Как избавиться от жениха
Шрифт:
Геннадий Васильевич любил внучку, однако, оставаясь с ней один на один, плохо представлял, что ему делать. Возможно, было бы преувеличением сказать, что Маринино появление он воспринял как спасение, но облегчение, безусловно, испытал: теперь он мог ретироваться.
Вставая, Геннадий Васильевич рассеяно поинтересовался:
— А где Рома, в гостиной?
Видимо, он был не в курсе не только инопланетной жизни. Ответить ему Марина не успела, так как просветительскую роль на этот вечер, похоже, взяла на себя Оленька.
— У Марины теперь Саша. Они целовались, —
Если бы такое заявление сделал кто-нибудь другой, Геннадий Васильевич, безусловно, обиделся бы, поскольку чувства юмора был лишен практически начисто, впрочем, сам-то он был уверен в обратном. Сейчас он пребывал в полной растерянности, не зная, как реагировать ни на первую часть сообщения Оленьки, ни на вторую.
Марина понимала, что это невежливо, но, сколько ни пыталась подавить смех, все же не удержалась и прыснула. К счастью, на нее Геннадий Васильевич обидеться не успел, поскольку его отвлекла собственная жена.
— Да, дедушка, ты действительно отстал от жизни, — раздался за спиной Марины смеющийся голос Тамары Викторовны. — Если хочешь посмотреть, кто занял место Ромы, обрати внимание на молодого человека, которого Юра держит за пуговицу.
На жену Геннадий Васильевич обычно не обижался, в противном случае ему бы пришлось находиться в этом состоянии практически всю жизнь. Она ни с кем особо не церемонилась.
Проводив глазами мужа, Тамара Викторовна повернулась к Марине.
— Интересно, чем провинился твой кавалер, что ты бросила его в лапы компьютеромана?
Криво усмехнувшись, Марина пробормотала беззлобно:
— Прямо с порога очаровывал всех дам подряд. Пусть отдохнет. — Она тут же пожалела о сказанном, но что теперь поделаешь? Язвительные и ревнивые слова вырвались раньше, чем она успела подумать.
В таких же голубых, как у внучки, глазах отразилось веселье. Волосы Олечка тоже унаследовала от бабушки, только непокорные кудряшки Тамары Викторовны были теперь более красного оттенка. На упаковке с краской для волос этот цвет идет с маркировкой «Тициан».
— Уважительная причина, — согласилась она.
— Да нет, просто Юра был первым, на кого мы натолкнулись, войдя в гостиную, вот я и не успела предупредить Сашу, — краснея, попыталась исправить положение Марина. — Надеюсь, он спасется.
— Наверное, Юра специально поджидал в засаде какого-нибудь зазевавшегося гостя, — сухо прокомментировала Тамара Викторовна. Ее дородная фигура все еще возвышалась в дверном проеме. Скрестив руки на груди, она внимательно посмотрела на собеседницу. — Может быть, ты поторопилась с Роминой отставкой?
Марина отрицательно покачала головой.
— С этим я даже затянула.
Тамара Викторовна посмотрела на нее удивленно.
— Да брось ты, вы так долго были вместе, что было бы вполне естественным пожениться, — настаивала она.
— Скорее противоестественным, — не сдавалась Марина. — Если за столько лет нам так ни разу и не пришло это в голову.
— Но
— В итоге чего? Длительных раздумий? И кому пришло? — На один вопрос Тамары Викторовны Марина выдала уже три контрвопроса и не собиралась останавливаться. — Ире? Вите? Лично у меня эта идея всегда вызывала сомнения.
Тамара Викторовна хмыкнула.
— Зачем же тогда ты Роме голову морочила? — поинтересовалась она, поглядывая на внучку, которая на самом краю дивана стояла в обнимку с Альфом.
Марине лень было вдаваться во все подробности, но, зная Тамару Викторовну, не сомневалась в том, что проигнорировать ее все равно не удастся.
— Никому я голову не морочила, — проворчала она, — я ему говорила, что не собираюсь за него замуж. Только он не принял мои слова всерьез.
— Понятно. — В глазах Тамары Викторовны действительно светилось понимание. — Рома и в самом деле обладает гипертрофированным самомнением, впрочем, мужчины вообще…
В этот момент раздалось громкое «ой!», и обе женщины опрометью кинулись к дивану, но Марина успела первая. Ей удалось задержать падение переплетенных тел Оленьки и Альфа, и теперь этот рыжий клубок постепенно и мягко сползал с дивана на ковер.
Тут в дверях появился Саша, немного взъерошенный, но даже не лишившийся пуговицы. Картина, представившаяся его взору, была довольно занятной. Марина сидела на полу возле дивана, у нее на коленях, болтая в воздухе ногами, хохотала Оленька, прижимавшая к себе нечто большое рыжее и лохматое. При более пристальном разглядывании нечто оказалось Альфом. Над этой живописной группой возвышалась дородная фигура женщины лет шестидесяти или чуть старше. Ее напряженная поза свидетельствовала о том, что она только что пыталась остановить падение внучки. В том, что это была бабушка, Саша не усомнился ни на секунду: глаза, волосы, веснушки… Какие уж тут сомнения?
Понять, что здесь произошло, не составляло труда. Быстро оценив обстановку, Саша сгреб в охапку девочку вместе с игрушкой и поставил ее на ножки. Правда, она тут же, хохоча, села на ковер, потеряв равновесие из-за Альфа, которого по-прежнему прижимала к себе.
Оглядев группу у своих ног, Саша широко улыбнулся и спросил:
— Вы как, организовали клуб по цветовому признаку, или мне тоже можно присоединиться?
— Присоединяйся, — милостиво разрешила Марина, продолжая сидеть на ковре. — Если вы еще не знакомы, то это — Тамара Викторовна, Витина мама, а это — Саша.
— Добрый день. — Саша галантно поцеловал руку пожилой даме и, кинув взгляд на Оленьку, добавил: — Теперь мне понятно, в кого пошел этот энергичный ребенок.
Тамара Викторовна улыбнулась.
— Здравствуйте, Саша. Как вам удалось ускользнуть от Юры?
Пожав плечами, Саша опустился на пол рядом с Мариной.
— Я просто сумел переадресовать его к еще одному неосторожному гостю. На пиджаках пуговицы крупнее, чем на рубашках, так что держаться удобнее.
— Похоже, на этот раз попался мой муж, — добродушно рассмеялась Тамара Викторовна. — В пиджаке здесь, по-моему, больше никого нет. А ведь я предлагала ему снять…