Как нагадать жениха и проблемы
Шрифт:
– Герхард нашел твои артефакты, Анхель.
– У бандитов? – поинтересовался историк.
– Нет! – встрепенулся Герхард, вероятно, решивший всё же вывести нас на чистую воду.
– Не у тех бандитов, которых мы взяли ночью, – быстро добавил Нэйт, гневно зыркнув на жандарма. – Оказывается, их украли совсем другие бандиты. Какая-то мелкая шайка. И Герхард их вычислил. А этой ночью, рискуя своей жизнью, наш смелый друг, совсем один, проник в логово преступников и скрутил их! Ты представляешь? Он не хотел
– Ох, Герхард! Вы настоящий герой! – оживился Анхель и бросился прямиком к жандарму. Мертвой хваткой вцепился в его форму и, заглядывая ему в глаза, эмоционально залепетал: – Благодарю! Вы мой спаситель! Я знаю, что у жандармов небольшое жалование, так разрешите мне наградить вас за работу! Сколько вы хотите денег?
Не дожидаясь ответа от жандарма, Анхель быстро полез в свой карман и достал оттуда чековую книжку и ручку.
– Три тысячи лир для героя! – радостно объявил Анхель. – Нет! Пять тысяч!
– Н-не стоит… – пробормотал смущенно Герхард, растерянно наблюдая за тем, как историк выводит ручкой цифры.
– Ещё как стоит!
Мы с Нэйтом встретились взглядами. Он обворожительно улыбнулся и лукаво мне подмигнул. Мол, все в порядке.
В этот момент я поняла, что с таким мужем, как Нэйт, мне действительно не стоит переживать. Ведь он только что купил молчание Герхарда! Притом не своими деньгами, а Анхеля!
Все-таки пять тысяч лир – это годовое жалование жандарма!
– Прошу, возьмите, Герхард, – Анхель протянул чек своему «герою».
Герхард бросил стыдливый взгляд сперва на меня, потом на Нэйта и, в конце концов, молча уставился на «внезапную премию».
Вероятно, не знал, что делать… Сумма была очень соблазнительной. Но приняв ее, он встанет на одну ступень со мной и Нэйтом, перейдя в разряд обманщиков.
– Берите-берите, Герхард, – поторопил его с принятием решения Анхель. – Вы заслужили.
Я закусила губу от волнения, когда жандарм все же потянулся за чеком… Ещё секунда – и моя постыдная тайна навсегда будет похоронена.
– Уберите, – вдруг отчеканил Герхард, возвращая себе былую серьезность и надменность. – Я не приму ваши деньги.
– Но почему?!
Мы с Нэйтом снова переглянулись. Уверенности в глазах моего жениха значительно поубавилось. До полного краха его плана и грандиозной взбучки оставалась всего секунда…
– Потому, что ваши артефакты украли Нэйт и Агата, – объявил довольно Герхард и широко улыбнулся. – Они пришли ко мне с повинной.
– Вот же ты… продажный рыжий таракан, – выругался расстроенно Нэйт. – Не называй больше меня другом.
– Я бы был продажным, если бы взял деньги, – парировал Герхард. – Встал бы на одну ступень с Мартином Д'эстри, выгораживая настоящих преступников!
–
– Всегда!
– Ну да, ну да, – саркастично протянул Нэйт, адресуя жандарму язвительную улыбочку.
Анхель молча и растерянно наблюдал за этой небольшой перепалкой. Со страхом я следила за тем, как глаза историка медленно наливаются кровью, лицо багровеет от злости, а брови все сильнее съезжаются к переносице.
Всё. Нам хана.
– Нэйт, паршивец! – взревел Анхель, мигом обрывая словесную перепалку. Как суровый родитель он двинулся прямиком на Нэйта, по пути вытаскивая из своих брюк широкий кожаный ремень.
– Только не говори мне, что ты собрался угрожать мне своими трусами, старик, – Нэйт выставил вперёд руки, медленно отступая назад.
Реплика Нэйта вызвала в Анхеле такой гневный вскрик, что у меня заложило уши.
– Я сыт по горло твоими шуточками! Ну, я тебя сейчас!
Нэйт рассмеялся и ловко перепрыгнул через диван, спасаясь от «отцовского» ремня.
– Старик, угомонись!
Следующие несколько минут мы с Герхардом наблюдали за тем, как Нэйт мечется по гостиной и перепрыгивает через мебель, удирая от Анхеля, гоняющегося за ним с ремнем в руке.
– Я тебя воспитаю, паршивец! – голосил Анхель. – На всю жизнь запомнишь, что со мной шутки плохи!
– Да успокойся, старик! Это вышло случайно! Мы приносим извинения!
– Я приму их только после того, как надеру ремнем твой зад!
Когда Нэйт оказался загнанным в угол, я прикрыла ладошкой рот, понимая, что Анхель всерьез решил «воспитать сорванца». Как только историк вскинул руку, чтобы начать «воспитательный процесс» я закричала:
– Дебора!
Рука с ремнем замерла в воздухе. Запыханный Анхель посмотрел на двери. Не узрев там свою «нимфу», историк уставился на меня.
– Вы бы не познакомились с Деборой, если бы не мы, – протараторила я, пряча улыбку. – И ваш музей ограбили бы по-настоящему. Ведь благодаря нашей с Нэйтом выходке мы узнали о том, что готовится настоящее ограбление. Потому, что мы не помнили о том, что сделали, Анхель. И сперва начинали расследование, чтобы найти самих себя. А в итоге вышли на банду преступников…
«Угроза» до сих пор продолжала нависать над Нэйтом, что сел на пол в углу гостиной, тяжело дыша и заливаясь смехом.
– Поэтому, если бы не шутка Нэйта, то… – я ткнула пальцем в сторону подарочного мешка. – У вас остались бы только эти артефакты, которые рано или поздно мы бы вам вернули. Не было бы ни Деборы, ни музея…
Я смотрела Анхелю в глаза, надеясь, что он меня услышит, и я спасу своего любимого «тридцатиоднолетнего мальчишку» от взбучки.
Когда историк откинул ремень, я вздохнула с облегчением, а Нэйт издал издевательско-победный возглас.