Как достать ректора
Шрифт:
Теперь понятно, почему на смену Хранителям пришли домовые. С Хранителями куча проблем.
— Хорошо, пусть хранит, меня зачем заперла?
— Вторая особенность Хранителей дома: хозяев должно быть двое. — Хорошо, пусть двое. Я здесь при чем?! Вслух решила не спрашивать, раз ректор так легко читает мои эмоции. — Хранитель сам выбирает хозяев.
— Эли, слышишь меня, выбери себе другую хозяйку! И мой тебе совет, спроси для начала, хочет ли она вообще быть хозяйкой этого дома.
Ректор грустно усмехнулся, перевел взгляд на мой подбородок… Провела пальцем — кровь еще идет. Да, видать, сильно прокусила…
— Я говорил
— А я говорила, что хочу покинуть этот дом. — Я тоже сложила руки на груди. — Но меня ведь никто не слышит.
Теперь ректор коварно усмехнулся, и мне вот эта ухмылка совсем не понравилась. Еще пуще она перестала мне нравиться, когда мужчина с этой самой коварностью двинулся ко мне. Мать-природа, далеко не убегу. Во-первых — колено. Во-вторых — дальше дома точно убежать не получится, разве что Эли сжалится… Да конечно, сжалится она! Нет у нее ни совести, ни жалости, так что на Эли уповать не стоит.
— Лорд фон Линер! — Не выдержала я, наблюдая за его коварной ухмылкой. Мужчина не остановился, продолжая наступать.
— Ну, мисс Зельсберг, чего вы боитесь? — А голос такой… Сразу понятно — издевается.
— Я… Я не боюсь. Просто… Просто вы не в моем вкусе, вот.
Что я несу? Какой вкус? Он же ректор, ему до твоих вкусов никакого дела нет. У него вообще эльфийка есть. Или была… Неважно!
— Да? — Фальшиво-разочарованным тоном протянул мужчина. — Чем же я вас не устраиваю?
Интересно мне знать, как я должна отвечать, когда надо мной в паре сантиметров возвышается ректор Академии Магии, маг Высшего порядка лорд фон Линер? Во-первых, убежать в случае чего я не смогу, а во-вторых… я не знаю что ему ответить. У меня ведь вообще никакого вкуса нет, я всегда смотрела на мужчин таким же взглядом, как и на женщин. Есть и есть, живут и пусть живут.
— Вы… — Но ведь придумать что-нибудь надо. — У вас скверный характер.
— А вы, значит, ангел? — Насмешливо поинтересовался. Нет, точно издевается.
— Вы слишком нервный.
— До встречи с вами был абсолютно спокоен. — И смеется. Весело вам, лорд фон Линер… Сейчас вместе посмеемся.
— Вы импотент и самовлюбленный эгоист.
Ой, ма-а-ать… Что я сказала… Какого… лешего ты язык не прикусила, Владлена?
Мужчина вмиг утратил всю веселость, в одночасье став злым и готовым если не убить, то покусать точно.
— Простите, — пискнула я, надеясь хоть как-то сгладить углы. — Я не хотела такого говорить.
— Хозяин, — Эли решила вставить свое слово, — решать, конечно, тебе. Но… советую хорошенько ее отшлепать!
Что?! Опять?! Не позволю! Бабуле пожалуюсь! Хватило мне позора от эльфа-контролера.
— Эли, исчезни. Еще раз за этот вечер явишься — упокою. — Спокойно сказал, слишком спокойно. При этом пристально мне в глаза смотрит, а у самого золотые отблески канкан отплясывают.
— Зачем? Эли, останься! — Все-таки не один на один, пусть дух, но присутствует.
Только вот меня Эли проигнорировала.
— Судить людей по себе — плохая черта, мисс Зельсберг. — С холодным спокойствием начал ректор. — Моя самовлюбленность не дотягивает до вашей по всем параметрам, а эгоизм и вовсе не чета вам, но даже не это главное. — Не знаю почему, но его слова каленым железом обжигать начали. — Вы юны и не понимаете одной важной истины, однако, уверен, будь у вас желание, вы бы ее поняли: как вы относитесь к людям, так и люди относятся к вам. Ни один
Лорд фон Линер прекратил надо мной нависать, отошел на пару шагов и, перед тем как скрыться на втором этаже, бросил безразличное:
— Умойтесь наконец, запачкаете пол. — Остановившись на последней ступеньке, обратился уже не ко мне:
— Эли, покажешь гостье свободную спальню.
«Запачкаете пол»… Чистый пол его волнует куда больше моего состояния. Высказал мне все, что думает, и спокойно удалился. Браво, ректор лорд Линер, вы истинный джентльмен.
Больно, обидно и неприятно осознавать, что лорд фон Линер прав. Прав во всем. Я самовлюбленная эгоистка, ставящая во главу угла свои ценности, свое желание и свое «Я». И замуж меня по доброй воле никто не возьмет, разве только невменяемый человек или старый пень, коему меня папочка сбагрить норовит. А что, может, согласиться? Все равно ничего лучше мне не видать, а так хоть пень, но будет… Ага, и сбежит этот пень от меня на следующий же день, потому как если не мил мне человек, жить я с ним не буду.
— Не расстраивайся, — над ухом зазвучал мелодичный голос Эли, — вы оба вспылили. Ты не права, что сама же обвинила его в том, в чем виновата твоя бабуля. А он не прав, что высказал тебе все прямолинейно.
Есть зерно истины в словах духа, но все равно обидно. На саму себя обидно. Как я теперь в глаза ректору смотреть должна? Мне редко бывает стыдно, но это тот самый случай… Зная свой характер, завтра я не обращу никакого внимания на терзания совести. Но то завтра…
— Вы оба упрямы, — вновь заговорила Эли, — оба не можете прислушаться, а кто-то, — с нотками укоризны намекнула на меня, — не может послушаться мужчины. — Тяжко вздохнув, продолжила: — Мужчины, они ведь как дети. Им командовать надо, знать, что их уважают, к ним прислушиваются и их слушают. А ты в открытую говоришь, что он никто и звать его никак.
Странно, конечно, слышать такие речи от духа. В который раз убеждаюсь — странный это дом и все, что с ним связано.
— Не о том думаешь… — горестно протянула Хранительница. Она что, мысли читать умеет? Или у меня опять все мои думы на лице отразились? — Пойдем, чудо в перьях, спальню тебе покажу.
Мельком я эту комнату уже видела. Сейчас же смогла рассмотреть ее получше. Пара абстрактных картин на стенах, большая кровать на кованных из темного железа ножках, небольшой шкаф, комод с зеркалом, за легкой полупрозрачной занавеской виднеется дверь на балкон. На балконе уютное плетеное кресло, на котором я и расположилась.
Ночная прохлада освежила, остудила пылающие щеки…
Вид с балкона на эту часть сада открывается изумительный. Фонтанчики, что перед входом находятся, светятся сотнями огоньков светлячков, сплетающих причудливые узоры. Клумбы с цветами усыпаны бабочками, крылья которых горят разными огнями. Кустики с цветами, бегущие кустики…
Стоп! Какие еще бегущие кустики? Подошла к краю балкона, вгляделась в даль… Леший. Да это же Котэн! На голове у которого ветки кустов торчат. И еще два таких же «кустика». Мастер конспирации. Марине узнала сразу, ее светлые волосы никакие ветки не прикроют, а вот кто еще… Ай, потом узнаю.