Как мы строили коммунизм

Наконев Владимир

– Глянь! Одуреть как крутит.

– М-да! Если они все так работают, то за неделю закончат.

Аллах свидетель, я хотел, как лучше. Но Кузмич, будучи не в самом весёлом настроении, быстро достиг дна танка, услышал, что воздух свистит в другом танке за переборкой, птичкой взлетел наверх, перескочил в люк другого танка за моей спиной и сверзился вниз по вертикальному трапу. Я закончил прикручивать фланец, швырнул на настил палубы ключи и помотал головой, стряхивая капли пота, выступившие на моём лице. Кажется, успел!

Злобный вой был мне ответом. Опешив, я оглянулся и увидел, что открыт уже и

второй люк. Подскочив к нему, я различил в темноте пятно фонаря из которого неслись проклятья не только в мой адрес, но и в адреса всех, кого Кузмич успевал вспомнить в этот не самый радостный момент его жизни, потому что в этот раз шум выходящего воздуха был опять из-за переборки, из того танка, в котором он только что был. Ноги у меня стали дрожать. Я схватился руками за ограждение люка и, похрюкивая, наблюдал за приближением моего напарника по трапу. Наверное, в его возрасте не полезно было так быстро лазить по лестницам, потому что, когда Кузмич появился на палубе, он дышал, как-то, через раз. Пошвыряв все свои причандалы на палубу, он пнул некоторые из них, потом похватал их обратно в сумку и кинулся через всю палубу, намереваясь сбежать в док по трапу. Когда ему осталось бежать метров двадцать, вахтенный закрыл перед ним дверь в фальшборту и взмахнул рукой, глядя вверх «Вира!». Трап взмыл в воздух. Его именно в этот момент решили переставить на другой борт!. Мне стало совсем плохо. Хрюкая, всхлипывая и икая, я полз на четвереньках к тому месту, где валялись мои инструменты. Мимо опять прошли судовые.

– Глянь!

– Нифига себе! Только что был трезвый!

Я откинулся спиной на стенку рубки и заплакал. И в этот момент появился бригадир с двумя другими работягами.

– Что?!

Но я лишь всхлипывал, размазывал слёзы по лицу и не мог произнести ни одного слова. Наконец, я показал пальцем в сторону Кузмича. Он опять швырнул инструменты на палубу и наступал на вахтенного, орал что-то неразборчивое, потрясая руками над его головой.

– М-да, - бригадир с интересом вглядывался в происходящее, - Значит, час ты, всё-таки, продержался.

Дезинформация.

– Слесаря вызывали?

Сварщик, успевший где-то принять вовнутрь был сама любезность. А я был... как обычно.

– Вызывали, но не слесаря, а сварщика.

– Ну, тогда вам повезло. Куда тут иттить?

– Сюда, - я показал на люк, ведущий вниз под трюм сухогруза.

– Прощай, мы расстаёмся навсегда, - пропел сварщик, усаживаясь на край люка и неспешно отправился вниз по трапу. Спускаться ему было метров около сорока. Я подождал, пока он спустился почти до конца и заорал в зияющее хайло люка.

– Я ошибся! Это не тот люк!

Звуки, донесшиеся снизу, не складывались в хорошие слова. Тем не менее, я не стал уходить от люка, а остался, заглядывая в него и давая советы по правильному подъёму по вертикальной лестнице. Наконец, в дневном свете показалась потная физиономия сварщика.

– Ты знаешь, кто ты?

Ответить я не успел, потому что сварной неловко повернулся, высвобождая сварочную маску, висевшую на его локте, затем резко дёрнулся, из люка донеслось удаляющееся позвякивание, которое завершилось ударом о днище.

– Сука! Тварь! ... твою мать, ... ... тебе ноги! – отозвался сварщик. Потом сверкнул на меня

глазами и снова стал спускаться. Я подождал, пока он спустился до половины и предложил ему подняться, а я, мол, слазию за его инструментом. Он остановился, подумал, потом послал меня по известному адресу и добавил, что сексом надо заниматься самостоятельно. Когда он второй раз вылез из люка, по нему уже было незаметно, что он слегка навеселе. Скорее, он был слегка, скажем, утомлён.

– В последний раз спрашиваю, куда иттить?

– Сюда, - я показал на другой люк.

– Ну вот уж йух!

Сварщик склонился над пустотой и закричал в неё, призывая наверх того, кому нужны были сварочные работы, чтобы он показал путь. После недолгого перепирательства из люка появился мой компаньон. Сварщик победно взглянул на меня и полез за ним вниз.

О религии.

Трубопроводчики зачищали трубы после сварки перед тем, как начать сборку. Сварщик, не спеша уходить, облокотился на поручни обрешётки и глядел, как дизелисты вытаскивали из машинного отделения цилиндры главного дизеля. Огромные, почти в метр диаметром металлические стаканы, подхваченные краном, появлялись откуда-то снизу из темноты и исчезали в сияющем вверху небе.

– Примешь? – доставшие где-то «шило» слесари, показали стакан с прозрачной жидкостью.

Сварщик сглотнул.

– Не, мне ещё на один пароход идти.

– Да ладно тебе. Что будет с двадцати капель?

Сварщик облизнул губы, неуверенно глянул в сторону выхода и затем решительно двинулся к сидящим. Наверху вдруг заорали, затем послышался удар и за спиной уходящего сварщика, сминая и обрывая все находящиеся на линии движения обрешётки, пролетел оборвавшийся цилиндр. Сварщик машинально взял стакан и стоял с ним в руке, повернув голову почти назад, глядя на дыру в том месте, где только что он стоял.

Народ по-своему понял задержку и долил стакан до верха. Сварщик слизнул содержимое как воду. И опять замер, держа стакан перед собой. Посудину наполнили второй раз. Снова опрокинул сварщик стакан в рот. Тут уже люди, чтобы не допускать перерасхода, вынули стекло из руки задумавшегося специалиста. Он, наконец, словно очнулся.

– Не пойду я, пожалуй, на другой пароход, - и пошёл к выходу твёрдым и уверенным шагом.

– Бог не фраер, - сказал кто-то из группы, - Даже коммунистов любит.

Лечение.

Места было маловато для троих работяг, один из которых был за центнер весом, кучи инструмента, сварочного кабеля, вытяжного вентилятора с «кишкой». Да ещё и на дне отсека плескалась вода, в которую наступать при наличии в руках кабеля под током было не разумно. Тем не менее, мы продвигались к месту, где должны были сделать работу. Зацепившись всем барахлом, что я держал в руках, за ребро жёсткости, я вслух прокомментировал это и начал выправлять ситуацию, первым делом попытался вытянуть из зацепа сварочный кабель. Потянул его рукой, отводя за спину, задел что-то, и остановился, услышав вопль. Обернулся вовремя, потому что пришлось отбить прямой удар в лицо, затем заблокировал ещё пару. Сварщик забился в угол и с испугом смотрел на разбушевавшийся «центнер». В конце-концов, я врубил кулаком оглушающий удар по каске напарника и тоже отодвинулся в угол, упреждая его ответ.