Как избавиться от жениха
Шрифт:
Почувствовав смену ее настроения, Саша крепче прижал Марину к себе и коснулся губами ее губ.
— Твои изумрудные глаза сверкают так же сердито, как при нашей первой встрече, — шепнул он и стал медленно и нежно покрывать поцелуями Маринино лицо, шею…
— Если ты думаешь, что сейчас я сержусь меньше, то ошибаешься, — сообщила она томным голосом, несколько противоречившим ее словам.
— Не отвлекайся, пожалуйста, — с трудом произнес Саша между поцелуями.
Ей и не хотелось отвлекаться, однако где-то на периферии сознания оставались вызывавшие беспокойство вопросы, на которые неплохо было бы получить ответы.
— Подожди минутку, — Марине удалось наконец
— …как мне удалось столь своевременно появиться?
— Вот именно своевременно, но ты-то откуда об этом знаешь?
— От одной юной особы, которая обожает интриги.
Марина в замешательстве наморщила лоб и привычным жестом убрала назад растрепавшиеся волосы.
— Ты имеешь в виду Александру? Но тогда… нет, подожди…
— Марина, ты ведь ждала…
— …Алика.
Саша хмыкнул.
— А вот это уже совсем интересно, — пробормотал он.
— Так ты Алик или Саша? — продолжая хмуриться, спросила Марина.
— По большей части Саша, но Аликом меня тоже иногда называют.
— То есть ты знал…
Однако Саша решительно перебил ее, не давая возможности возникнуть новым вопросам, которые могли еще больше усложнить предстоящий не такой уж простой разговор.
— Я ничего не знал. Я понял, только увидев тебя, хотя… Если подумать, в этой истории с самого начала было кое-что странное. А когда перед дверью Александра наконец сообщила мне твое имя… Я только успел подумать, что вдруг каким-то чудом это окажешься ты, как увидел именно тебя…
Она молча недоверчиво смотрела на Сашу. Он же, чмокнув в усыпанный веснушками носик, взял Марину за плечи и еще раз с нежностью окинул ее взглядом, затем развернул в сторону гостиной.
— Пойдем-ка, солнышко, в комнату, похоже, пора нам со всем этим разобраться спокойно.
Марина не стала возражать. Для разнообразия хотелось, кроме загадок, иметь хоть несколько отгадок.
Александра стояла перед окном с тарелкой клубники и методично поглощала ягодку за ягодкой, наблюдая за происходящим внизу. Время от времени она бросала нетерпеливые взгляды на часы. Прошло пять минут с тех пор, как она оставила Сашу перед Марининой дверью. Если все пойдет по плану, то с минуты на минуту Рома должен появиться в поле ее зрения. Что-то долго его нет. Александра отправила в рот последнюю клубничку. Появился. Восемь минут. Наверное, лифта долго ждал. Опустив взгляд на тарелку и не обнаружив на ней больше ни одной ягодки, Александра вздохнула.
Даже сверху были видны прямая спина и широкий разворот плеч. Александра давно заметила, что степень деревянности Роминой походки пропорциональна степени уязвленности его эго. Наблюдая за тем, как он идет к машине, Александра задумалась, не правильнее ли здесь говорить об уязвленном самолюбии, но к тому моменту, как машина отъехала, она пришла к выводу, что великодушнее, но не правильнее.
Ну что ж, если она ошиблась, то Сашу и Марину следует ждать минут через тридцать-сорок, хотя… да нет, максимум — через час. Александра потянулась к пульту телевизора, но передумала. Если она все-таки не ошиблась и дальше все пойдет по плану, то есть время почитать.
Будучи оптимисткой, она предпочла книгу телевизору и, прихватив Стаута, отправилась в лоджию, собираясь устроиться в шезлонге, однако опять передумала. Во-первых, оттуда она может не услышать дверной звонок, во-вторых, если у Марины тоже открыта дверь лоджии, она может услышать что-нибудь не предназначенное для ее ушей. В конце концов, люди имеют право выяснить отношения наедине. В том, что раньше она такой щепетильности не проявляла,
Устроившись в кресле в гостиной, она приготовилась к ожиданию, которое должен был скрасить ей Рекс Стаут.
19
Они сидели на диване рядышком, одной рукой Саша обнимал Марину за плечи, другой захватил в плен ее руки. Сначала она собиралась устроиться в кресле напротив, поскольку еще в день их первой встречи поняла, что, находясь к нему слишком близко, мыслить здраво просто не может. Однако Саша заверил, что он не сможет мыслить здраво, если будет находиться от нее слишком далеко. И опять, как и раньше с Ромой, уступить пришлось Марине. Однако, прислушавшись к себе, она поняла, что в данном случае уступка потребует от нее меньших жертв, чем желание настоять на своем.
— Думаешь, она все знала? — Марина недоверчиво смотрела на Сашу.
Он пожал плечами.
— Во всяком случае, догадывалась. Это следует хотя бы из того, что она упорно называла меня Аликом, а не Сашей, как обычно.
— Подожди… — Марина постаралась восстановить в памяти хронологию событий. — Но Аликом тебя назвала сначала Зина…
— Что касается Зинули, тут разговор особый, — рассмеялся Саша. — Наверное, в каждой семье есть свои курьезы, так вот это — один из них.
И он поведал Марине забавное семейное предание. Дело в том, что Зиночка была младше своей сестры Нины на одиннадцать лет. Ей было десять, когда у Нины родился сын, которого собирались назвать в честь прадеда Александром, то есть Сашей. Зиночке эта идея решительно не понравилась. Она заявила, что тогда все будут путаться, поскольку у нее — разумеется, когда она вырастет — непременно будет дочка, которую она назовет только Сашенькой и никак иначе. Это имя Зиночке всегда очень нравилось, так, звали и ее любимую куклу. Но кто станет слушать десятилетнего ребенка? Тогда упрямая Зина заявила, что во избежание грядущей путаницы будет звать племянника Аликом. Эту замечательную мысль во имя восстановления мира в семье ей подкинул отец. Когда в свое время Зиночка действительно родила дочку, она, невзирая на уговоры мамы и сестры, назвала ее Сашенькой, как и собиралась. Нельзя сказать, что данное обстоятельство вызвало особую путаницу, в конце концов, в некоторых семьях и более близкие родственники носят одинаковые имена. Но все же какие-то неудобства порой возникали.
— А потому, — закончил свой рассказ Саша, — мою двоюродную сестру обычно называют Сашенькой, как это нравится Зиночке, или Александрой, как это нравится ей самой. Меня же все, кроме Зинули, называют Сашей, изредка Аликом. Но только не Александра.
На губах Марины появилась слабая улыбка.
— И правда забавно. Знаешь, Саша, думаю, Александра догадалась из-за Ангелины.
Едва она произнесла имя его тетушки, в Сашиных глазах зажглось понимание.
— Кажется, что-то начинает проясняться, — пробормотал он.
— Видишь ли, — под его выжидающим взглядом начала объяснять Марина, — когда Зина рассказала о вполне разумной, правда, спорной теории своей тети, что девочки должны учиться пить дома…
— То же самое Ангелина говорит и о мальчиках. — Саша усмехнулся. — Она считает, что если они научатся пить, то не будут напиваться. Опять же это не будет тем запретным, а потому заманчивым плодом, которого юные умы рвутся вкусить независимо от любых доводов чужого разума. Впрочем, при проведении опроса данная теория, полагаю, снискала бы больше противников, нежели сторонников, но Ангелина вообще на многие вещи смотрит весьма нетрадиционно.