Как люди открывали свою землю
Шрифт:
А как назвать такую фигуру? Грушей целую планету не назовешь — неприлично. Придумали слово: геоид! Что означает «землеподобный». Теперь все стало на свои места: «Земля похожа на Землю — землеподобна». Какие бы уточнения ни возникли в будущем, название менять больше не нужно,
С Землей-шаром связана и еще одна очень интересная гипотеза. Выдвинул ее сирийский астроном и математик Посидоний, живший примерно между I и II веками до нашей эры, то есть больше двух тысяч лет назад.
Посидоний разделил земной шар на девять географических поясов: на крайнем севере и на крайнем юге — нестерпимо холодные и потому необитаемые. А посередине, у экватора, — нестерпимо жаркие и тоже необитаемые. Люди, по мнению сирийского ученого, могли жить только в умеренных климатических зонах.
На первый взгляд, казалось бы, ничего удивительного в таком делении нет. Ведь сегодня мы тоже изучаем географические пояса. Только не девять, как у Посидония, а тринадцать. Однако сочинение сирийца на долгое время отбило охоту у европейских мореплавателей пытаться проникнуть из Северного полушария в Южное. Никто не хотел добровольно изжариться на нестерпимо горячем экваториальном солнце. А ведь именно это обещал смельчакам Посидоний.
А возьмите знаменитый спор философов: «Земля находится в океане или океан в Земле?» Если Земля — в океане, то морем можно добраться до любой части света. А если океан — в Земле? Тогда лучше снаряжать сухопутные экспедиции.
Много лет сторонники первой точки зрения искали путь из Европы в Азию по океану. Те же, кто придерживались мнения противоположного, уходили все дальше на юг в поисках Южного континента, который там, по их мнению, должен был быть.
В конце концов и те и другие оказались правы. Одни путешественники из Европы добрались водным путем до Азии. Другие — отыскали за Южным полярным кругом Антарктиду. Именно споры и противоположные мнения во многом помогли этим поискам.
Не менее важной для развития всей науки, в том числе и географии, оказалась идея философа Гераклита из города Эфеса. Жил он очень давно, еще в V веке до нашей эры. И уже тогда уверенно говорил, что ничто в мире не остается в покое, а, наоборот, «все течет, все изменяется».
А это означало, что должны меняться не только день и ночь, не только вода в реке, но и земля и небо, природа и общество.
Очень страшным казалось такое утверждение многим людям. Тем, кто мало знает, кто не любит учиться и узнавать новое, гораздо спокойнее верить, что Землю создал бог. Создал такой, какая она есть, и такой же она всегда и останется. Богатым страшно думать о том, что может наступить время, когда изменится существующий порядок и их деньги не станут больше давать власти… Монахам и попам, муллам, раввинам и прочим священнослужителям тоже страшно такое утверждение. Потому что вера в любого бога держится на неизменности первоначального учения. Вот и старались многие позабыть Гераклита. Скрыть его учение от людей. Но это не удалось!
Много прекрасных идей и гипотез выдвинули античные философы и географы. Но все они были введены по догадкам, по предположениям, без проверки на опыте, то есть умозрительно.
А такие догадки — как сказки. Слушать их интересно, но практически использовать невозможно. Никакая теория без практики не проживет долго. Ее нужно подтвердить опытом, утвердить и передать в пользование человечеству. А для этого науке нужны не столько философы — любители мудрости, сколько путешественники-практики.
Глава вторая. Как открывали Европу
На земле Эллады
Греция — гористая страна с очень изрезанным берегом и массой бухт и островков. Склоны гор сбегают и поднимаются во всех направлениях, образуя между собой небольшие долины. Многие долины имеют выход к морю. В этих-то долинах, у подножия склонов, в разумном удалении от морского берега — чтобы избежать наводнений и нападений пиратов — и построили древние греки свои первые города. Давайте поднимемся вместе с пастухом, который пасет коз, на выжженный склон одной из невысоких гор на полуострове Аттика или Пелопоннес.
В узкой долине, окруженные полями, теснятся деревни. В середине на холме или у подножия горы возвышаются стены укрепления. Нечто вроде городка. Все очень маленькое — по нашим представлениям. И народу в такой долине немного. Но тем не менее перед нами полис — отдельный самостоятельный город-государство Древней Греции со своим политическим строем, своим народом, классовыми противоречиями и заботами.
Странно звучит такое словосочетание, не правда ли: город-государство… Мы привыкли, что в государстве должно быть множество городов. В древности это было не так. Почти в каждой стране можно найти упоминание о городах-государствах, городах-республиках. Венеция и Флоренция в Италии, Любек и Гамбург в Германии, Новгород и Псков у нас…
Греческие полисы почти непрерывно воевали и грабили друг друга. А если случайно не было войны с соседями, то почтенные горожане дружно отправлялись в разбойничьи набеги на соседей или на более далекие земли и государства. После удачных набегов предводители забирали себе, конечно, львиную долю добычи и рабов и богатели.
Но там, где появлялся один богатый, оставалось десять бедняков. И постепенно все граждане полиса разделились на две неравные части: небольшая группа богачей — крупных землевладельцев — и масса свободных мелких собственников. А еще были рабы.
Рабство было основой хозяйства, основой экономики древних государств. Почти все свободные граждане полиса имели рабов, которые занимались домашней, а также самой тяжелой и грязной работой. Дома — дробили и мололи зерно, стряпали. Под надзором хозяек рабыни пряли, ткали и шили одежды. Под бичом надсмотрщика рабы добывали руду, рыли каналы, участвовали в строительных работах. Они были подсобной силой. У рабов не существовало никаких прав, даже имен. Чаще всего, чтобы отличить одного от другого, им давали клички по названию родины…
Ремесло работорговца было чрезвычайно распространено в античном мире и даже считалось почтенным. Захватив город противника, победители чаще всего убивали взрослых мужчин и стариков, а детей и женщин уводили в плен. Пленных варваров продавали. Варварами греки называли всех чужеземцев без исключения. Не понимая чужого языка, греки передразнивали иноземцев: «Бар-барбар…» Отсюда и пошло название «варвар».
Воюя друг с другом, греки редко забирали в плен и продавали в рабство своих же соотечественников. Не потому, что было совестно. Просто существовало мнение, что из греков получались плохие рабы, и потому стоили они на рынках дешево.