К. Булычев. Сборник
Шрифт:
– Пашка, пойдем в волейбол поиграем, – сказала невинно Алиса.
– Отстань, – отмахнулся Пашка. – Я занят.
– Пашка, Геракл по тебе скучает, – сказала Машенька.
– Потерпит, – сказал Пашка.
– Слушай, что случилось? Ты на себя не похож.
Пашка молчал.
– Скажи хоть, чем занимаешься? – спросила Машенька.
– Сделаю – увидите.
– Не похоже на тебя, – сказала Алиса. – И вообще не помню случая, чтобы кто-нибудь из нас делал тайну из своей работы.
–
– Значит, не скажешь?
– Потом, потом…
Девчата вышли из лаборатории расстроенные. Мимо как раз проходил Аркаша.
– Слушай, Аркаша, – спросила Алиса, – ты не знаешь случайно, чем так увлечен Пашка Гераскин?
– Знаю, – сказал Аркаша. – Он выводит перелетного комара.
– Зачем?
– Чтобы комары на лето улетали в полярные страны и не кусали людей. Он их с кем-то скрещивает.
– Что-то я беспокоюсь, – сказала Алиса и побежала к Джаваду, который менял компресс на ухе жирафу Злодею. Жираф стоял перед ним, как старинный железнодорожный шлагбаум, вытянув шею вперед.
– Джавад, – сказала Алиса, – ты не знаешь случайно, с кем Пашка собирается скрещивать комаров?
– А он их скрещивает?
– Чтобы они стали перелетными и улетали на лето в полярные страны.
– Что-о?!
Джавад даже подскочил, а жираф от неожиданности клюкнулся носом в песок.
– Что тебя испугало?
– Испугало! Да я в ужасе! Он же меня как-то спрашивал, какие птицы улетают на лето в полярные страны.
– И ты что сказал?
– Я сказал – «гуси».
И наступило молчание.
– Надо его немедленно остановить. Он не представляет, чем это кончится, – тихо сказала Машенька.
Но договорить она не успела, потому что из лаборатории донесся торжествующий вопль Пашки:
– Вывелся! Вывелся! Есть первый перелетный комар!
Ребята подбежали к окну лаборатории и заглянули внутрь. Черная ткань, оказывается, скрывала стеклянный колпак, под которым поблескивало что-то большое и довольно страшное. Пашка стоял у колпака с черной тряпкой в руке. Увидев зрителей, он произнес:
– Вот он, перелетный комар! Никто раньше не догадывался скрестить комара с перелетной птицей. Лишь начинающий, но талантливый генный конструктор Павел Гераскин решил эту задачу и вывел комгуся.
Пашка гордо смотрел на зрителей, а тем временем его творение поднялось на шесть тонких ног, кончающихся перепончатыми лапами. Серые перья комгуся кое-как прикрывали его блестящий хитиновый панцирь, прозрачные крылья были покрыты гусиным пухом, а вместо клюва из его головы высовывалось жало длиной в полметра.
Комгусь поднатужился, привалился к стенке колпака,
Жертвы стояли совсем близко – у окна. Они сразу догадались, что им грозит, поэтому бросились в разные стороны.
Комгусь вылетел в окно, набрал высоту и сделал круг над поляной.
– Его нельзя выпускать! – крикнула Алиса. – Он кого-нибудь в городе до смерти искусает!
– Я сеть принесу! – крикнул Джавад и побежал на склад.
Звери метались в клетках – к счастью, сквозь прутья комару было не пролезть, питон спрятался в листве мангового дерева, жираф, как страус, сунул голову в песок, надеясь, что гибрид примет его за архитектурное украшение, а тут еще, в довершение суматохи, из лаборатории вылетел Пашка и закричал:
– Не смейте его трогать! Это единственный экземпляр.
Джавад носился с сетью по площадке подобно римскому гладиатору, но комгусь, хоть и новорожденный, понял, что к чему, и на Джавада не обращал внимания.
Все забыли о Геракле, который дремал под деревом. От шума питекантроп проснулся, но ему лень было двигаться с места. Как мудрый старец, он лежал в тени и снисходительно наблюдал за беготней. Может быть, в его времена встречались комары и покрупнее этого гибрида.
Комар погнался за Алисой, но ее спасли дельфины. Они захрюкали, зовя ее в бассейн, и Алиса прыгнула в воду. Комар взмыл вверх, а через минуту загнал в бассейн Машеньку. Потом уже по доброй воле туда сиганули Аркаша с Пашкой, который не переставал требовать, чтобы гибрида оставили в покое.
На поляне оставались лишь Джавад с сетью и Геракл. За неимением других жертв комгусь заинтересовался Гераклом. Питекантроп сообразил, что шутки с этим злодеем плохи, вскочил на ноги и, когда комар был совсем близко, подпрыгнул и схватился за сук, надеясь скрыться в листве. Но сук с треском обломился, и Геракл свалился на землю.
– Скорей к нам! В бассейн! – закричала Алиса.
Но Геракл не выносил воды.
Он увернулся от комара и, когда тот снова пошел в атаку, встал на его пути, подняв палку.
С удивительным для питекантропа хладнокровием Геракл выждал момент, когда комар был совсем близко, и со всего размаха треснул его палкой по голове.
Комар хрустнул и упал в траву.
Геракл оперся на свою дубинку и ждал, пока биологи вылезут из бассейна.
– Вот так обезьяны превращаются в людей, – сказала серьезно Машенька, глядя на Геракла.
– Их к этому принуждают обстоятельства, – добавил Джавад.
Лишь Пашка был настолько расстроен, что не нашел для Геракла добрых слов.