Как был написан 'Василий Теркин' (ответ читателям)
Шрифт:
Еще одно признание. Примерно на середине моей работы меня было увлек-таки соблазн "сюжетности". Я начал было готовить моего героя к переходу линии фронта и действиям в тылу у противника на Смоленщине. Многое в таком обороте его судьбы могло представляться органичным, естественным и, казалось, давало возможность расширения поля деятельности героя, возможность новых описаний и т. д. Глава "Генерал" в своем первом напечатанном виде посвящена была прощанью Теркина с командиром своей дивизии перед уходом в тыл к врагу. Были опубликованы и другие отрывки, где речь уже шла о жизни за линией фронта. Но вскоре я увидел, что это сводит книгу к какой-то частной истории,
Говоря об этой работе в целом, я могу только повторить слова, что уже были сказаны мною в печати по поводу "Книги про бойца":
"Каково бы ни было ее собственно литературное значение, для меня она была истинным счастьем. Она мне дала ощущение законности места художника в великой борьбе народа, ощущение очевидной полезности моего труда, чувство полной свободы обращения со стихом и словом в естественно сложившейся непринужденной форме изложения. "Теркин" был для меня во взаимоотношениях писателя со своим читателем моей лирикой, моей публицистикой, песней и поучением, анекдотом и присказкой, разговором по душам и репликой к случаю".
Читатель-фронтовик, которого я за время нашего очного и заочного, через страницы печати, общения привык считать как бы своим соавтором - по степени его заинтересованности в моей работе,- этот читатель со своей стороны также считал "Теркина" нашим общим делом.
"Уважаемый Александр (не знаю, как по отчеству),- писал, например, боец Иван Андреев,- если Вам потребуется материал, могу сделать услугу. Год на передовой линии фронта и семь боев кое-чему научили и кое-что дали мне".
"Я слышал на фронте рассказ бойца о Васе Теркине, который не читал в Вашей поэме, - сообщал К. В. Зорин из Вышнего Волочка.
– Может быть, он вас интересует?"
"Почему нашего Василия Теркина ранило?
– спрашивали меня в коллективном письме Д. Калиберды и другие.- Как он попал в госпиталь? Ведь он так удачно сшиб фашистский самолет и ранен не был. Что он - простудился и с насморком попал в госпиталь? Так наш Теркин не таковский парень. Так нехорошо, не пишите так про Теркина. Теркин должен быть всегда с нами на передовой, веселым, находчивым, смелым и решительным малым... С приветом! Ждем скорее из госпиталя Теркина".
И много таких писем, где читательское участие в судьбе героя книги перерастает в причастность самому делу написания этой книги.
Задолго до завершения "Теркина" в редакции газет и журналов, где печатались очередные части и главы книги, стали поступать "продолжения" "Теркина" в стихах, написанных почти исключительно людьми, впервые пробующими свои силы в подобном деле. Одним из первых опытов была "третья часть" "Теркина", присланная гвардии старшим сержантом Кондратьевым, который в своем письме на имя редактора газеты "Красноармейская правда" писал:
"Тов. редактор!
Убедительно прошу извинить, если оторву несколько минут Вашего времени на мою поэму "Василий Теркин", 3-я часть. Прошу, конечно, согласовать с тов. Твардовским, как автором этой поэмы. Будучи на фронте, за последние 8-10 месяцев мне не приходилось читать новинки нашей литературы. Вот только в госпитале я увидел поэму о Теркине, хотя не читал первую часть. Не зная замысла автора и будущего Теркина, я дерзнул
Курсант В. Угрюмов рассказывает в письме о своем "плане" описать второго Теркина, героя труда...
"Солдат приходит с войны,- пишет он,- но ему отдых (даже месяц отдыха после всех передряг) не по нутру. С первого дня он начинает работу. Встречается с замкомбатом, и вместе начинают руководить, работать. От бригадира полевой бригады Теркин доходит до директора МТС. За доблестный труд представлен к высшей награде...
Вот, примерно, вкратце такой сюжет..."
Кроме "продолжений" "Теркина", большое место среди писем читателей, особенно в послевоенное время, занимают стихотворные послания к Василию Теркину, с настоятельными пожеланиями, чтобы "Книга про бойца" была мною продолжена.
Мне остается остановиться на этом, может быть наиболее трудном, пункте из трех, которые я наметил вначале.
В мае 1945 года была опубликована заключительная глава "Теркина" - "От автора". Она вызвала много откликов в стихах и прозе. Девяносто девять процентов их сводилось к тому, что читатели хотят узнать Теркина в условиях мирной трудовой жизни. Такие письма я получаю до сих пор, а иногда они адресованы не мне, а редакциям различных изданий, Союзу писателей, то есть организациям, которые, по мнению авторов писем, должны воздействовать на меня, так сказать, в общественном порядке.
В. Минеров из Пречистенского района на Смоленщине в сопроводительной к своим стихам "Розыск Теркина" приписке в адрес одной из московских редакций пишет: "Я очень прошу пропустить эти небрежные и грубые строки. Я не поэт, но пришлось потрудиться: призвать Твардовского к труду".
В пожеланиях и советах продолжать "Теркина" поле деятельности героя в мирных условиях определяется обычно родом занятий авторов писем. Одни желали бы, чтобы Теркин, оставшись в рядах армии, продолжал свою службу, обучая молодое пополнение бойцов и служа им примером. Другие хотят его видеть непременно вернувшимся в колхоз и работающим в качестве предколхоза или бригадира. Третьи находят, что наилучшее развитие его судьбы было бы в работе на какой-нибудь из великих послевоенных строек, например на сооружении Волго-Донского канала, и т. п.
Вот строфы, взятые из послания в стихах к герою книги от имени людей Советской Армии:
Где ж ты, наш Василий Теркин,
Вася Теркин, наш герой?
Или ты теперь не Теркин,
Или стал совсем другой?
О тебе мы часто помним,
Вспоминаем о былом,
О войне, как воевали,
Как покончили с врагом...
Но прошло четыре года,
Как настал войне отбой,
Как тебя средь нас не стало,
Что случилось, брат, с тобой?..
Может, ты ушел на стройку
Пятилетки боевой?
Но наш адрес ты ведь помнишь
Он все тот же - полевой...
Но мы знали твой характер,
И уверены мы в том,
Что ты с нами будешь вместе
После всей войны большой
В нашей Армии трудиться,
Как в семье своей родной,
Ты ей можешь пригодиться,
У тебя ведь опыт свой...
Н. Матвеев
Автор послания выражает уверенность, что герой "Книги про бойца" находится в рядах армии. Другой корреспондент, курсант Ж. Ягупов, от лица самого Теркина утверждает это не без явного упрека в адрес автора книги: