К.А.Т.А.Р.С.И.С. Год первый
Шрифт:
Артем вышел на Орел первого апреля. Вдохнул неожиданно чистый воздух – автомобилей и заводов-то больше нет – и отправился в путь. А в пути думал – ведь когда-то этот день в его школе отмечали как день Дурака. Юмор такой значит был. Теперь все в прошлом…
И вот это прошлое Артем просто поджег. Со всех сторон. Стоя с обрезом в руках, так и не подпустил никого, пока не разгорелось достаточно. Не потушить. Тронуть побоялись – обрез серьезный аргумент. Но в спину – проклинали без устали. Особенно Валентин.
Артем шел по дороге и все ни как не мог понять: почему вдруг он стал таким? Или
Или Вспышка так перевернула привычный мир, добавив проблем на совершенно ровном месте, что оставалось только обозлиться на всех и на все. Просто плюнуть на все моральные принципы, которые существовали в прошлом. И попытаться выжить. Любой ценой. Даже, за счет других. Пользоваться ими, пока будет нужда…
Идти с такой новой философией легче. Жить – сложнее. Задумываться – нельзя. Не сможешь выстрелить первым. А значит, не проживешь. А выжить теперь – задача первостепенная…
Глава 2. Дезертир
И звал он себя Дезертир. Так сам считал. Не потому, что бросил службу – что бросать, если Армия развалилась. Он оставил семью – жену и двух дочерей. Далеко – далеко в Сибири. В Иркутске. Волею обстоятельств. Как каждый здравомыслящий военный, он не верил ни в какие пророчества. Просто послали майора Бондаренко Ивана Степановича в командировку в Орел. И прибыл он в областной город двадцать девятого ноября. Явился в часть. Отметил командировочное удостоверение и устроился в гостиницу. На второй день с утра вернулся в часть, чтобы выполнить задание. Не успел.
Кстати, в своей жизни Иван многое не успел. Так уж сложилось. После училища лейтенанта Бондаренко отправили в ДРА- в Афган. Незадолго до вывода наших войск. Повоевать молодому командиру взвода толком так и не довелось. Часть стояла в Кабуле. Только когда выходили через Саланг – схлопотал пулю в спину от бойца царандоя. Афганская милиция то же меняла приоритеты, ожидая приход новой власти. Многие хотели выслужиться перед моджахедами. Вовремя перейти на другую сторону – не предательство. Иван в этом еще смог убедиться позже.
После ташкентского госпиталя – новое назначение: четырнадцатая армия, стоящая в Приднестровье. Пришлось побывать и в Тирасполе, и в Григориополе, и в Дубоссарах.
В небольшом приднестровском городке Дубоссары Иван попал на свадьбу. Странное дело – вокруг война идет, убитых никто и считать не собирается, а люди жениться вздумали. Бондаренко как раз ехал на машине, в кузове которой битком сидели бойцы. Из переулка, навстречу машине с военными, вышла процессия. Впереди – жених с невестой, чуть позади – остальные гости. Оказывается, обычай такой – угостить всех встречных. По- нашему считай – напоить. Что и было сделано тут же, не смотря на протесты Ивана. Яблочное вино – коварная штука. Особенно на жаре. Вроде бы – утоляли
Поражали старлея и огромные яблочные сады. Деревья не высокие. Так, чтобы собирать было удобно. И сортов яблок…было на что посмотреть. И насмотреться. Поездил Бондаренко по Приднестровью. Даже до Рыбницы добрался. На другой стороне Днестра – Резина. Не самое лучшее название для города. Ну, уж что есть. Кстати, удивило тогда то, что все вывески – на латинице. Словно другое государство. Люди те же. С советскими «потрохами». А вот насчет мозгов…Как говорится в народе – с поля ветер… Всех потянуло в «президенты», «губернаторы», «менеджеры»…Кресел, что естественно, на всех не хватало. Вот и забряцали оружием, чтобы урвать кусок побольше, да пожирней. В эту кашу наши военные и попали. И варилась она на крови. В том числе и заместителя командира роты старшего лейтенанта Бондаренко. Командиром роты не так и не стал. Не успел. БТР, на котором он ехал с солдатами, подорвался на мине. Спас опыт прошлой войны: сидел на броне. Так есть шанс отделаться контузией при подрыве на мине. Взрывом же старлея сбросило на дорогу. Контузия и пара переломов не в счет. Жаль только солдат, которые сгорели внутри.
И пришла Чечня. Капитан Бондаренко – заместитель командира мотострелкового батальона – хоть и не торопился, но стал комбатом. Предшественника снял чеченский снайпер. На эту войну у новоявленного комбата был свой взгляд. Естественно, не для печати. Так уж случилось, что журналист – доброхот взял интервью у офицера, только что вышедшего из боя. И потерял комбат в этом бою сорок два человека. Тут то и подвернулся «писака». Бондаренко вывалил на него все, что было в голове. Скверное это дело – говорить что думаешь. Без последствий не обойтись. Да, еще после такого монолога…
На временном КП, куда остатки батальона откатились после неудачной атаки, Бондаренко ждал корреспондент. Вместе со штабным. Капитан сразу и послал. Обоих. Тут раненных надо эвакуировать, пополнять боеприпасы, не мешало бы и погибших вытащить с площади…Да, мало ли дел у командира после боя. К тому же – перед новой атакой. Здание бывшей школы не взяли. Приказ то никто не подумал отменить. Но штабной настоял: распоряжение – сверху! Может, поэтому на Руси и не любят этот «верх», что многое «он» делает не вовремя…
– Что вы думаете о тактиках ведения боя регулярными войсками с сепаратистами? Действительно ли в домах осталось мирное население, которое попадает под обстрел со стороны федеральных войск?
И Бондаренко сорвался. Начисто. Добило то, что корреспондент ни разу не сказал «наша армия», «наши войска», словно уже заранее знал, кто проиграет. Или хорошо помнил, кто больше заплатил.
Не стесняясь в выражениях, Иван высказал все, что думал о тех, кто затеял бойню. Добрался даже до родителей своего нерадивого старшины, не доставившего вовремя сухпай. Накипело. Крышку котла и сорвало.