Как девица викинга любила (роман в трёх историях)

Станиславова Елена

Думает: «Славное дело нехитро».

Дело лишь взмаха…

Ловкие пальцы,

Здесь подхватили, там развязали узлы..

«Я хочу быть с тобой

И я буду с тобой».

«Так иди».

Мила потрогала амулет на груди. Так и есть. Волна тепла от него ощутимо усилилась. Навскидку, температура янтарной кошки приближалась к 39 градусам.

— А ты уверена,

что хочешь встретиться сновымИгорем? Ведь это нетотИгорь. И это не Ингвар. Это совсем другой человек. Знаешь ли, внешность — не главное.

Голос кошки звучал в голове у Милы. Но это было не ласковое мурчание домашней любимицы. Эта кошка явно была осторожным хищным зверем.

— Уверена ли я? Я даже не могу решить, кого на самом деле люблю — Игоря или Ингвара.

— Тогда подумай хорошенько. Может, и не стоит всё это затевать?

— Нет, я всё равно хочу этой встречи.

— Ну, смотри, как знаешь. Я просто решила тебя предупредить, — и кошка замолчала.

А Мила встала и решительно вышла из бывшего кабинета Игоря.

До своей уютной квартиры она добралась на автопилоте, не обращая ни малейшего внимания на нудную морось и противный порывистый ветер. Еще раз сверилась с лунным календарём. Да, верно, полнолуние завтра.

Росла луна и там, и здесь.

Роился рой сомнений...

Всё яростнее песнь веретена,

В неё уже вплетаются слова…

Ингвар не знал, когда он снова увидит Милу, и когда придёт тот самый момент принятия решения. Он был влюблён, он желал эту женщину и хотел, чтобы она была рядом. Но это означало бесповоротный возврат в двадцать первый век, в «шкуру» нового, неизвестного ему Игоря.До него вдруг дошло, о чём говорила вёльва. Что это — очень непростое решение. На одной чаше весов — любовь к женщине. На другой — возможная утрата самого себя.Тот Игорь, который до сих пор ещё живёт в нём, вернётся в будущее, утратив значительную часть своего прошлого. Человеком, который последние десять лет прожил совсем иначе. Иными словами, он станет другим. Кем он будет в двадцать первом веке? Бухгалтером? Таксистом? Разработчиком компьютерных игр? Помнится, в юные годы он был увлечён всеми этими хайтековскими веяниями и прилично писал коды. А ещё он фанател от тяжёлого рока и неплохо играл на гитаре.

А что станет с Ингваром здесь? Он не спросил Фриду об этом. Но, скорее всего, оставшийся Ингвар тоже изменится и станет обычным викингом, который ни сном ни духом не знает ни о каком Игоре и, уж конечно, ни о какой Миле. С восемнадцати зим его судьба станет той судьбой Ингвара Сигурдарсона, какую изначально соткали для него норны.

Ингвар решил, что нужно пойти к Фриде и задать ей этот вопрос. Хотя в ответе был уже почти уверен. Но тут раздался вкрадчивый голос Марет:

— Хозяин, ужин ждёт тебя.

Ингвар и вправду был голоден. Сначала надо подкрепиться, на пустой желудок думается плохо.

Мясо ягнёнка, что и говорить, было приготовлено замечательно и просто таяло во рту. Марет, налив в серебряный рог пенистый эль, подошла очень близко. Слишком близко. Он почувствовал, как затвердевший сосок её девичьей груди ткнулся ему в плечо.

Эта юная

девушка, конечно, хороша. И она — его рабыня, его собственность. Он заплатил за саамку три марки серебра только потому, что пожалел её. За эти три марки можно было приобрести пять коров или двух хороших лошадей, не говоря уже об оружии. А он купил эту совершенно не нужную ему девчонку, которая только смущает его и строит ему глазки. Гвен и Нафа вполне справляются со всеми работами по дому. Но Марет, и вправду, очень хороша. Но уж слишком назойлива. Девочка хочет в постель к мужчине? Отлично. Надо продать её Фасти. Он давно на неё заглядывается.

Это — поистине простое и мудрое решение. На днях он предложит Марет своему лучшему хирдману Фасти Неустрашимому. А что? Непопорченный товар. Девчонка вроде бы девственница. Если не врёт. По крайней мере, он её не трогал.

Ингвар принял решение и снова задумался о своей судьбе.

Сияет полная

Луна над миром сим.

Тропа свободная…

Отправишься за ним?

Мила смотрела в окно на абсолютно круглый диск луны. На столе играло пламя красной свечи. Амулет в виде кошки висел у Милы на груди. Кошка тихонько мурчала и ждала подношения. Девушка сняла амулет и положила его на стол перед собой.

— Сначала нужно принести Фрейе жертву. Какую? Любовь любовью, но она же и войной заведует…

Немного поколебавшись, Мила взяла канцелярский нож, по привычке протерла его дезинфицирующей салфеткой и решительно полоснула лезвием по подушечке среднего пальца левой руки. Потекла кровь. Девушка приложила палец к мордочке кошки. Та аж заурчала от удовольствия.

— Так, жертву принесли, теперь надо вису для Фрейи сказать. Хвалебную песнь. И заодно попросить её о воссоединении с любимым…

Мила ненадолго задумалась. Она отнюдь не сильна в скальдической поэзии, настоящие висы складывать не умеет. Конечно, скальдику она читала в рамках университетской программы. И приблизительно знала, что это такое — нечто сложное, с кучей разных мудрёных правил, где некоторые понятия нельзя называть своими именами, а вместо этого следует изощряться в построении головоломных метафор. Как-то так.

— Нормальную вису мне не осилить, надо было раньше этим озаботиться, а не впадать в романтические мечтания. Но я в двадцать первом веке живу и не думаю, что Фрейя ждёт от меня рафинированные двустишия, написанные дротткветтом. Ладно, буду импровизировать на ходу, тут главное – суть.

И нужные слова пришли быстро:

Славная СильнаяЯсная ВечнаяЯрая ГоспожаВоинов и любви!Соедини, сведи,Склей разделённоеВ явных мирах разноЕдиное в сердце!

Конечно, это была совсем не виса. Но что получилось — то получилось. По крайней мере, это было сказано искренне, от чистого сердца.

Некоторое время ничего не происходило. Мила уже решила, что Фрейя отказалась ей помочь. Её «недовиса» богине не понравилась?

Однако вскоре комнату со всех сторон начал заливать яркий белый свет. И этот свет занял всё окружающее пространство и начал втекать в тело Милы и её сознание. Она снова надела на себя амулет, полученный от нойды. Янтарная кошка продолжала довольно урчать. Мерцало пламя свечи. Мила закрыла глаза. Перед её внутренним взором предстал образ мужчины, к кому она стремилась всем сердцем.