Как избавиться от порчи и сглаза. Приметы, обереги, заговоры, обряды, молитвы
Шрифт:
Я взял укропник, встал на скамью и во имя Отца и Сына и Святого Духа окропил больного святой водой. Он вздрогнул с криком. Я назвал его по имени и просил перекреститься, но он неподвижно устремил на меня взгляд, ничего не говоря.
– Поцелуй этот крест, – сказал я.
Мальчик умильно взглянул на него, застонал и залился слезами. Потом соскочил с печи, накинул на себя халат, одной рукой умылся из рукомойника и, крепко держа под левой мышкой сверток, подошел ко мне с поклоном и протянул руку для принятия благословения. Благословив его именем Божьим, я подал святой крест к целованию. С невыразимым усердием, дрожащими устами лобзал он крест в разных местах и, взирая на него, рыдал, но ничего не говорил. Сколько я ни убеждал его продать мне сверток и давал ему деньги, но он дрожал при одном упоминании
Недолго этот мальчик страдал с роковой ношей. От того, что он вовсе не спал и почти не ел, он начал чахнуть. Не видели, как он скончался на печи, лежа грудью на своем свертке».
Отхаживают порченых относом в таких случаях тоже знахари, но необходимо, чтобы они были сильнее тех, которые наслали порчу. Самый способ лечения отличается большой простотой: знахарь должен пойти на распутье, где скрещиваются дороги, и бросить там узелок с зашитыми в нем золой, углем и кусочком глины от печного чела. Таким относом отводится порча от того больного, к которому знахарь был позван. Но и этот относ имеет свою опасную сторону, так как всякий, кто первым наткнется на отнесенный узелок, непременно будет испорчен, а это, в свою очередь, влечет дурные последствия для первого больного, уже излечившегося от порчи при помощи узелка. Считается, что, когда его душа в свой смертный час станет выходить из тела, Сатана скажет ангелу Божьему: мол, эта душа моя, она зналась со мною, приносила мне на распутье хлеб-соль… Так что порча и снятая неистребимо вредоносна и для жертв, и для напустивших ее.
В Медыни, чтобы сбросить с себя лихую болезнь, кидают на перекресток свой тельник (шейный крест), платок или пояс, а в соседнем Мосальске ходят купаться на межи, где есть ямы с водой, и там оставляют снятую с себя одежду. Во Владимирской области больного кладут на сено и потом подкидывают сено на двор тому человеку, которому хотят передать болезнь.
Иногда с целью передачи болезни дуют на спящего, дают пить воду из того же сосуда, что пил больной, а при струпьях и коростах отрывают кусок больной кожи, запекают в лепешку и дают съесть тому, кому хотят передать болезнь (Калужская обл.).
Не меньшим успехом пользуется передача болезни животным. Пошехонцы считают грехом передавать насморк людям вышеописанным способом и предпочитают «навешивать» его на хвост кошкам, смазывая его соплями и рассчитывая, что таким образом он перейдет на кошку. Годятся, впрочем, и коты. Полагают, что курослеп (куриная слепота – результат недостатка витамина А), вследствие некого родства с курами, передается последним. Для этого ходят вечером под куриный насест и обливаются холодной водой или едят там сырую коровью печень. Ходят под куриный насест иногда и при женских болезнях, если они случились от сглаза. Некоторые болезни передают собаке. Для этого берут кусок хлеба и прикладывают к больному месту, затем бросают хлеб собаке со словами: «Возьми свой хлеб» (Юхнов). В Курской области полагали, что собака годится и для того, чтобы избавиться от бессонницы: надо взять по краюхе от девяти буханок, скатать шарики и бросить черной одномастной собаке, приговаривая: «От крещеного (имя). Аминь». Собака после этого будет выть на луну, зато сам заснешь спокойно. Впрочем, способ этот сомнительный – не каждая собака, даже одномастная, позарится на этакое угощение.
Из рыб при передаче болезней главную роль играет щука: на нее переводят желтуху. Для этого бросают в лохань с водой одну или несколько живых щук. Больной наклоняется к лохани, пристально смотрит на щук и при этом часто сплевывает в лохань. Щуки глотают слюну, и желтуха переходит на них: сначала у щук делаются желтыми глаза, а потом они и сами начинают желтеть (Рязанская, Кировская и Новгородская обл.). Тоже сложный способ: надо иметь по меньшей мере друга или родственника – завзятого рыбака и хороший клев в нужный день, – проще съездить в больницу, тем более в наши дни с этой болезнью кладут в стационар.
