Кабинет диковин
Шрифт:
За тридцать лет до этого, в пятидесятых годах девятнадцатого века, Пять углов были самыми отвратительными трущобами во всей Америке. Это место считалось даже более скверным, чем печально знаменитые «Семь кругов» Лондона. С тех пор округа Пяти углов так и осталась убогим, нищенским и крайне опасным местом, в котором нашли убежище пятьдесят тысяч преступников, наркоманов, проституток, мошенников и иных злодеев всех мастей. Неровные мостовые изобиловали опасными выбоинами, а по сторонам их окаймляли горы мусора и разлагающихся пищевых отходов. В вонючей жиже сточных решеток рылись свиньи. Дома здесь, вне зависимости от времени постройки, казались очень старыми. Многие окна были разбиты, а с крыш свешивались лохмотья рубероида. На перекрестке торчал единственный на всю округу газовый фонарь. От площади в темноту расползались узкие улицы. Двери
Пендергаст внимательно всматривался в городской ландшафт, изучая его топографию и архитектуру. Он искал тайный ключ к загадке, которую не смог решить, переворошив гору исторических документов. В конце концов он двинулся на восток в направлении обветшалого пятиэтажного строения. Даже в свете единственного газового фонаря стены дома казались черными. Это было здание «Старой пивоварни», которое одно время слыло самым страшным местом во всей округе. Дети, имевшие несчастье родиться в этом, с позволения сказать, жилище, месяцами или даже годами не выходили на свежий воздух. Однако теперь стараниями дам-миссионерок бывшая пивоварня стала «Промышленным домом у Пяти углов». Это был один из первых проектов обновления города, и именно этому заведению в тысяча восемьсот восьмидесятом году добрый доктор Ленг предложил бесплатные медицинские услуги. Он продолжал работать здесь даже в начале девяностых годов, вплоть до того момента, как его имя перестало упоминаться в каких-либо документах. Ленг исчез крайне неожиданно.
Пендергаст медленно двинулся в направлении здания. На уровне верхнего этажа еще сохранились остатки вывески «Старой пивоварни», но в глаза бросалась расположенная чуть ниже и значительно более яркая надпись: «Промышленный дом у Пяти углов». Пендергаст решил было войти в здание, но сразу же передумал. Прежде всего следовало нанести визит в другое место.
За «Промышленным домом» и чуть восточнее находился едва заметный проход. Проход вел на север и заканчивался тупиком. Из темной узкой щели тянуло запахом влаги и разложения. Много лет назад этот район был болотистым прудом, носившим название Коллектор. Человек по имени Аарон Барр основал «Водяную компанию Нового Амстердама» и соорудил под землей большую насосную станцию, чтобы качать воду из имевшихся здесь подземных ключей. Однако пруд постепенно становился все более грязным и вонючим. В конце концов его засыпали окончательно, чтобы возвести на этом месте жилые дома.
Пендергаст в задумчивости остановился перед узким проходом. Позже проулок получил название Коровий залив и считался самой опасной улочкой во всей округе. В проулке расположились два деревянных дома, один из которых получил название «Хренов особняк», а второй – «Райские врата». Обитали в этих домах безнадежные, агрессивные алкоголики, готовые зарезать любого за понюшку табаку. Как и многие другие строения местечка, эти дома были поделены на крошечные вонючие комнатки, некоторые из них имели потайные выходы в сеть подземных переходов, ведущих в дома на соседних улицах. Этот невидимый глазу лабиринт позволял преступникам скрываться во время ночных облав. В пятидесятых – шестидесятых годах девятнадцатого века на этой улице в среднем убивали по одному человеку в день. Теперь здесь находились фирма по производству мороженого, бойня и заброшенная водопроводная подстанция, закрытая в тысяча восемьсот семьдесят девятом году.
Пендергаст прошел еще один квартал и свернул налево, на Литтл-Уотер-стрит. На дальнем от него углу стояло здание «Убежища для девушек» – еще один сиротский приют, который осчастливил своим вниманием доктор Энох Ленг. На северном конце высокого дома торчала башня. Вокруг крыши мансарды шла прогулочная терраса с металлической балюстрадой. Средь жалких деревянных развалюх и ветхих хижин здание казалось совершенно инородным телом.
