Качели времени. У времени в плену
Шрифт:
После того, как Майкл выяснил, что моей энергии хватило бы для того, чтобы "наследовать трон Хроносов", мне захотелось выяснить, насколько Александр подходит для этой цели. Долго сына упрашивать не пришлось, и он с радостью опробовал аппарат Даниила на собственном папе.
Вот только пользы никакой в этом не было. Энергоизмеритель оповестил нас о том, что "должного уровня концентрации энергии не обнаружено". Если честно, я пока не понимаю, что это значит. А спрашивать у Дана вряд ли стоит: наверняка учёный рассердится из-за того, что мы его не послушались и всё-таки
После того, как нам стали известны показания прибора, мы ещё некоторое время порассуждали о том, что, возможно, это вовсе не свидетельствует о том, что Александр вовсе не подходит. И всерьёз подумали, что, может быть, и не пришлось бы никого искать, если бы не упорное нежелание Дана оставлять вневременность на нас.
Вспомнив о разговоре, я кивнула свекрови.
– Саша, я подумала… Если вы действительно подходите, может, и правда не стоит никого искать? Так будет гораздо безопаснее для вас и легче для всех.
– Я этот вопрос как-то поднимала. Но Дан не хочет видеть нас своими преемниками. Он боится, что вынуждает нас делать этот выбор, не хочет, чтобы мы лишились обычной жизни…
– Но ему в любом случае придётся так поступить в отношении кого-либо из его потомков.
– Согласна. Поэтому он и ищет тех, кто точно сможет уйти во вневременность без потерь. Наверное, мы не подходим по данному критерию.
– Я вообще не представляю, кто может ему в этом случае подойти?
– Это нам и предстоит выяснить.
– Хорошо. Но ты знай: в любом случае мы поддержим каждое ваше решение, и поможем по мере сил.
– Спасибо. – обняла я подругу. – Это очень ценно.
Продолжить разговор нам помешал Майкл, галопом пригарцевавший в комнату. Я обвела помещение рукой.
– Ну что? Тебе нравится такая комната?
Сын огляделся, и пожал плечами. Затем вдруг нахмурился.
– Я хочу полетать с вами.
– Ну сына… Это ведь не игрушки. Нам предстоит сделать одно очень важное дело. И, чем скорее мы выполним свою миссию, тем быстрее вернёмся домой. Понимаешь?
– Вы снова во что-нибудь вляпаетесь. – как-то совершенно по-взрослому вздохнул гениальный ребёнок.
– Похоже, сын неплохо успел изучить своих родителей. – рассмеялась Эригона.
– Ага. Да он и сам такой же.
– Вы вернётесь к моему дню? – распахнул глаза кроха.
Несмотря на то, что сын наш родился 29 феврала, день рождения его мы собрались праздновать каждый год – вне зависимости от того, что нам говорит по этому поводу календарь. Вот только в этом году, придётся поздравлять малыша 1 марта. Впрочем, какая разница, когда? Если рассуждать логически, вроде бы день правильный.
– Конечно! И, даже если мы не сможем к тому времени завершить наше дело, уж на твой-то день рождения мы, естественно, выберемся.
– Тогда ладно. Ты, мама, только не теряй больше папу, ладно?
– Ни на шаг его от себя не отпущу. – улыбнулась я.
– Да я и сам не уйду. – в дверях нарисовался Алекс. – Разве можно уйти от нашей мамы?
Сына, судя по его виду, наши заверения
Эригона и Александр не обратили на это никакого внимания, и начали обсуждать программу-минимум на день. Было решено, что к Хроносам мы отправимся с утра.
А вот я насторожилась. Уже давно, даже до того, как Майкл забрал себе силу Валентина (или она выбрала его себе в хозяева), я начала замечать, что сынок отличается редкостной интуицией и, особо не напрягаясь, может в какой-то степени предсказать будущее. Достаточно было вспомнить, как он почувствовал беду, случившуюся с Даниилом, когда у того застыла энергия. Или то, что Алекс попал в плен к мацтиконам. Майкл узнал об этом за секунды до меня, а ведь нас с Сашей тогда связывал обряд…
Сын предсказал и моё решение в случае провала остаться рядом с мужем. Одним словом, он действительно знает о нас даже больше, чем мы сами. Поэтому к пророчествам малыша, даже самым нелепым на первый взгляд, просто необходимо прислушиваться!
Сына я обнаружила в саду, на качелях. Неподалёку спал в шезлонге Антей. Метрах в трёх была видна загорелая спина Иксиона. Паренёк, согнувшись известной буквой, ползал по грядкам. Майкл был под надёжным присмотром.
Присев на корточки, я заглянула в глаза крохе.
– Сын, почему ты решил, что я потеряю папу? Ты что-то такое почувствовал или увидел?
Майкл, поёрзав на качелях, задумчиво посмотрел на меня. В очередной раз я поразилась тому, насколько взрослым иногда бывает его взгляд. Это я стала замечать после того, как сын увеличил свою силу. Иногда создавалось ощущение, будто в нём, вместе с энергией, поселилась и душа Валентина.
– Легко потерять того, кто теряет себя. – проговорил сынок. – Если ты не знаешь, кем являешься, ты не можешь удержать тех, кто уходит от себя. Сколько ни держи, как не удерживай, достаточно одного только дуновения ветра – и он улетит. Для того, чтобы найти его, надо найти себя.
Я удивлённо потрясла головой. До этого момента Майкл никогда не говорил столь сложными и длинными предложениями. Нет, он у меня, конечно, гениальный малый, но не настолько! И что значит это, с позволения сказать, пророчество? Я предприняла ещё одну попытку:
– Сын…
Но взгляд Майкла вдруг опять изменился и кроха, спрыгнув с качелей, погнался за порхавшей тут же бабочкой. Всё понятно: "приход" закончился, и мой сын снова обычный ребёнок. Ох, хоть карауль его теперь… Нет, я лучше с Даниилом поговорю на тему предсказаний моего сына. Я готова быть матерью гениального ребёнка, но о том, что этот ребёнок ещё и реинкарнацией Нострадамуса окажется, меня никто не предупреждал!
С улицы раздался перезвон колокольчиков – это на дойку повели стадо коров. Рядом сонно гудел невидимый шмель, и сладко посапывал Антей. Иксион, напевая себе под нос "Мне дали имя Борсалино" (умудрилась же я заразить его любовью к музыке моего времени!), возился с сонным чертополохом. Я, чувствуя, как дремота мягкими лапками давит на глаза, устроилась на свободном лежаке.