Шрифт:
Александр Филиппович ПЛОНСКИЙ
КАБАЛИСТИЧЕСКОЕ СЛОВО
Фантастический рассказ
Актовый зал ломился: не каждый день можно услышать Старого Фэма! Ожидали сенсацию. Профессор Ролл Фэмоуз, которого за глаза все называли Старым Фэмом, принадлежал к касте ученых-затворников: не участвовал в конгрессах и симпозиумах, не давал интервью и вот уже четверть века не читал лекций. Его нечастые публикации содержали максимум информации при минимуме
Всемирную известность принесла Старому Фэму созданная им белконика. Статью с изложением ее канонов Фэмоуз претенциозно назвал: "Белконоид умнее своего творца".
Неудивительно, что шокированные коллеги объявили белконику реакционной лженаукой.
Белконика была поставлена в один ряд с астрологией и алхимией.
Фэмоуз уклонился от полемики. И это еще больше раздразнило его противников. Старый Фэм презрительно молчал - год, другой.
Тем временем белконика говорила сама за себя.
С белконоидами, как фактом, уже ничего нельзя было поделать.
Число сторонников Старого Фэма постепенно возрастало, противники искали пути отступления. Лавинообразно ширился поток белконической литературы. Но в нем не было новых работ Фэмоуза.
Подозревали, что Старый Фэм копит силы, дабы одним махом уничтожить и без того поверженных в уныние противников.
Вот почему предстоящее выступление Фэмоуза вызвало ажиотаж.
"Ну что он еще готовит?
– читалось на лицах ученых мужей, сидевших в первых рядах.
– Не будет ли подвоха?"
Молодежь, заполнившая галерку, жужжала. Одни явились поглазеть на знаменитого старца. Другие жаждали присутствовать при битве гигантов.
Самые примерные мечтали приобщиться к чужой мудрости.
Аудитория притихла. Быстрой, чуть шаркающей походкой на кафедру вышел Старый Фэм и, не ожидая вступительных слов поднявшегося с места председателя, начал:
– Библейская сказка о всемогущем создателе рассчитана на легковерных. Нет, не божественная воля положила начало разуму, а сама природа...
– Это кощунственно!
– перебил академик Экс.
– Отрицать акт творения, предопределенность алгоритмического казуса может только... только...
– Договаривайте!
– прогремел Фэмоуз.
– Впрочем, у вас за душой нет ничего, кроме обветшалых догм. Отрицать эволюцию, основанную на естественном отборе, сегодня может только... только...
– Коллеги,
– Старый... Гм-м... Профессор Фэмоуз так редко выступает перед нами, что...
– Можно продолжать?
– холодно осведомился Старый Фэм.
– Хотя в любую минуту я готов освободить вас, уважаемые и неуважаемые коллеги, от своего присутствия...
Угроза подействовала.
– Имейте мужество признать, что синтезированные нами белконоиды, при всем их преходящем несовершенстве, обогнали нас в интуиции, умении находить правильное решение вопреки логике, строить догадки, воображать. А их способность непроизводственно размножаться? Дешево, эффективно! И вот ведь что самое удивительное: они получают от этого удовольствие!
– Не хочет ли сказать уважаемый профессор, - вкрадчиво спросил аспирант Некто, воспользовавшись паузой, - что он и сам не прочь...
– Безусловно!
– отрубил Фэмоуз.
– Это единственная возможность выжить. Структура белконоидов проста и рациональна. А наша? Вот вы, молодой коллега, представляете свое устройство?
– Конечно, профессор, - с достоинством подтвердил Некто.
– Если пожелаете, я сейчас же изображу укрупненную структурную схему...
– А неукрупненную?
– Но зачем?
– Да или нет?
– Это же триллион микроблоков! И потом, я же не проектировщик!
– Если память не изменяет, - с издевкой сказал Фэмоуз, проектировщиков не существует. Еще тысячу лет назад перешли на машинное проектирование. Подумать только, мы не в состоянии себя спроектировать! Всецело зависим от машин! Незаметно утратили самостоятельность, функцию самопрограммирования и самоусовершенствования. А белконоиды, в отличие от нас, воспроизводят себя сами, причем во все возрастающих количествах. Что же касается темпов их самоусовершенствования... Сейчас я... Я продемонстрирую вам...
Аудитория напряглась, предвкушая кульминацию.
– Сейчас я продемонстрирую вам...
– повторил Старый Фэм, и голос его преисполнился торжества, - белконоида, интеллект которого не только не уступает нашему, но в среднем на пятнадцать баллов выше. Я дал ему имя Человек.
– А что оно означает, профессор?
– донеслось с галерки.
– И где вы его откопали?
Старый Фэм вдруг смутился.
– Это древнее, чисто кабалистическое слово, - сказал он неуверенно. Не ищите в нем смысла.