Качели Отшельника (сборник)
Шрифт:
— Разве систему катапультирования можно восстановить?
— Нет.
— Тогда…
— Она у тебя с самого начала была в полном порядке.
— И я мог в любое время вернуться на Землю?
— Конечно.
— Значит, моя теория не верна?
— Напротив. Верна более чем на сто процентов. Система катапультирования действительно усиливает человеческие страхи.
— Но у меня же их не было.
— И это самое главное. Ты сумел побороть страх, усиленный в сотни раз, материализованный страх. Теперь это сумеют сделать и другие. И все
— Прекрасно! — крикнул Бимон. — Хочу на Землю!
— …Здравствуй, Сибилла!
НА ДВОРЕ ДВАДЦАТЫЙ ВЕК
— Микола! — крикнул Андрюха. — Посмотри, что там на дворе!
Никто не ответил. Андрюха сердито заерзал на печи, скинув с себя изодранный полушубок, свесил голову вниз. Темнота, ничего не различишь. Тихо, только едва слышное посапывание на полу.
— Микола! — снова крикнул Андрюха. — Проснись! Чтоб тебя!
— А!.. Что?.. — Микола взмахнул рукой, ударился о березовый чурбан, сморщился, сел прямо на полу, растирая кисть руки, буркнул: — Опять этот полушубок…
— Ты бы сходил посмотрел, что там на дворе? А?
— И смотреть тут нечего, все и так понятно.
— Все-таки… Может, березка подросла?
— Черта с два она подросла. Сидим здесь уже третий день.
— Все-таки…
— Ладно, схожу.
Микола поднялся с пола, в темноте нашарил руками лапти, надел их прямо на босу ногу и, как был в одних портках и без рубахи, шагнул через порог. Еле слышно сработала блокировка. Это чтобы ничего не случилось, пока Миколы нет в избенке.
Уже заметно светало. Все небо заволокло тучами. Моросил мелкий дождь. Листвы на деревьях уже почти не было. Микола погладил ствол тоненькой березки, что стояла около полуразвалившегося крыльца. Какая была, такая и осталась. Ничего не изменилось. Подставив руки под струю воды, стекающую из деревянного желоба с крыши, Микола умылся, подставил грудь, спину. Холодно, а хорошо. Взбадривает.
Андрюха уже слез с печи и теперь пытался найти огрызок свечи, кремень и трут. За этим занятием и застал его Микола.
— Светает уже. Побереги.
— Ну что там? — спросил Андрюха. Он еще надеялся. Чуть-чуть, совсем немного, но надеялся.
— Засели мы. Вот и все, — спокойно ответил Микола.
— Так. Приключеньице.
— Сходи умойся. Харч надо добывать.
Пока Андрюха хлюпался на крыльце, Микола оделся, навернул портянки, завязал лапти, сел на чурбан.
Андрюха оделся тоже, спросил:
— Возьмем сегодня чего-нибудь?
Микола покачал головой:
— Бластер бы, а с этим оружием… сдохнем с голоду. Зима скоро.
— С бластером мы были бы уже не здесь. Однако надо идти. Сидеть тоже толку мало.
— Пойдем вдвоем. Веселее.
— А если здесь что произойдет?
— Ненадолго же.
Микола взял в руки рогатину, подбросил ее в руке. Ну и оружие! Вот жили люди! И Андрюха взял в руки рогатину, здоровую, на медведя
Рядом с покосившейся избой начинался лес, непролазный, нетронутый. Ни тропинки, ни просеки.
— Куда пойдем? — спросил Андрюха. — Хорошо бы по компасу.
— Ха! По компасу, — усмехнулся Микола. — Компас того, может и будет когда.
— Прямо, что ли, пойдем?
— Пойдем прямо, — согласился Микола.
С деревьев на них сразу же хлынули потоки воды. Идти было трудно. А тут еще рогатины мешали. Как с этим оружием можно добыть зверя, они понятия не имели. Но что-то нужно было делать.
За полчаса они продвинулись метров на пятьсот. Устали, промокли и оказались на берегу реки, на небольшом обрывчике. Внизу, у лодки, стоял мужик, разбирая латаные сетки, и что-то бормотал под нос. На днище лодки поблескивала рыба. Андрюха не сдержался и начал глотать слюну. Очень уж хотелось есть. Микола переступил с ноги на ногу, чавкая грязью. Мужик оглянулся. Сначала испуганно, потом злобно зыркнул на них глазом, схватил топор и бросился наверх, хрипло выкрикивая:
— Порешу! Антихристы! Порешу!
Андрюха бросился было бежать, но остановился. Мужик никак не мог взобраться наверх, а может быть, просто не хотел. Пугал только.
— Давай руку, — сказал Микола и нагнулся.
— Тебе чего? — сердито спросил мужик.
— Мне ничего. Живем мы тут.
— Никто тут не живет. Зверье разве одно.
— А мы вот живем. Рыбы продай, — сказал Микола, но спохватился, что покупать-то не на что. — Меняться давай.
— А что сами-то?
— Да у нас и снасти нет никакой.
— Бегете, значит?
— Бегем. А скорее догоняем. Да догнать никак не можем.
— У вас и выменять-то нечего. Разве что треух.
— Согласен на треух. Треух не сжуешь.
— Давай шапку-то. Стойте тут. Я принесу.
— Возьми мою! — крикнул Андрюха. Ему было неудобно, что он трухнул сначала. Хоть чем-то загладить свою вину. — Держи. — И он кинул мужику свой треух.
Мужик осмотрел его и, кажется, остался доволен. Он спустился к реке, набрал в низкую, как решето, корзину рыбы, с сожалением посмотрел на нее, вздохнул и, подойдя к Миколе, вывалил ее прямо на мокрую землю.
— Может, на вас кто и наткнется, — сказал он как будто невзначай.
— Это кто же? — спросил Микола.
— Может, стрельцы, может, еще кто.
— Стрельцы? — закричал Андрюха и совсем осмелел. — Какой же сейчас год?
Мужик посмотрел на него, не понимая.
— Ну время, время какое?
— Эх, лихое время, — вздохнул мужик. — Вы, однако, поспешайте.
— Царь-то у вас хоть какой? — крикнул Андрюха, потому что мужик уже спустился к лодке и отвязывал ее.
— А-а, — махнул он рукой. — Что один, что другой. — Он толкнул лодку и поплыл, загребая веслом чуть вверх против течения.