Как брат
Шрифт:
– Ошибаешься, – шепчет Денис у моих губ, другой рукой обхватив мой затылок. Видимо, для надёжности. – Я хочу тебя. Ты меня. Так что пошло всё к чёрту.
Пошло всё к чёрту?
Я не двигаюсь, словно меня всерьёз парализовало.
Пошло всё к чёрту…
Ладонь вздрагивает, чуть ослабляя хватку на его руке, и его пальцы тут же касаются самого чувствительного места, заставляя меня задохнуться от охвативших тело чувств.
Нетерпеливый стон я выдыхаю уже в его рот…
Мир сужается до его прохладных пальцев там. До его руки на моём затылке, которая всё ещё крепко его сжимает.
Минимальное движение пальцев буквально вышибает из меня дух, тело коротит миллиардами острых разрядов, вынуждает извиваться, впиваться в его рот чуть ли не зубами, потому что мне мало, потому что я чувствую себя ужасно голодной или умирающей от жажды.
Твою мать… это… это что-то невероятное…
– Давай, Рин… – рваный шёпот, сводящий с ума. – Кончай.
Тело, словно ждало именно этой команды, потому что в следующую секунду та струна внутри меня, что закручивалась тугим узлом, накалялась и жгла, изводила чертовски сладким томлением – лопнула. Освобождение затопило сознание головокружительным наслаждением. Мышцы свело.
Содрогаясь всем телом, я цепляюсь руками за тугие напряжённые плечи, кажется, в одно из них впившись зубами.
Господи, как хорошо…
– Блять… Рина… ты… – глухой рык в шею, пока я пытаюсь восстановить дыхание. – Но не расслабляйся. Ещё рано.
Рано?
Голод или жажда – я так и не смогла определиться – накатывают с новой силой, стоит Денису вновь завладеть моим ртом.
Его пальцы сжимаются на моей талии, грозя коже синяками, но мне всё равно кажется, что недостаточно сильно. Сама прижимаюсь к нему всем телом. Хочу залезть ему под кожу. Слиться в одно целое. Хочу его внутри себя. До безумия хочу.
Денис разрывает наши губы и всматривается в моё лицо горящим взглядом. Словно им владеет тоже безумие, что и мной. Это слегка отрезвляет. Но всего на секунду, потому что в следующее мгновение мои ноги оказываются на полу. Подгибаются, но сильные руки не дают упасть, разворачивая меня лицом к стойке. Одна рука отводит мои волосы на грудь, пальцы путаются в них, дёргают. Но боль затопляют удовольствием жадные и влажные губы в изгибе плеча и шеи. Цепляюсь пальцами в выступ столешницы, прижимаясь задницей к твёрдому и желанному выступу в джинсах Дениса. Нетерпение такое сильное, что пальцы на ногах тоже поджимаются.
Пожалуйста… Пусть эта пытка прекратиться…
Но когда руки Дениса рвано спускают мои штаны вместе с бельём вниз, сознание прошивает острый и ледяной шип. Неправильно.
Впрочем, рассудок решает не задерживаться надолго, потому что моих ягодиц касается горячая мужская плоть… Весь воздух резко покидает лёгкие. Тело прошибает разряд сладкого предвкушения. Жажда накатывает с новой силой, рвёт грудь да и сознание на клочки.
Горячая ладонь ложится на низ моего живота, вынуждая прогнуться в спине. Слышу прерывистое нетерпеливое рычание, а затем у меня буквально темнеет в глазах оттого, что он одним рывком насаживает меня на себя. Молниеносно растягивает меня там. Задевает какую-то особенную струну, отголосок которой сладкой волной омывает всё тело, до кончиков пальцев рук и ног, бьёт в мозг, превращая тот в нечто плавящееся блаженной истомой.
