Как нагадать жениха и проблемы
Шрифт:
– Будете издеваться, сеньор Лоури, я откажусь. Лучше пойду работать посудомойкой, – фыркнула Агата.
– У меня в клубе хорошо платят, если что. Там рабочие руки всегда нужны, – не унимался я, выводя ровные буквы.
Потому что знал. Не откажется. Раз она решила пригласить меня в свой дом, да ещё и завуалированно попыталась сообщить, что «кто-то» очень сожалеет об этой статье, значит, мечтает вернуть любимую работу.
Агата злобно буркнула что-то себе под нос, а я пристально посмотрел на ее скрюченную
– Наряды мне вы покупать будете, или я сама должна выглядеть соответственно? – поинтересовалась она деловито.
Она что, действительно, там серьезными фразочками швыряется? Так строго подошла? Что ж… Моя душа, в отличие от чьей-то, требует веселья. Поэтому хитростью брать придется.
– Мои будешь носить, – объявил я, усмехаясь, и дописал в свой договор ещё один важный пункт.
Через десять минут мы стояли друг напротив друга, как на дуэли. В разных концах комнаты, держа в руках «бумажное оружие будущих пыток», а точнее договора.
– Читаем по очереди, – предложила Агата. – Каждый имеет право оспаривать пункты, до тех пор, пока мы не придем к взаимному соглашению.
– Тогда, как в самых розовых девичьих мечтах, мы состаримся вместе, Агата. В этой самой комнате, – добавил я, заведомо зная, что к полному соглашению нам вряд ли удастся прийти.
– Итак, пункт первый… – на лице Агаты появилась озорная улыбка. – Вы будете называть меня «свет моих очей», «радость моя», «любовь моя», «свет моей души»…
– Чего?! – я поморщился от отвращения.
– Да-да. Пусть все считают, что вы от меня без ума.
– Да все посчитают, что я с ума сошел!
– От любви ко мне, – парировала Агата, победно усмехаясь. – Нет, ну вы, конечно, можете просто вернуть мне работу, я принесу извинения – и мы разойдемся…
– Не дождешься, Агата, свет моих, мать его, очей…
– Давайте-ка без ругательств. Так вы принимаете этот пункт?
– Да. Но я вношу свои предложения. Вы будете называть меня «мой господин», «мой император» и «любовь всей моей жизни».
От довольной улыбки Агаты не осталось и следа. Хлоп-хлоп… Мне кажется, что я даже услышал, как удивлённо она хлопает своими длинными ресницами.
– Хм-м-м, – протянула она и задумчиво почесала макушку. – Эх, ладно. Идёт.
– Замечательно. Можете называть следующий пункт.
– Сейчас ваша очередь, Нэйтан.
– Я уступаю вам, «радость моя», – ответил, сияя ехидной улыбкой и дописывая в своем договоре внесенные нами изменения.
Агата важно закружила по комнате, бросая на меня издевательские взгляды, и объявила следующее:
– Целоваться мы не будем. Руки вы тоже распускать не будете.
– Э-э, нет. Этот пункт вычеркивай сразу. Поцелуи, прикосновения и прочие «нежности» ты будешь демонстрировать во всей красе. Иначе, никто нам не поверит.
– Поверит!
– Нет.
Агата сощурилась и злобно поджала свои милые губки, глядя на меня очень недовольно.
– Тогда целоваться мы будем, когда я решу! – вдруг предложила она.
Ах, ты маленькая зануда. Так, значит…
– Значит, время для проявлений прочих «нежностей» выбираю я.
– Нет, – ее зеленые глаза гневно блеснули.
– Тогда вообще вычеркивай этот пункт. Здесь не будет ограничений.
Шмыгнув носом, она пробормотала тихое «мерзавец» и взволнованно посмотрела на свой договор. Кусая губы, она, вероятно, обдумывала возможности выхода из этой ситуации победительницей.
– С Новым годом! – не выдержал я после двухминутного молчания. Она вскинула на меня удивленные глаза, и я насмешливо добавил: – Уже, наверное, дня четыре прошло, пока ты раздумывала. Так соглашаешься или нет?
– Ладно, – из ее лёгких вырвался тяжёлый обреченный вздох. – За поцелуи отвечаю я, за остальное – вы. Но никакой постели.
– Разумеется. Ты же, как и все женщины, считаешь, что близость возможна только после свадьбы?
– Да. Но так как отношения у нас фиктивные, можете на это даже не рассчитывать.
Мои губы растянулись в победной усмешке. Я дождался, пока она поднесет ручку к договору, и добавил:
– А у тебя вроде бы была уже свадьба, да? И даже развод уже был?
Рука Агаты замерла в миллиметре от документа. Она бросила на меня такой красноречивый взгляд, что, казалось, ещё секунда – и я буду послан куда подальше, а она действительно пойдет работать посудомойкой. И точно не в мой в клуб.
– Мне твой редактор обмолвился, что ты своего бывшего мужа в вашей газете «похоронила», – пояснил я, продолжая стойко выдерживать ее бешеный взгляд. – Так какой твой следующий пункт?
Агата прокашлялась, видимо, пытаясь «затолкать назад» ругательства, что так и стремились выбраться наружу. Повернулась ко мне спиной и вновь заговорила:
– Раз уж вы выше по финансовому положению, а я и вовсе сейчас безработная, то вы будете давать мне каждую неделю по пятьдесят лир на личные нужды. А еще вы сами позаботитесь о гардеробе своей «невесты». Все наряды должны быть новыми.
– Принимается. Я готов платить по сто лир в неделю, но одеваться ты будешь в соответствии с моими вкусами.
– Согласна.
Не ожидая, что я так быстро соглашусь, она с волнением сделала новую пометку в своем договоре, и моя улыбка стала ещё шире.
Эх, Агата Ксавье, уточнила бы ты сперва о моих вкусах.
– Вы должны вести себя галантно перед моими друзьями и родственниками, если вдруг нам придется с ними встречаться, – продолжила она.
– Не переживай, я буду «само обаяние».