Как избавиться от соперницы

Еникеева Диля Дэрдовна

Виктор Гюго

Бывает так, что женщина ревнует мужа (бой-френда) не к реальной сопернице, а к его прошлому — тем женщинам, с которыми он был близок ранее. Это самый мучительный вид ревности, потому что тут невозможно что-либо изменить. Если с реально существующей соперницей можно побороться, отомстить, дискредитировать её в глазах мужа (любовника), сделать её посмешищем, то а женщине, которой нет рядом отомстить трудно.

Прошлое мужа порой настолько овладевает сознанием ревнивой женщины, что вредит отношениям, угнетает её и мешает адекватно воспринимать реальный мир.

Первый и наихудший из всех подвохов — обмануть самого себя. Потом уже легко

впасть в любой грех.

Дж.Бэйли

Татьяна считала свою семейную жизнь вполне благополучной. У них с Мишей двое детей, он хороший отец, любящий муж, в доме достаток.

Однажды у них собрались гости — бывшие сокурсники мужа. Раньше она многих не знала — Миша пригласил их после того, как они собрались на десятилетие окончания института. В непривычной компании Татьяна чувствовала себя неуютно — сокурсницы мужа оценивающе разглядывали её, но держались вполне корректно.

Гости делились своими воспоминаниями о былых годах, студенческих проделках, романах. Многого Татьяна не знала и удивлялась, почему муж ей не рассказывал. То ли сокурсницы мужа хотели уколоть её, то ли просто много выпили, но разговор то и дело возвращался к бывшим его подружкам. Татьяна была неприятно удивлена, узнав, что в те годы Миша был завзятым бабником, и на его счету немало любовных интрижек. По поведению некоторых его сокурсниц она поняла, что у её мужа когда-то были с ним романы. Ей казалось, что они намеренно демонстрируют близость к Мише, заявляют на него права.

Супруг, который не обо всем рассказывает супруге, вероятно, считает, что то, чего она не знает, не может причинить ей боль.

Лео Берк

Татьяна не считала себя ревнивой, да и муж не давал повода его ревновать. «Но если он ничего не рассказывал о своих прошлых романах, может быть, и сейчас их имеет, а я единственная, кто не знает о его интрижках?» — задумалась Татьяна, поглядывая на веселого мужа. Казалось, Миша совсем забыл о ней, увлекшись разговором с однокурсниками.

Вконец расстроившись, она ушла на кухню, чтобы не видеть оживленно болтавшего супруга и его сокурсниц, которые отчаянно флиртовали с ним. Занявшись мытьем посуды, Татьяна не сразу услышала разговор в прихожей — муж и один из гостей вышли покурить. «А почему ты её не пригласил?» — услышала она голос собеседника Миши. «Ты что? При жене?» — ответил её муж. «А она знает?» «Нет, конечно». Татьяна замерла с тарелкой в руке, напряженно прислушиваясь к их шепоту и смешкам. Из-за шума льющейся воды ей были слышны лишь обрывки фраз. «… да, сладкий пончик», — удалось ей разобрать часть фразы мужа, после чего голоса удалились — собеседники вернулись в гостиную.

Первым её побуждением было броситься за ним и немедленно вытрясти из него — о какой женщине он говорил как о «сладком пончике»? Но представив, как иронично будут усмехаться его сокурсницы, став свидетельницами семейного скандала, Татьяна, сцепив зубы, домыла посуду; поплескав в лицо холодной водой, она посмотрела на себя в зеркало — глаза злые, лицо напряженное. «Я должна взять себя в руки и не показывать им, как расстроена», — сказала она себе. Чтобы успокоиться, она прошла в детскую, посмотрела на спящих детей и решила: «Нет, я не стану их травмировать семейными сценами».

