Каин и Авель
Шрифт:
Траффорд Джилкс начал читать обвинительное заключение, подробно обсуждая с Авелем каждый пункт.
Спустя почти три недели постоянных встреч, когда Джилкс, наконец, убедился, что Авелю больше нечего ему сказать, он отпустил своего клиента на отдых. За это время ни люди Джилкса, ни сотрудники министерства юстиции не нашли Генри Осборна. Люди Джилкса не добились успехов и в поиске человека, которому Осборн продал досье, и начинали считать, что Авель ошибся.
По мере приближения даты процесса Авель начал осознавать, что его возможное тюремное заключение вполне реально. Ему было пятьдесят пять,
Зато Авель получил трогательное письмо от Флорентины, куда были вложены фотографии её сына. Она писала, что всё ещё любит его и верит в его невиновность.
За три дня до начала процесса представители министерства юстиции обнаружили Генри Осборна в Новом Орлеане. Они никогда бы не нашли его, если б он не попал в больницу с переломами обеих ног. Старательный полицейский выяснил, что Генри получил травмы за уклонение от уплаты карточных долгов. В Новом Орлеане не любят таких. Полицейский сложил два и два, и в тот же день, как Осборну в больнице наложили гипс, агенты министерства юстиции вкатили его на борт самолёта авиакомпании «Истерн», вылетевшего рейсом на Нью-Йорк.
На следующий день Генри Осборну было предъявлено обвинение в мошенничестве и отказано в освобождении под залог. Траффорд Джилкс попросил у суда разрешения задать Осборну ряд вопросов, и суд пошёл ему навстречу. Но Джилкс не получил удовлетворительных результатов. Становилось ясно, что Осборн пошёл на сделку с правосудием, пообещав выступить в качестве свидетеля обвинения против Авеля в обмен на смягчение приговора самому себе.
– На меня повесят всех собак, а он выйдет сухим из воды, – горестно заметил Авель. – Теперь нам никогда не найти человека, которому он продал это чёртово досье.
– А вот здесь вы ошибаетесь, мистер Росновский. Об этом он как раз рассказал, – возразил Джилкс. – Он уверяет, что это не Уильям Каин. Он никогда бы не продал досье Уильяму Каину, никогда. Некто по имени Гарри Смит из Чикаго заплатил ему за документы, и как вы догадываетесь, имя Гарри Смита оказалось вымышленным, поскольку в районе Чикаго проживают сотни Гарри Смитов, и ни один не подходит под то описание, что предоставил нам Осборн.
– Найдите его! И найдите до начала процесса.
– Мы уже работаем над этим, – сообщил Джилкс. – Если он ещё в Чикаго, мы поймаем его в течение недели. По словам Осборна, так называемый Смит заверил его, что досье ему нужно исключительно для личного употребления. Он не собирался сообщать о нём властям.
– Почему же этого Смита так интересовали подробности?
– Он намекнул на то, что собирается прибегнуть к шантажу. Вот поэтому Генри Осборн и исчез, – он боялся вас. Если вы обдумаете положение, мистер Росновский, то поймёте, что он, скорее всего, говорит правду. В конце концов, разоблачение очень опасно для него, и он был расстроен не меньше вашего, когда
– А знаете ли вы, – сказал Авель, – что единственной причиной, по которой я когда-то нанял этого человека, была его ненависть к Уильяму Каину? Теперь Каин разделался с нами обоими.
– Нет никаких доказательств причастности Каина к этому делу.
– А мне не нужны доказательства!
По ходатайству прокуратуры начало процесса было отложено. Чиновники сказали, что им нужно дополнительное время на допрос Генри Осборна, перед тем как изложить свою позицию, поскольку теперь он был главным свидетелем. Траффорд Джилкс решительно возражал и сообщил суду о состоянии здоровья своего клиента, который уже немолод и может не выдержать тяжести ложных обвинений. Прошение не тронуло судью Прескотта, который согласился с доводами обвинения и отложил процесс ещё на четыре недели.
Месяц показался Авелю бесконечным, и за два дня до начала процесса он смирился с тем, что его найдут виновным и приговорят к длительному тюремному заключению. И тут шпионы Траффорда Джилкса в Чикаго нашли человека по имени Гарри Смит, который оказался местным частным детективом и пользовался псевдонимом по строгому указанию своего клиента, юрисконсульта из Нью-Йорка. Джилксу понадобились тысяча долларов и ещё двадцать четыре часа, чтобы Гарри Смит признался, что нанявшей его фирмой была адвокатская контора «Коэн, Коэн и Яблонз».
– Это юрист Каина, – тут же сказал Авель.
– Вы уверены? – спросил Джилкс. – Я бы не стал это утверждать после всего того, что мы узнали об Уильяме Каине. Он не из тех, кто пользуется услугами еврейской конторы.
– Давным-давно, когда я выкупал у банка Каина свои отели, некоторая часть бумаг была оформлена человеком по имени Томас Коэн.
– Как ты думаешь, что я должен теперь делать? – спросил Джордж у Авеля.
– Ничего! – отрезал Траффорд Джилкс. – Мне не нужны дополнительные неприятности накануне процесса. Вы меня поняли, мистер Росновский?
– Да, сэр, – ответил Авель. – Я займусь Каином, когда процесс закончится. А теперь слушайте меня, мистер Джилкс, и слушайте внимательно. Вы должны сейчас же вернуться к мистеру Осборну и сказать ему, что Гарри Смит продал досье Уильяму Каину и что Каин использовал его содержимое, чтобы отомстить нам обоим. Подчеркните – «нам обоим». Обещаю вам: он и рта не откроет в ложе свидетелей, и неважно, какие договорённости у него с министерством юстиции. Генри Осборн – единственный человек в мире, который ненавидит Каина даже сильнее, чем я.
– Как скажете! – Джилкса слова Авеля явно не убедили. – Но должен предупредить вас, мистер Росновский, что Осборн до сих пор возлагает всю вину на вас и до сегодняшнего дня отказывался хоть как-то помочь нам.
– Поверьте моему слову, мистер Джилкс. Его отношение изменится в тот момент, когда он узнает, что в деле замешан Каин.
Траффорд Джилкс получил разрешение на десятиминутную беседу с Генри Осборном в тот же вечер в его камере. Осборн выслушал его, но ничего не сказал. Отправляясь домой, Джилкс подумал, что его слова не произвели никакого впечатления на главного свидетеля обвинения, и решил, что не станет сообщать об этом Авелю до утра. Он хотел бы, чтобы его клиент как следует выспался перед процессом, который открывался на следующий день.