Как Иван средство от тоски добывал
Шрифт:
Только я должон проверить, –
Молвил важно воевода.
– Что не сделать для народа. –
Важно сапоги обул.
– Позови-ка караул.
Призадумавшись немного,
Покрестился он в дорогу.
Караульщиков позвали.
– Ну, служивые, что встали?
За руки меня берите
Да на скользкий двор ведите.
Воеводу подхватили,
На каток сопроводили.
Он на лёд ступил легонько,
Постоял ещё тихонько,
Сделал
– Э-эх! – махнув на всех рукой,
От вояк освободился,
Затоптался, закружился,
Не смущаяся народа.
Позабавил воевода!
– Ну Полип, ну угодил!
Как по льду я ни ходил,
Всё ж не подвели подковки.
До чего ж придумал ловко!
За идею награжу,
Золотых принесть скажу.
Уходил Полип домой
С полной золотых сумой,
Мимо люда* проходя,
Свысока на всех глядя.
– Ну, теперь я заживу!
Как во сне, но наяву.
Часть драматическая
***
Уж весна стучит капелью,
Вперемешку с птичьей трелью
Рвётся свежий воздух в дом,
Заполняя всё кругом.
Петухи уже пропели,
А Полип ещё в постели.
Видит он чудесный сон:
У него огромный дом,
Прямо царский, не иначе,
Но красивей и богаче.
Сделан весь из малахита,
Крыша золотом покрыта.
В доме стол стоит большой,
Всякою накрыт едой.
Столько блюд, не перечесть,
Разом всем селом не съесть.
За столом Полип сидит,
Свысока на всех глядит.
Воевода на подносе
Чарку водочки подносит.
Вдруг вокруг всё поплыло,
Закружило, затрясло.
Слышится со всех сторон:
«К воеводе на поклон!
Да сбирайся поживее.
Нам приказ вести скорее».
Вмиг Полип вскочил с постели,
Не успел открыть он двери
Да одежду натянуть,
Что попалось как-нибудь,
Стражи под руки взяли,
К воеводе повели,
Да не в залы, как обычно,
А для разговоров личных
В невысокую светёлку*,
Прям под мерную* иконку.
И Полипа страх обуял,
Под собой он ног не чуял.
Зуб на зуб не попадает,
То в мороз, то в жар кидает.
Видит, стол стоит большой,
Разною накрыт едой.
Здесь осётр, и поросёнок,
И солёностей бочонок.
Да всего не перечесть,
И не хочешь – станешь есть!
Воевода чинно встал,
Чарки* и бутыль достал,
Стул Полипу пододвинул,
Улыбнувшись, брови сдвинул:
– Что ж, дружок, садись, не стой,
Ты ведь мне почти что свой,
Потому
Что тебя я уважаю.
Он Полипа угощает,
Медовуху* наливает.
– Будь как дома, не стесняйся,
Пост прошёл, так разговляйся.
У Полипа от тревоги
Словно подкосились ноги.
Только некуда деваться,
Выпил, сел, стал угощаться.
Воевода не зевает,
Чарку снова наливает.
– Мы ж с тобою не враги,
Вот ты мне и помоги.
Из чудесного из царства
Небылого государства
Царь гонца к утру прислал,
Тот указ мне зачитал.
Дело, видишь ли, такое,
Царское и непростое.
Чтобы всё понятно стало,
Расскажу тебе с начала.
За Неведомой горою
Стоит царство Небылое.
В нём, ко слову, даже лес
Вызывает интерес.
Потому как в царстве том
Много волшебства кругом.
И живут там все богато,
Вдоволь серебра и злата.
В соболях, шелках гуляют
Да на тройках разъезжают.
В общем, там живут – не тужат
Да царю Мирону служат.
У Мирона дочка есть,
Всех похвал не перечесть.
Стройный стан, походка павы,
Выступает величаво.
Златокудрая коса,
Изумрудные глаза,
Тёмною волной ресницы.
Да при этом у девицы
Голос нежный, невысокий,
Словно ручеёк глубокий.
А ещё молва идёт,
Что когда она поёт,
Всё в округе замолкает,
Только птицы подпевают.
И царевну эту вдруг
Одолел лихой недуг.
От него хоть и не мрут,
Но по-своему он крут,
И тоской сердца сводил.
Царь к ней лекарей водил
Самых знатных, всех мастей
С всевозможных волостей*.
Только как ни врачевали,
Но печали не пропали.
И решил Мирон тогда:
Не в болезни вся беда,
Надо жизнь Ульяны скрасить!
Царь велел дворец украсить.
Расписали всё кругом
Позолотой, серебром.
Двери с окнами резные,
Всюду стены расписные.
Стало до того красиво!
А Ульяне всё тоскливо.
Думал царь и день, и ночь,
Чем же доченьке помочь.
И созвал из волостей
Мастериц, портних, ткачей.
Понаехали купцы,
Ювелирные дельцы.
Привезли с собой наборы,
Драгоценные уборы.
Мастерицы между делом
Песни пели, и умело
Десять дней и ночек кряду
Шили модные наряды.
Ну какая бы девица,
Даже знатная царица,
Конец ознакомительного фрагмента.