Как не слететь с катушек
Шрифт:
– Вас задевает, что мужчины, которые вас любили, находят других женщин? – Ольга Аркадьевна посмотрела на Яну.
– Нет.
– Правда… Кошмар… – скрипнул агрегат.
– Заткнись!
– Грубость!.. Хамство!.. – не сдавалась машина.
– А знаете почему? – прищурилась Яна.
– Хотелось бы…
– Они по-прежнему любят меня, но им тоже надо как-то жить, – ответила Цветкова.
– И сколько у вас было мужчин? – спросила машина.
– Не сильно ли вы зациклились на моей личной жизни? Это каким образом поможет моему резюме, которое я не собираюсь составлять? Я словно в театре
– Почему «пока»? – поинтересовался агрегат.
– А ты, парниша, умнеешь на глазах. Оговорка по Фрейду. Да, я сейчас влюблена. Моё чувство – это не как поездка в сказочном кабриолете к тёплому морю, а как дикая езда на байке с чувством, что вот-вот вмажешься в каменную стену… Моего любимого зовут Мартин Романович Вейкин. И я хочу за него замуж. Странно, что ты железяка, не отмечаешь, что снова слышишь не имя, а набор звуков. Мартин – самый лучший мужчина на свете. Он, словно ветер, поднял меня на сильных крыльях к небесам. Он – моё солнце, моя улыбка, моя жизнь.
– Он ветер? Ураган? – уточнила Ольга Аркадьевна.
Яна смерила ее странным взглядом.
– Он – воздушная стихия, он – огонь. Мартин живёт так, словно каждый день – последний, и меня без остатка сжёг до последней молекулы. В нём сошлось всё, что я, как в мозаике, собирала в других мужчинах. Я не думала даже, что такое возможно, ведь я не молоденькая девчонка. Он добр, остроумен, сексуален, умён. Он надёжен, как крепость, и умеет рисковать. У него самые лучистые и темные глаза на свете, густые, вьющиеся локоны темно-каштанового цвета и родное лицо с высокими скулами и родинками… Он – чудо, он поцелован богом солнца и мной…
– Вы были вместе? – прервала психолог панагирик.
– О, да…
– И что опять не так?
– Мой характер. Я никогда не связалась бы с женатым мужчиной и не стала бы разрушать семью.
– Он оказался женат? – ахнула Ольга Аркадьевна.
– Он не знал этого… когда мы были вместе. Его жена Настя погибла шесть лет назад до нашей встречи. А оказалось, что она все эти годы провела в руках маньяка. Бедную женщину с моей помощью спасли, конечно, в жутком физическом и психическом расстройстве. Семья воссоединилась. Мартин был раздавлен, он не знал, что делать, как поступить. Я избавила его от этого мучительного выбора. Я ушла. Соперничать с женщиной, которая прошла ад и выжила, благодаря мыслям о муже? Я, конечно, та еще штучка, но я не монстр.
– И вы любите Мартина до сих пор?
– Я люблю впервые в жизни и буду любить его всегда, – заявила Цветкова совершенно твёрдо. Ну же… подтверди, железяка. А почему устройство молчит? – возбуждённо спросила Цветкова, взглянув на застывший квадратный ящик.
Ольга Аркадьевна метнулась к машине.
– Дьявол! Что это… – Она принялась нажимать на какие-то кнопки, включать и выключать тумблеры, стучать по машине рукой. – Он отключился. Нет, всё серьёзнее… Чёрт! Вы сломали наш прибор!
– Я? Сломала? – вытаращила глаза Яна. – Не вы ли лупили машину всё время под столом ногой?
– Господи, впервые такое! Извините, но заключение вы сегодня не получите! Сейчас я вызову специалиста, а заключение мы вышлем по почте, – побледнела психолог.
– Очень
Глава 2
Перед майскими праздниками Яна встретилась со своей подругой Асей в кафе, где они частенько встречались во время обеда.
Ася вздохнула:
– Смотрю я на нас… Работа, работа… А ведь знаменателем надо ставить «жизнь проходит… жизнь проходит…»
– Нет! – сразу же прервала ее Яна. – Трудоголик у нас – это ты! Я отношусь к служебным обязанностям явно не с таким рвением.
– Можно ли быть хозяйкой стоматологической клиники, отвечать за здоровье пациентов и не быть при этом трудоголиком? – удивилась Ася. – Я боюсь за доверившихся тебе пациентов.
– Представь себе – можно! Если у тебя отменный коллектив, все врачи – профессионалы высокого класса и ты можешь доверять своим сотрудникам больше, чем себе, то всё будет хорошо. У нас дружный коллектив, почти семья. Никто не ворует, нет никакой текучки. Я могу быть спокойна, даже если сама на работу не выхожу. Приём больных я давно не веду, а административные и бухгалтерские дела вместе со мной очень хорошо решает бухгалтер клиники; так что если меня нет, то… ничего не остановится.
– Хорошо тебе, сама себе хозяйка, а я человек системы. Назначен суд у твоего клиента ровно в одиннадцать такого-то числа – будьте любезны не опоздать. И никто взамен меня – адвоката – не придёт. Я гонорар получила, и, будь любезна, отработай его, – пожаловалась на свою судьбу Ася.
Ася Юрьевна Кудина была очень хорошим адвокатом. Выглядела она обычно на все сто. Деловой стиль в одежде подчёркивали строгое каре, светлые шёлковые блузки, фирменные костюмы и изящные туфельки. Она пользовалась повышенным вниманием мужчин и не пренебрегала любовными связями как с солидными мужчинами, так и с пылкими юношами, среди которых попадались и альфонсы.
В компанию подруг затесался и дружил с ними один неординарный человек, майор, сотрудник полиции. Звали его Виталий Николаевич Лебедев. Был он не женат и не очень презентабелен внешне – очень тщательно следить за собой у него просто не хватало времени. Ася над ним частенько подтрунивала: «сыщика ноги кормят», а он огрызался, называя ее «адвокатурой, которая вредит обществу» и отпускает преступников на свободу. Отношения между ними были странные.
А вот к Яне Цветковой Виталий Николаевич давно и безуспешно питал очень сильные чувства. Сначала он тоже думал, что Цветкова для него своеобразная «чёрная метка» – где бы она ни появлялась, всё время что-то случается криминальное. Или того круче – Цветкова обязательно самым неожиданным образом проходила свидетельницей. Лебедев краснел, бледнел, злился, у него поднималось давление. Следователю казалось, что в следующий раз, когда он увидит Яну, его просто хватит удар. Но постепенно, то ли он попривык, то ли закалился, но все сдвиги вегетативной системы Виталий Николаевич для себя объяснил любовными чувствами, в которых он сам себе боялся признаться.