Как кот гулял, где ему вздумается
Шрифт:
— О моя хозяйка, жена моего хозяина и мать сына моего хозяина! Дикий зверь из дикого леса прекрасно играет с твоим ребенком.
— Спасибо этому дикому зверю, кто бы он ни был, — ответила женщина, не отрываясь от работы. — Я сегодня очень занята, и он мне оказал большую услугу.
В ту же минуту, в ту же секунду, милые мои, хлоп! — конская шкура, повешенная хвостом вниз у входа в пещеру, с шумом упала, так как она была свидетельницей договора между женщиной и котом. Пока женщина поднимала ее, кот успел прошмыгнуть
— Вот и я, враг мой, жена моего врага и мать моего врага! — сказал кот. — Ты меня похвалила, и теперь я могу сидеть в пещере всегда, всегда, всегда! А все же я кот, который гуляет, где ему вздумается.
Женщина очень рассердилась, крепко стиснула губы, взяла свою прялку и села прясть. А ребенок плакал, потому что кот ушел. Мать никак не могла его успокоить. Он барахтался, дрыгал ножками и весь посинел от крика.
— О мой враг, жена моего врага и мать моего врага! — сказал кот. Возьми пасму своей пряжи, привяжи ее к веретену и потащи по полу. Я покажу тебе колдовство, от которого твой ребенок засмеется так же громко, как теперь плачет.
— Я это сделаю потому, что уж не знаю, как унять ребенка, — сказала женщина, — но тебя-то я, конечно, не поблагодарю.
Она привязала нитку к маленькому глиняному веретену и потащила его по полу, а кот бежал за ним, подбрасывая его лапками, кувыркался, закидывал его на спину, ложился на него, делал вид, что потерял его, и потом опять ловил его, пока ребенок не стал хохотать так же громко, как прежде плакал. Он пополз за котом и катался с ним по пещере, а когда устал, то задремал, обхватив кота ручонками.
— Теперь, — сказал кот, — я спою ребенку песенку, чтоб он спал часок-другой.
И он стал мурлыкать тихо и громко, громко и тихо, пока ребенок не уснул крепким сном. Женщина, улыбаясь, смотрела на них обоих и наконец сказала:
— Вот так прелесть. Да ты молодец, кот!
В ту же минуту, в ту же секунду, милые мои, пуфф! — дым от очага стал клубиться по пещере, так как он был свидетелем договора между женщиной и котом. Когда дым рассеялся, то оказалось, что кот с удобством расположился у огня.
— Вот и я, враг мой, жена моего врага и мать моего врага! Ты во второй раз похвалила меня. Теперь я могу греться у огня в пещере всегда, всегда, всегда! А все-таки я кот, который гуляет, где ему вздумается.
Женщина очень-очень рассердилась, распустила волосы, подбросила топлива в огонь, достала широкую кость от бараньей лопатки и стала кол- довать, чтобы как-нибудь не похвалить кота в третий раз. Это было колдовство без пения, милые мои, молчаливое колдовство. Мало-помалу в пещере наступила такая тишина, что маленькая мышка решилась выползти из своей норки в углу и пробежать по полу.
— О мой враг, жена моего врага и мать моего врага! Неужели ты своим колдовством вызвала эту мышку? — спросил кот.
— Конечно нет. Ай-ай-ай! —
— А что, если я съем мышь? — сказал кот, внимательно наблюдавший за нею. — Мне от этого не будет вреда?
— Нет, — ответила женщина, заплетая косу. — Ешь скорее. Я тебе буду очень благодарна.
Кот одним прыжком поймал мышь, и женщина сказала:
— Тысячу раз благодарю тебя. Даже наш первый друг не так проворен, чтобы ловить мышей. Вероятно, ты очень умен.
В ту же минуту, в ту же секунду, милые мои, трах! — крынка молока, стоявшая на очаге, раскололась пополам, так как она была свидетельницей договора между женщиной и котом. Когда женщина вскочила со скамейки, на которой сидела, кот уже лакал теплое белое молоко, оставшееся в одном из черепков.
— Вот и я, враг мой, жена моего врага и мать моего врага! — сказал кот. — Ты три раза похвалила меня. Теперь я могу три раза в день пить теплое белое молоко всегда, всегда, всегда! А все-таки я кот, который гуляет, где ему вздумается.
Женщина засмеялась и поставила перед котом чашку теплого белого молока. При этом она сказала:
— О кот, ты умен, как человек, но все-таки помни, что договор ты заключал только со мной, и я не знаю, как к нему отнесутся мужчина и собака, когда возвратятся домой.
— А мне что за дело? — сказал кот. — Раз я могу сидеть в пещере у огня и трижды в день получать теплое белое молоко, то мне совершенно безразлично, что скажут мужчина или собака.
Вечером, когда мужчина и собака возвратились в пещеру, женщина рассказала им о своем договоре, а кот, сидя у огня, ухмылялся. Мужчина сказал:
— Прекрасно, но он не заключал договора со мною и с другими людьми, которые будут жить после меня.
Затем человек снял свои кожаные сапоги, положил свой каменный топорик, принес полено и секиру [1](всего пять предметов) и, разместив их в один ряд, сказал:
— Теперь мы заключим с тобою договор. Если ты не будешь ловить мышей в пещере всегда, всегда, всегда, то я буду бросать в тебя эти пять предметов, как только тебя завижу. То же самое будут делать все мужчины после меня.
— Ах! — воскликнула женщина. — Какой умный этот кот, но мой муж все-таки умнее.
Кот осмотрел все пять предметов (они выглядели довольно опасными) и сказал:
— Я буду ловить мышей в пещере всегда, всегда, всегда! А все-таки я кот, который гуляет, где ему вздумается.
— Только не тогда, когда я близко, — возразил человек. — Если б ты не сказал последних слов, то я убрал бы эти вещи навсегда, навсегда, навсегда! А теперь я буду бросать в тебя сапоги и топорик (всего три предмета), как только встречусь с тобой. И так будут делать все мужчины после меня.