Немного успокоившись, она вышла в гостиную. Тут наконец Миша обратил на неё внимания и спросил, почему её не было так долго. «Детей проведала, — спокойно ответила Татьяна. — Здесь так шумно, боялась, что они проснутся, а мы и не услышим». Но обмануть мужа ей не удалось. По её лицу он понял, что жена расстроена, понял и причину —

он слишком много внимания уделял друзьям и оставил её скучать в одиночестве.

Миша — любящий и внимательный муж, — тут же постарался исправить свою ошибку. Включил музыку, предложил всем потанцевать и остаток вечера танцевал только с женой. Татьяна очень любила танцевать, а он, хитрюга, знал, чем её умаслить. Даже когда сокурсницы пытались увести его, он непринужденно отвечал, что первую половину вечера посвятил им, а теперь настала очередь любимой жены. Татьяна чувствовала себя отмщенной, видя, как те недовольно поджимали губы.

Вскоре гости разошлись. Жизнь потекла своим чередом.

Через неделю Татьяна услышала телефонный разговор мужа — тот говорил явно с кем-то из сокурсниц. Потом то одна из них, то другая стали названивать им домой. Судя по ответам Миши, они предлагали снова собраться или куда-то вместе пойти. «Пойдем?» — спрашивал он жену, зажав мембрану рукой. Та отрицательно качала головой, и он отказывался от приглашения.

Но бывшие сокурсницы не отставали. Звонки раздавались все чаще. Видимо, та вечеринка оживила их воспоминания о том, каким сердцеедом раньше был Миша, или они хотели померяться силами с его женой, которую он во всеуслышание назвал «любимой».

Татьяна стала сердиться. «Почему они так назойливы? — негодовала она. — Ведь ты же ясно сказал, что не пойдешь». «Но они ничего не требуют, — оправдывал своих приятельниц муж. — Просто решили поболтать». «Неужели вы не наболтались в тот вечер? — уже откровенно злилась Татьяна. — По-моему, все вспомнили, и не раз. Зачем пережевывать прошлое? Или им больше нечем заняться, как лезть к чужому мужу?» «Но это мои друзья» — не сдавался Миша.

Слово за слово, и они поссорились. Кончилось тем, что муж обозвал её «наседкой-домоседкой», демонстративно позвонил той, которая явилась виновницей ссоры, договорился о встрече и ушел.

Глотая слезы, Татьяна и сердилась (больше на его наглых приятельниц, чем на мужа), и винила себя, что из-за пустяка устроила скандал. И опять в памяти всплыл нечаянно подслушанный разговор. «Кто же этот «сладкий пончик»? Может быть, она толстушка?» Татьяна стала перебирать в памяти сокурсниц мужа, которые были у них в гостях, потом вспомнила начало подслушанного разговора и решила, что «сладкого пончика» среди них не было. «А может быть, они говорили о разных женщинах? — подумала она. — Одну он не пригласил, а «сладкий пончик» была среди гостей?» Но ни одной из виденых ею женщин не подходило такое определение — все они были старше её на четыре года и никак не годились в «пончики». «Может быть, мужчины говорили о том, какой она была раньше, но теперь она изменилась до неузнаваемости, постарела?..» — пыталась утешить себя Татьяна.

Недоверчивость — мудрость дурака.

Бернард Шоу

Умирая от стыда, она перерыла папку со старыми фотографиями мужа. На нескольких фото он был с сокурсниками — вот они в лекционном зале, вот на ступеньках у входа в здание института, вот «на картошке». Вглядываясь в лица девушек, Татьяна пыталась определить которая же из них «сладкий пончик». Некоторые лица ей были незнакомы. Она рассмотрела каждую «претендентку» и выбрала троих наиболее симпатичных. Одна была круглолицей милашкой, вторая пухленькой, а третья — очень красивой, но её фигуры за спинами других не было видно. Татьяна перетрясла все старые записные книжки мужа, нашла множество телефонов, напротив которых стояли женские имена, и очень удивилась немалому количеству имевшихся у него знакомых женского пола.