Как боги. Семь пьес о любви
Шрифт:
Иван Афанасьевич. Пустяки. Отходы высоких технологий. Мы, Нурали Худайназарович, свой хлеб не зря ели. Понимаешь, в Москве кнопочка, маленькая такая, а в Тихом океане… И ведь знают они там, что мы здесь не нажмем, но про кнопочку все равно помнят?! А теперь! Тьфу!..
Кабулов (мечтательно разглядывая прибор). Нам бы такую штуку в отделение…
Закрывается занавес. На авансцене остается Иван Афанасьевич.
Иван
Уходит.
Большой кабинет предпринимателя, отделанный дорого и основательно. За столом Владимир Ильич Корзуб разговаривает по телефону. У приставного столика возбужденный режиссер Секвоев.
Корзуб. Да, да… (Кладет трубку телефона.) Извините, я вас слушаю.
Секвоев. Вы знаете, что такое перфоманс?
Корзуб. Ну, откуда же?
Секвоев. Вот, вы не знаете, что такое перфоманс! А ведь исполняется десять лет победы демократии… Кстати, где вы были девятнадцатого августа тысяча девятьсот девяносто первого года?
Корзуб (улыбается). Сидел…
Секвоев. О! Позвольте склонить голову перед подвигом русского диссидента!
Корзуб. Ну что вы, такая честь! Нет, нет, диссидентом я никогда не был. Наоборот, горячо одобрял и поддерживал. А сидел я в КПЗ. В Бресте… Меня задержали за незаконный ввоз в страну подержанных компьютеров… Потом, конечно, отпустили.
Секвоев. Очень жаль! Не в том смысле… Вы пропустили исторические дни. Я с охотничьим ружьем защищал Белый Дом. Творческая интеллигенция грудью встала…
Корзуб. Да-да… (Морщится.) Слыхал.
Секвоев. …И мы победили, отстояли демократию! И благодаря нашей победе стало возможно все это! (Обводит рукой кабинет.)
Входит Инна. Она в строгом офисном костюме. Волосы гладко зачесаны. Хороша.
Инна. Извините, Владимир Ильич… Мама звонит.
Корзуб. Позже.
Инна. Вы же знаете, она не успокоится.
Корзуб (снимает трубку). Извините! Инна Константиновна, поухаживайте за гостем. (В трубку.) Да,
Инна привычно обслуживает гостя. Он пьет коньяк и неряшливо курит сигару. Тем временем Корзуб выслушивает маму морщась, как от зубной боли.
Корзуб. Да, хорошо… Я выясню… Нет, в Карловых Варах очень хорошая минеральная вода… И врачи опытные… Не волнуйся, они говорят по-русски. Там русских больше, чем чехов, и тебе не будет скучно… Ладно, давай поговорим потом. Я тебе перезвоню… (Положив трубку, Секвоеву) Знаете, чем отличается арабский террорист от моей мамы?
Секвоев. Нет.
Корзуб. С террористом можно договориться.
Секвоев (хохочет). Супер! Надо запомнить.
Корзуб. Так, что вы от меня хотите? Денег?
Секвоев. При чем здесь деньги, когда речь идет о большом искусстве?..
Корзуб. Очень большом?
Секвоев. Очень.
Корзуб. Тогда без денег не обойтись.
Секвоев. Владимир Ильич, дело в том, что я хочу поставить спектакль. Но не на театре. Нет. Сценой станет вся Москва. По улицам будут лязгать настоящие танковые колонны. Настоящие демонстранты будут ложиться под гусеницы. Один танк я уже достал. По случаю. Практически новый. Через город протянется живое кольцо — тысячи людей! Это будет настоящий путч. Мы его сыграем… Двадцать первого августа. В день победы демократии!
Корзуб. Ас путчистами вы договорились?
Секвоев. Конечно, они же люди — тоже хотят заработать.
Корзуб. И сколько это будет стоить?
Секвоев пишет сумму на бумажке и пододвигает Корзубу.
Секвоев. В валюте.
Корзуб. Ого!
Секвоев. Вы только не волнуйтесь! Все окупится. На этот перформанс прилетят зрители со всего мира. Тысячи зрителей! Это будет международный спектакль. За возможность поучаствовать в живом кольце мы будем брать недорого — десять долларов с человека. А вот бросить в танк «коктейль Молотова» — это подороже. Двести баксов. За право арестовать ГКЧП — тысячу. А за то, чтобы постоять с Ельциным на танке…
Корзуб. Вы думаете, он согласится?
Секвоев. Почему бы и нет. Главное, чтобы…
Корзуб. На танк залез.
Секвоев. Главное, чтобы залез. Супер! Надо запомнить… Горбачев согласился ведь пиццу рекламировать! Это же не бесплатно… Поверьте, в мире много богатых идиотов, которые за право постоять на танке рядом с Ельциным выложат огромные деньги!
Корзуб. Вы ошибаетесь, господин режиссер, богатых идиотов очень мало. Лично я не встречал ни одного. С бедными идиотами встречаюсь постоянно. Я должен подумать!