Кахатанна. Тетралогия

Угрюмова Виктория

Кто-то стоит между нашим господином и этим миром, кто-то мешает ему пройти через Врата. Этот кто-то опасен, могуществен и умен. Я вопросила, кто это. И наш господин показал мне лицо нашего противника – это женщина, Шахар!

– Королева Лая?! – в изумлении крикнул маг.

– О нет! Я не знаю ее, но теперь узнаю из тысячи, из сотен тысяч. Мы будем искать ее неустанно до тех пор, пока не найдем. И я клянусь талисманом Джаганнатхи, что не успокоюсь до тех пор, пока ее кровь не прольется, а душа не покинет эту землю! Мы принесем ее голову нашему господину...

– А что будем

делать с армией? – спросил маг.

Окончательно пришедшая в себя графиня улыбнулась жестко:

– А что тут делать? Наш король пошлет свою армию на Шангайскую равнину, когда наступит положенный срок. Ведь его возлюбленная жена просила его сделать это, и я не вижу причин отговаривать государя. Правда, наша бедная королева так и не сказала, зачем это нужно сделать. Но у короля есть верный и мудрый маг, который объяснит ему священную необходимость этого похода...

– Если король обратится к магу, – хмуро перебил ее Шахар.

Графиня пристально посмотрела на мага и произнесла тоном, не терпящим возражений:

– Король обратится к магу.

– Графиня, – склонился Шахар в глубоком поклоне, – вы чародейка.

Красавица поправила пышные волосы, поднесла точеную руку ко лбу – она валилась с ног после перенесенного испытания, но уходить не собиралась.

– Шахар, – позвала она дрогнувшим голосом. – Шахар, покажи мне его.

И маг увидел, как изменилось выражение ее глаз. Они стали бездонными озерами, полными страсти и восторга. Графиня светилась и тянулась к зеркалу из горного хрусталя, в котором Шахар обычно вызывал видения и изображения различных событий.

– Вы устали, Бендигейда, – сказал он тихо. – И мне не мешает отдохнуть.

– Яви мне его!

Маг подошел к зеркалу и забормотал заклинания, делая руками пассы. Спустя минуту поверхность зеркала затуманилась, потом снова прояснилась, но теперь отражала уже не убранство его комнаты, а какое-то помещение – скорее всего, шатер.

Там, среди войлоков и лохматых шкур сидел мужчина. Он был обнажен до пояса, его торс и руки, казалось, перевиты канатами – такие страшные мускулы выпирали из-под кожи. Он был смугл и узкоглаз, а смоляные брови изогнутыми дугами лежали на открытом высоком лбу. У мужчины было длинное лицо с выпирающими скулами и мощной нижней челюстью, тонкие губы и острые уши, плотно прижатые к голове. Его длинные черные волосы были плотно стянуты в пучок на самой макушке и падали оттуда густыми прядями. Его лицо хранило одновременно печать ума и клеймо звериной жестокости. Шею украшало жуткое ожерелье из клыков и зубов.

– О Самаэль! – страстно прошептала Бендигейда и тонкими пальцами коснулась поверхности хрусталя, пробежалась по груди и шее мужчины и скользнула прочь.

Казалось, великан почувствовал это движение, ибо насторожился.

– Я устал, графиня, – негромко сказал за ее спиной маг.

– Он прекрасен, – молвила Бендигейда, – он прекраснее всех. Спасибо, Шахар.

Маг опустил руки. Зеркало потускнело, и его полированная поверхность опять заполнилась изображением привычных предметов.

– Шахар, я подумала, что мы с тобой слишком беспечны, – обратилась к нему Бендигейда.

Маг видел,

что и ей нелегко даются лишние минуты разговора, – она постарела и осунулась, но глаза ее горели фанатичным блеском. И он не стал еще раз говорить о том, что едва держится на ногах.

– Шахар! Зачем нам оставлять столько проблем? Я думаю, внезапная смерть королевы решила бы многое. Скажем, несчастный случай...

– Какой же несчастный случай может произойти с ней, например? – прищурил маг свой единственный глаз.

– Ну, не знаю. Это ты уж сам придумай. Ведь возможно, чтобы с храмом Тики-утешительницы что-нибудь случилось – пожар, массовое убийство, что-нибудь. Позаботься об этом.

– Вы, как всегда, правы, графиня, – улыбнулся маг. – После того как я отдохну, я обязательно разыщу способ избавиться от лишней фигуры в нашей игре.

– Я надеюсь на тебя, – пропела Бендигейда сладким голосом.

Другой, возможно, и был бы очарован. Но Шахар слишком хорошо знал, что эта хрупкая женщина с внешностью нимфы и голосом сирены обладает душой скорпиона.

– Хороших снов, Бендигейда, – сказал он, открывая двери.

– До завтра, Шахар! – прошептала графиня, выскальзывая в коридор.

И маг еще некоторое время слышит ее удаляющиеся шаги.

* * *

В спальне пылает камин и уже жарко натоплено. Это удивительно, если учесть, что на улице тоже жара и окна во всех домах распахнуты настежь, а жители столицы пытаются спастись от невыносимого зноя в загородных домах, на берегу Охи или в прохладных тенистых парках, которыми столь славится Салмакида.

Дверь в комнату заперта на два оборота. Декла приказал слугам, чтобы его не беспокоили даже в том случае, если прибудет гонец от самого татхагатхи или Интагейя Сангасойи, иначе он самолично сдерет с ослушника шкуру. Слуги уверены, что это не пустая угроза.

За последние полгода начальник тайной службы Сонандана сильно изменился, и если бы кому-нибудь пришло в голову порасспрашивать его слуг, то они охотно поделились бы своими наблюдениями. К сожалению, их никто не приглашает побеседовать о хозяине, а сплетничать о нем самовольно они боятся, зная, как легко и быстро он может добраться до первоисточника. Сейчас челядь гурьбой толпится у запертой комнаты, наперебой подглядывая в замочную скважину. Вот уже третий час их взорам предстает одна и та же картина – Декла сидит на полу возле горящего камина и просматривает кипы свитков и бумаг. Большинство из них он, прочитав, бросает в огонь.

Больше всех слуг беспокоится старый верный Скан, который исполняет обязанности секретаря, домоправителя и доверенного лица. Ему отдано особое распоряжение – немедленно привести к начальнику тайной службы единственного ожидаемого с нетерпением посетителя, буде тот окажется гномом. Явное предпочтение, оказываемое гному перед правителем государства и Великой Богиней, смущает старика. Он очень волнуется и переживает за Деклу, потому что лучше других знает, насколько разительно тот изменился.