Пендергаст внимательно вглядывался в окна с тяжелыми, похожими на нахмуренные брови наличниками. Почему Ленг предложил свои услуги именно этим двум заведениям в тысяча восемьсот восьмидесятом году – за год до того, как сгорел
На улице появилась конная повозка, которую сопровождал немыслимо тощий оборванец. За повозкой на привязи тащилось несколько свиней, а оборванец звонил в колокольчик. За небольшое вознаграждение он собирал мусор. Пендергаст не стал его разглядывать. Вместо этого он прошел назад по узкой улочке к самому началу Коровьего залива. Хотя после исчезновения Литтл-Уотер-стрит современные карты этого не показывали, он сообразил, что оба работных дома выходили своей задней стороной на эти ужасные здания – «Хренов особняк» и «Райские врата». Здания давно исчезли, но лабиринт тоннелей под ними сохранился.
Он оглядел проулок. Бойня, мороженщик, заброшенная водопроводная подстанция... И все это вдруг обрело для него новый смысл.
Пендергаст неторопливо двинулся в направлении Бакстер-стрит. Он, конечно, мог закончить свое путешествие и здесь. Для того, чтобы вновь оказаться в мире современных книг, капельниц и электронных мониторов, следовало всего лишь открыть глаза. Однако Пендергаст предпочел довести свое нелегкое умственное упражнение до логического конца, проделав весь путь до госпиталя Ленокс-Хилл пешком. Ему хотелось узнать, удалось ли взять под контроль пожар в Кабинете Шоттама. Не исключено, что потом он сядет в наемный экипаж. Или нет. Лучше, пожалуй, пройти пешком мимо цирка на Мэдисон-Сквер-Гарден, ресторана Дельмонико и дворцов на Пятой авеню. Ему есть о чем подумать, а тысяча восемьсот восемьдесят первый год прекрасно годился для размышлений.
Глава 14
Нора задержалась у медицинского поста, чтобы спросить дорогу в новую палату Пендергаста. Этот невинный вопрос почему-то вызвал у медсестер сильное раздражение. «Ясно, – подумала девушка, – Пендергаст здесь столь же обожаем, как и в больнице Святого Луки».
Когда Нора вошла, Пендергаст лежал на спине, закрыв глаза. Жалюзи на окнах были опущены. Лицо агента показалось девушке каким-то серым и очень утомленным. Его светлые, почти белые волосы беспорядочно падали на высокий лоб. Почувствовав ее появление, он медленно открыл глаза.
– Простите, – сказала Нора. – Боюсь, что мой визит не ко времени.
– Ничего подобного. Это я попросил вас прийти. Освободите вот этот стул и присаживайтесь.
Нора переместила стопку книг и документов со стула на пол, задаваясь вопросом, чем могло быть вызвано это приглашение. Она уже отчиталась перед ним о своем визите к старой даме и сказала, что это – ее последняя услуга. Должен же он в конце концов понять, что ей пора позаботиться о собственной карьере. Каким бы увлекательным ни было расследование, она просто не имеет права делать археологии харакири.
Пендергаст снова медленно закрыл глаза.
– Как вы себя чувствуете? – повинуясь долгу вежливости, спросила она.
Других вопросов девушка решила не задавать. Она выслушает то, что хочет сказать агент ФБР, и сразу же уйдет.
– Ленг добывал свои жертвы в самом Кабинете, – начал Пендергаст.
– Откуда вам это известно?
– Он захватывал их в одном из залов. Скорее всего это происходило в небольшом тупике, где был выставлен особенно отвратительный экспонат. Ленг, дождавшись, когда там появится одинокий посетитель, захватывал несчастного и утаскивал его через незаметную дверь, ведущую на лестницу черного хода и в угольный тоннель. Это был безукоризненный план. В той округе бездомные пропадали постоянно, а Ленг, вне сомнения, намечал себе в жертвы таких людей, которых никто не хватится. Это были беспризорные дети и молодые люди обоего пола из работных домов.