К звёздам! (сборник)
Шрифт:
Это была Градиль. Она стояла в дверях купола с микрофоном в руке, а динамики там были гораздо мощнее танкового мегафона. Иначе и быть не могло: ни у кого больше из глав семей не хватило бы ни ума, чтобы понять, что Хайн разоблачает их игру, ни находчивости, чтобы отреагировать так быстро.
Хайн сник, словно проткнутый воздушный шар; даже краска с лица сошла. Он неуклюже затолкал пистолет в кобуру, и Ян не стал его задерживать, прекрасно понимая, что нечаянной помощи со стороны Хайна больше не будет. Теперь придется иметь дело с Градиль, а это всегда было трудно.
— Градиль, о каком
Голос его, усиленный мегафоном, летел к ней через головы безмолвной, затаившей дыхание толпы. Так же вернулся и ее ответ:
— Он ничего не имел в виду. Он болен. У него жар, рука воспалилась. Доктор уже идет сюда.
— Это хорошо. Бедный Хайн. Так, значит, никакого суда не было — и я ни в чем не виновен?
Она ответила не сразу, Ян даже отсюда видел, что она хочет его смерти — как никогда еще ничего не хотела за всю свою долгую жизнь. Он стоял, не шевелясь, как каменный, дожидаясь ее ответа. И ответ наконец прозвучал:
— Нет… никакого суда не было. — Видно было, как трудно дались ей эти слова.
— Вот и прекрасно. Ты права: раз никакого суда не было и ни в каких преступлениях меня не обвиняют — Хайн на самом деле болен.
Теперь, когда он сказал это при всех, Градиль была у него в руках. Надо действовать дальше.
— Ну ладно. Вы все слышали, что сказала Градиль. Давайте приниматься за работу. Второй рейс должен начаться как можно скорее…
— Нет! — зазвенел ее голос, усиленный динамиками. — Предупреждаю тебя, Ян Кулозик, ты слишком далеко зашел. Ты будешь молчать и подчиняться. Никакого рейса за зерном не будет, это решено. Ты будешь…
— Нет, старуха! Я не буду! Во имя всех нас было решено, что мы должны вернуться за зерном. И мы вернемся!
— Я тебе приказала!
Градиль разъярилась не меньше, чем Ян. Их голоса гремели над толпой, словно перебранка богов. Теперь уже не было смысла апеллировать к закону и логике, бесполезно было пытаться привлечь зрителей на свою сторону. Убеждать не время, сейчас можно только приказывать. Ян нагнулся, достал из башни снятый кабель и взмахнул им, чтобы она видела.
— Я твоих приказов не признаю! Ни один тягач, ни один танк, кроме этого, не будет работать до тех пор, пока я этого не позволю. Ясно? Мы едем за зерном, и ты нас не остановишь!
— Хватайте его, он сумасшедший! Убейте его, я приказываю!..
Несколько человек неохотно двинулись вперед — но тотчас отшатнулись, когда Ян нырнул в люк и плазменная пушка шевельнулась. Раструб орудийного ствола поднялся кверху — и ожил, с грохотом выбросив в небо ревущий столб пламени. В толпе закричали, завизжали…
Горячая вспышка плазмы оказалась громче и убедительнее любых слов, какие мог бы сказать Ян. Градиль, скрючив пальцы, словно хотела схватить, подалась было вперед — но отвернулась и бросилась в купол. На пути у нее оказался Хайн — она оттолкнула его в сторону и исчезла за дверью. Ян отключил пушку; яростный рев затих.
— Этот бой ты выиграл. — В голосе Гизо не было победного торжества. — Однако теперь берегись. Ни на секунду глаз с нее не спускай. Вдвоем вам на этой планете не поместиться!
— Я хочу не воевать с ней, а заставить измениться…
— Любая
Ян ощутил вдруг неимоверную усталость.
— Ладно, — сказал он. — Давай пока разгружать зерно. Надо занять людей, чтобы им некогда было думать.
— Гизо! — раздался голос рядом. — Гизо, это я! — Тоненький мальчик лет двенадцати забрался по лесенке танка до половины. — Старый Ледон зовет. Велел, чтобы ты шел сразу, без задержки. Говорит, это очень важно…
— Глава моей семьи, — объяснил Гизо.
— Начинается! — Ян понял, что будет дальше. — Узнай, что ему нужно. Но чего бы он от тебя ни потребовал — сразу вернись и дай мне знать, ладно? Он, наверно, знает, что ты со мной, потому и зовет.
Гизо спрыгнул вниз и пошел за мальчиком — а на его месте тут же появился Эйно.
— Я за кабелем пришел. Сначала придется отцепить семейные вагоны…
— Нет. — Ян сказал это, не задумавшись, рефлекторно. Эти кабели, эти неподвижные машины — единственное его оружие. Он чувствовал, что против него уже работают, и сдавать это оружие ни за что не собирался. — Давай подождем. Передай всем, что мы встречаемся здесь… ну, скажем, через три часа. Чтобы обсудить план разгрузки.
— Ну, как скажешь.
Ожидание тянулось очень медленно, и Яну было очень одиноко. Через передний смотровой люк он видел, как двигаются вокруг люди — как обычно. Но для него этот день был совсем не обычным. Он застал старейшин врасплох и одержал победу. Но надолго ли? Сумеет ли он удержать ее? Гадать было бессмысленно. Можно было лишь постараться справиться со своим нетерпением — сидеть и ждать, каков будет их следующий ход.
— Плохо дело, — пробурчал Гизо, соскальзывая в люк.
— Ты о чем?
— Старый Ледон запретил мне ехать во второй рейс. Вот так-то.
— Но он же тебя не остановит, верно?
— Меня-то, конечно, не остановит, не обо мне речь. Я знаю, почему пошел с тобой и что все это значит. Я даже отвечать ему не стал; просто повернулся и пошел. Но много ли таких, кто сделает то же самое? Как раз сейчас главы семей вызывают всех техников и механиков. По одному. Им прикажут, они подчинятся, — и будет у нас с тобой революция на двоих. И никуда не денешься.
— Подожди, еще не вечер. Оставайся здесь и сиди на этих кабелях. Запри люк и не открывай, пока я не вернусь. Без них мы пропали.
— А если кто-нибудь попробует их забрать? Кто-нибудь из наших же?
— Не отдавай. Даже если…
— Если придется драться? Убивать их?
— Ну нет, так далеко заходить нельзя.
— Почему же? — Гизо был необыкновенно серьезен. — Цель оправдывает средства.
— Нет. Не оправдывает. Сделай все, что сможешь, — но без вреда для других.
Люк с лязгом захлопнулся; Ян услышал, как Гизо задраивает его изнутри. Спрыгнув с лесенки танка, он спокойно и уверенно пошел в сторону купола. Толпа большей частью разбрелась, но людей вокруг было еще довольно много. Они смотрели на него с любопытством — и отворачивались, когда он пытался заглянуть им в глаза. Это народ пассивный, привыкший выполнять приказы, — с ними никаких проблем возникнуть не должно. Разбираться надо со старейшинами.