. Если подумать, то…
— Доклад о неисправности с восьмого поезда, — позвал Гизо, возившийся у пульта связи. — Соединяю.
— Докладывайте, — сказал Ян.
— Похоже, у нас засорилось несколько воздухозаборников.
— Вы знаете приказ. Задрайте их и очистите воздух.
— Мы сделали это на одной из машин, но оттуда жалуются на то, что таким воздухом трудно дышать.
— Так всегда бывает. Машины не герметичны — кислорода в поступающем воздухе достаточно. Неважно, какой там запах. Воздух вполне пригоден для дыхания. Приказываю — не открывать — повторяю — не открывать — окна. — Ян отключил связь и окликнул Гизо, — Можешь соединить меня с Лайосом на танках?
Связь была налажена быстро. Голос Лайоса казался измученным:
— У некоторых деревьев здесь стволы по десять метров в диаметре. Чтобы их спалить, требуется время.
— Сузьте проезд. Мы не должны быть от вас ближе, чем в пяти часах езды.
— По инструкции…
— Черт с ними, с инструкциями. Мы спешим. — Сказав это, Ян включил автоводитель, увеличив скорость на десять километров. Отакар взглянул на спидометр, но ничего не сказал.
— Я знаю, — сказал Ян, — мы движемся быстрее, чем следует. Но здесь у нас заперты люди, они скучены, как никогда. Скоро гам будет вонять, как в зоопарке.