Из неодушевленных предметов способность снимать болезни имеют простые подпорки, стоящие около заборов и домов. Для этого при поясничной боли следует потереться о них обнаженной спиной. Может снять эту же болезнь и овин. При этом лучше всего годится такой овин, который перенесен уже на третье место. Подходит овин и от ушибов: потирая о него ушибленное место, следует трижды сказать: «Хоромина поставлена, поставь меня по-старому».
К патологическим выделениям из женских половых органов какое-то скрытое временем отношение имеет береза (возможно, потому что такие болезни раньше назывались «бели», по аналогии с цветом). По утренним и вечерним зорям больные женщины идут к березе, плещут на нее и на себя воду и приговаривают: «Возьми, береза, свое, а отдай мое». При той же болезни женщины ночью стирают рубашку, а воду относят на перекресток и выплескивают.
Терапия отдельных заболеваний
Особенной многочисленностью и разнообразием, а иногда и особенной сложностью отличаются приемы и средства, используемые при перемежающейся лихорадке. Больного иногда сажают в «дым», когда первый раз в году затапливают овин, обмывают холодной водой и приговаривают: «Как с гуся вода – так и с тебя худоба, и хворь, и боль» (Смоленская обл., Мордовия). В других случаях окачивают его водой в лесу через березку, завязывая над головой две ветки березы и произнося: «Покинешь – отпущу, не покинешь – сама сгинешь». Иногда дают больному воду, заговоренную на углях, соли и глине. В первый день лечения дается одна ложка, во второй – две и т. д., всего двенадцать дней. Больной должен каждый день делать на палочке зарубки и по окончании курса лечения бросить палку в реку (Медынь). При этой же болезни берется освященная верба, на которой делается столько зарубок, сколько приступов претерпел больной, и бросается в натопленную печь. Когда верба сгорит, нужно взглянуть на оставшийся пепел и положить три земных поклона, после этого лихорадка должна «пропасть».
В других случаях практикуют как бы умилостивительный способ лечения. Берут с двенадцати различных деревьев кору, замешивают с мукой и пекут двенадцать пирожков. Пирожки бросают на перекрестке дорог и при этом произносят: «Двенадцать сестер, берите все по пирожку и не ходите к больному (такому-то)» (Вологодская обл.).
Метод лечения лихорадки перепугом очень распространен и до сих пор практикуется довольно часто. Средством испугать лихорадку, кроме крика, брани, стука, нечаянного обливания водой, считается иногда кошка, которую неожиданно бросают на больного в начале приступа или пароксизма (Кировская обл.).
Но еще более распространен при лихорадке обычай класть за пазуху и навешивать на шею больного различные предметы, имеющие символическое значение. В Кировской области за пазуху больному кладут сушеную особого сорта рыбу, пойманную ночью. Обыкновенная, «добрая» рыба спит по течению реки, другая же спит против течения, это рыба злая, и в ней живет дьявол. Вот она-то и отгоняет сестер-лихорадок. С этой же целью используются и носятся при лихорадке змеиный выползень, летучая мышь, лягушка, кошачье место, птичье гнездо, веревка, на которой была удавлена собака или кошка. Хорош также сушеный таракан, которого в некоторых местах заменяют живым пауком. Этого паука сажают в ореховую скорлупу и вешают на шею больного: в скорлупе паук начнет вить паутину и опутает лихорадку.
В тех случаях, когда больному неудобно носить какое-нибудь «лекарство» на себе, из затруднения выходят следующим образом: тайно от больного кладут ему в ноги топор, а под подушку нож, череп медвежий или лошадиный, грязную женскую рубаху в регулах, мыло и тому подобные предметы, лекарский смысл которых понятен лишь самому кладущему.
В некоторых случаях при лихорадке употребляются в высшей степени странные приемы: больного окачивают холодной водой через оглоблю; протаскивают через хомут, а на голову ему надевают штаны; его поят водой, в которой перед этим купали черную кошку, и т. д.