Как мы с Вовкой. Лето с пионерским приветом. Книга четвёртая
Шрифт:
Сижу я на лавочке, ловлю мух ртом вместо котлет и жду. Вдруг слышу в доме бабкин крик. С грохотом распахивается окно, и в огород вылетает шипящая сковорода. Судя по всему, с теми самыми котлетами. Кошки врассыпную, а я замер. Чувствую, что что-то не так. Выглядывает из окна бабка и, посмотрев по сторонам, находит взглядом меня.
– Газ крутил?
Не знаю, откуда у меня столько смелости или, правильнее сказать, глупости тогда взялось, но я утвердительно кивнул и сказал, что решил жару добавить. Я просто не мог понять, как моя помощь в приготовлении котлет могла быть связана с их непродолжительным полётом.
– Теперь
Затем она исчезла, закрыв за собой окно…
Эти пионерские котлеты явно уступали бабкиным, но на удивление оказались вкусными. Хоть я был готов уже ко всему. Вовка же сидел и дулся на суп. До второго он даже ещё не добрался. Судя по всему, обед пришёлся ему не по вкусу.
– Ешь-ешь, – подначивал его Генка, заканчивая со своим вторым. – А то не выпустят из столовой.
А тут ещё и вожатый стал всех подгонять. Проходя около нашего стола, он задержался рядом с Вовкой и ещё подлил масла в огонь.
– Вова, – посмотрел он на него серьёзно. – Не расстраивай поваров. Они старались. И ешь с хлебом. Хлеб всему голова.
– А котлета? – спросил Вовка.
– Котлету ты просто в свою голову клади и тщательно пережёвывай, – ответил ему вожатый.
– Так, дети! – повернулся он к остальным. – У кого тарелки пустые, выходим на улицу и строимся. Но сначала убираем посуду за собой.
Отряд стал потихоньку выбираться из-за стола и выходить на улицу.
– Догоняй! – крикнули мы Вовке, закончив со своим обедом.
Тот всё ещё сидел с полным комплектом еды и цедил ложкой бульон из супа, запивая его компотом.
На улице собрался уже весь отряд, ждали только Вовку. Вожатый решил было идти за ним, но тот появился сам.
– Давай быстрее в строй, – Алексей прошёл вдоль строя и пересчитал всех.
– И никто там не собирался никого взвешивать на выходе, – заявил сразу Вовка. – Только одежду испортил зря.
Я посмотрел вниз. В руке Вовка держал свою панамку, как кулёк, а карманы шорт подозрительно топорщились и лоснились от проступающего жира.
– Что в панамке? – поинтересовался я.
Он раскрыл её и продемонстрировал содержимое.
Вовка с трудом расправился с бульоном, а лапшу и картошку из супа он решил выгрузить в панамку, чтобы сдать пустую тарелку и при выходе на взвешивании показать полный вес обеда. Котлету с пюре он просто распихал по карманам. Что с этим делать дальше, он не думал. Его основной задачей было выйти из столовой.
Под нестройный шаг и речёвки Алексея мы возвращались в свой корпус выбирать командира отряда. Вовка же, пристроившись в конце колонны, незаметно избавлялся от лапши и остальных продуктов. А я лишний раз убедился, что, несмотря на огромное желание Вовки быть командиром отряда, ему до этого ещё далеко. Примерно как пионерским котлетам до бабкиных.
Глава 6. Выборы командира отряда
Сразу после обеда мы собрались на общей террасе. Предстояло выбрать командира нашего отряда. Я уже говорил, что данная должность меня перестала интересовать, как только я понял, что за неё надо ещё подраться. Но Алексей об этом не знал. Ему казалось, что командиром отряда быть почётно и весело. Именно про это он нам и рассказывал. И с воодушевлённым видом приводил в пример прошлых командиров.
– Вот ты, – продолжил он, обращаясь ко мне. –
Слышала бы его слова наша бабка, она бы нашла что ему возразить по этому поводу. Я же посмотрел на Шурика. Тот потрогал глаз и посмотрел на Вовку, потом на меня. Я не хотел снова драться за повязку. Хотя в первый раз до драки так и не дошло благодаря Вовке. Я подумал, что Шурик вряд ли во второй раз будет претендовать на звание командира, но помимо него было ещё достаточно кандидатов. И мне совсем не хотелось проверять, кто сильнее.
– А можно я откажусь? – неуверенно ответил я.
– А что такое? – удивился вожатый. – Неужели ты не хочешь быть командиром?
– А он боится, – подала голос та самая девочка.
Вот это было очень обидно и неожиданно. Командиром отряда я становиться не собирался, но и трусом прослыть не хотелось.
– И ничего я не боюсь, – начал оправдываться я. – Может, кто-то ещё хочет помимо меня. Я в автобусе командиром побыл. Вот, давай ты, – я указал на первого попавшегося мальчика.
– Так дело не пойдёт, – не одобрил мой выбор вожатый.
Вовка тоже согласился с тем, что так дело не пойдёт, и тут же предложил свою кандидатуру. Он ещё добавил, что если ему дадут пионерский горн, то он может в дополнение взять на себя почётную обязанность быть трубачом. Обещал, что, как и ожидает Алексей, это будет очень весело. Алексею заранее стало невесело. Именно это читалось на его лице, когда он посмотрел на Вовку. Ещё, наверное, вспомнил, как тот выпрыгнул из окна, а потом залез в чемодан.
– А что это у тебя с карманами? – тут он заметил на Вовке последствия первого обеда.
– Котлета, – ответил Вовка и достал её из кармана.
Сделал он это с таким непринуждённым видом, как будто носить котлеты в карманах для него было привычным делом. С таким же невозмутимым видом он её продемонстрировал вожатому.
– Я потом доем, – Вовке, видимо, показалось, что Алексей не оценил его припасов.
Но мне так подумалось, что Алексей постарался вообще это не оценивать. Котлета в кармане была последним аргументом против выбора Вовки в командиры. Вряд ли он в принципе рассматривал его кандидатуру, но котлета перекрыла все «за». Даже если бы весь отряд проголосовал вдруг за Вовку. Он просто отправил его переодеваться, но тут же вспомнил, что все вещи, кроме парадных, сдали в чемоданную. Переодевать Вовку в парадную форму он не решился. Вдруг до вечерней линейки, где произойдёт торжественное открытие смены, Вовка и её уделает. Поэтому отправил его просто застирать шорты. Всё равно сейчас будет тихий час, и за время отдыха они успеют высохнуть.
После ухода несостоявшегося командира отряда мы продолжили выборы. Я предложил выбрать самого сильного и бороться на руках. Я заранее сообразил, что не самый сильный, но Алексей этот способ обозвал варварским и предложил бороться на головах. Все мы, конечно, сначала удивились и выразили сомнение, что борьба головами гуманнее борьбы на руках, но вожатый объяснил, что не буквально надо головами биться, а тот, кто умнее, и будет командиром отряда. Тут я тоже выдохнул. Ведь если верить мнению нашей бабки, то я со своим умом никак не могу рассчитывать на звание командира. Но, честно говоря, даже если это и не так, на власть я не претендовал. Будь я даже семи пядей во лбу.