Не знаю чей из наших вырвавшихся стонов громче…
Но на этом ничего не кончается…
Каждый новый толчок в меня рвёт горло, душит и скручивает искрящиеся током нервы в тугой комок внизу живота. Который с каждым разом пульсирует
А затем его пальцы вновь касаются чувствительной точки у меня между ног. Ноги слабеют. Падаю локтями на тумбу и понимаю, что шипение, которое слышу звучит сквозь мои стиснутые зубы.
Господи, ну зачем? Хочет, чтобы я окончательно свихнулась?!
Я уже готова забить на всё и попрощаться с реальностью, когда Дэн и его пальцы замирают.
– Стой, – тяжело выдыхает он, выпрямляя меня и прижимая мою спину к своей часто вздымающейся груди. – Хочу видеть… твоё лицо, Мартышка…
Моё лицо?
В следующий миг я чувствую, как он выскальзывает из меня, недолго копошится со своими джинсами, а затем обхватывает руками мои лопатки и колени, отрывая от пола. Задницу обжигает холод кухонного островка, и я падаю спиной на мрамор, когда Денис стягивает мои вещи, освобождая ноги. Горячие и жадные ладони скользят под моей футболкой собирая её в гармошку, задирают над грудью вместе с лифчиком, затем с силой сжимая обнажившиеся полушария. Это и ощущение его напряжённой плоти с внутренней стороны берда вновь вырывает из меня изнывающее то ли шипение, то ли стон.
– Блять… Какая ты офигенная…
Резкий рывок за бёдра к краю столешницы, и я вновь задыхаюсь от приятной наполненности. Быстрые и твёрдые удары внутри сводят с ума, совсем скоро возвращая меня к той желанной пропасти. Выгибаю спину, задираю подбородок, с силой сжимая пальцы на краях стола. Потому что… Потому что я близка… Очень, твою мать, близка к бездне… Которая обязательно разорвёт меня на мелкие кусочки острого удовольствия.
И кое-кого цитируя: БЛЯТЬ!
Мозг взрывается яркими огнями. Сладкие спазмы скручивают мышцы, заставляю сжиматься, дрожать всем телом. Истерзанное горло рвёт очередной хриплый крик…
Что-то нереальное. За гранью моего понимания. И ужасно, до неги во всём теле, блаженное.
По-тря-са-ю-ще…
Пока я схожу с ума от крышесносного оргазма, Денис продолжает вбиваться в меня. А когда меня начинает понемногу отпускать, я различаю его тяжёлый хрип, жёсткие пальцы на моих бёдрах. И, офигеть, чувствую, как он ускоряется и увеличивается во мне!
А через короткое мгновение Дэн прерывисто втягивает в себя воздух и выходит из меня. Сквозь полуоткрытые глаза и дрожащие ресницы вижу, как он обхватывает своей ладонью член и со стоном облегчения кончает мне на живот. Сперма обжигает кожу, скользит по ней липкой субстанцией и вызывает во мне совсем другую бурю…
Теперь ледяной шип прошивает грудь.
Что мы наделали?!
Хочу исчезнуть. Провалиться в сам ад от стыда. Чувствую себя такой грязной, какой не чувствовала, когда вспоминала торец школы и кусты. Мне противна сперма на коже. Мне противно осознание случившегося. Мне противна сама я…
Что на нас нашло?
Грудь сдавливает боль, в пылающем огнём горле собирается ком. Давлю всхлип и пытаюсь собрать в кучу своё дрожащее тело.
– Дарин?
Озадаченный голос Дэна бьёт хлыстом, заставляя вздрогнуть. Не смотрю на него и срываюсь со стола. Бегу на трясущихся ногах в ванную комнату. Закрываюсь на замок, не в силах дышать полной грудью. Там всё сжимается, душит. Дрожащими пальцами срываю краны. Встаю под воду прямо в той одежде, что осталась на мне и начинаю до боли тереть губкой кожу живота. Рыдания прорываются, и я без сил падаю на дно душевой.