Как ни крути – помрешь
Шрифт:
Я пожала плечами, не зная, хочу ли.
– А что будут говорить, когда ты появишься на корпоративном пикнике вместе со мной?
Дэвид налил половину вина в кувшин и поставил его разогреваться в микроволновку.
– Ничего не будут. Все и так думают, что я бешеный. Наливая кружку пряного сидра, я не переставала улыбаться.
Мотивы у него могли быть эгоистичные – дополнительная страховка, чтобы не уволили с работы, – но выгодно это будет нам обоим. Поэтому настроение мое сильно улучшилось, когда мы шли к задней двери – он с подогретым вином и полупустой бутылкой, и я с моим пряным сидром.
Дэвид замедлил шаги, увидев мягко освещенную комнату. Мы с Айви ее украсили, и повсюду было лиловое, красное, золотое и зеленое. Ее кожаный чулок одиноко смотрелся на каминной полке, и потому я купила красно-зеленый вязаный ему под пару, с колокольчиком на носке, готовая к любому празднику, который принесет мне подарки. Айви даже повесила белый чулочек для Дженкса, конфискованный из кукольной коллекции ее сестры, но горшок меда и близко в него не влез бы. Рождественская елка Айви горела в углу, и вид у нее был неземной. У меня никогда раньше елки не было, и я чувствовала, что мне оказали честь, когда Айви разрешила мне помочь в ее украшении фонариками из шелковой бумаги. Мы целый вечер провели за этим занятием под музыку и попкорн, который уже никто никогда не нанижет на веревочку.
Под елкой лежали два подарка: один для меня, другой для Айви, и оба от Дженкса. Он ушел, но свои подарки нам оставил – в наших комнатах.
Я потянулась к ручке новой двери, чувствуя в горле ком. Мы уже открыли эти подарки – ни я, ни она не особенно умеем ждать. Айви сидела и смотрела на куклу «Кусь-меня-Бетти», стиснув зубы и почти не дыша. Да и я была ненамного лучше, разве что не плакала, найдя пару сотовых телефонов в пенопластовой коробочке. Один был для меня, другой, намного меньше, – для Дженкса. Согласно чеку, оставленному в коробке, он его активировал месяц назад и даже ввел себя в список быстрого набора моего телефона.
Дернув на себя дверь, я придержала ее для Дэвида, все еще сжимая зубы. Я его заставлю вернуться. Если мне придется для этого нанять летчика и написать Дженксу извинения на небе, я это сделаю.
– Дэвид, – спросила я, пропустив его, – если я тебе дам одну вещь, ты отнесешь ее Дженксу?
Он обернулся ко мне, стоя на первой ступеньке.
– Может быть, – прозвучал осмотрительный ответ. Я скривилась:
– Там просто семена. Не могу у себя в книге по языку цветов найти ничего похожего на «прости меня, я дура», а потому посылаю просто незабудки.
– О'кей, – сказал он увереннее. – Это я могу сделать.
– Спасибо.
Я сказала шепотом, но он наверняка слышал меня сквозь приветственные крики, которыми было встречено его появление.
Взяв у Дэвида подогретое вино, я поставила его возле костра. Говард с довольным видом вел беседу с Кизли и Кери, кидая неуверенные взгляды на Такату, который прятался в надежной тени дуба.
– Пошли, – сказала я Дэвиду, когда Кистей попытался привлечь его внимание. Сестра Айви сидела рядом сними трещала без умолку, и вид у него был утомленный. – Познакомлю тебя с Такатой.
Полночный воздух был свеж, почти болезненно сух, и я улыбнулась Айви, когда увидела, как она пытается объяснить Кери искусство печь на костре сандвичи из зефира и шоколада на крекере. Озадаченная эльфийка
Ощутив на себе взор Кистена с той стороны костра, уже ставшего пониже, я подавила дрожь. Неверный свет играл у него на лице, приобретшем интересную худобу после пребывания в больнице. Из-за общения с этим живым вампиром мысли о Нике у меня выцвели до легкой боли. Кист тут был, а Ника не было. Если честно, то его не было здесь уже несколько месяцев. Он не звонил, не прислал открытки на солнцестояние и намеренно не оставил никакого способа с ним связаться. Значит, надо двигаться дальше.
Таката сдвинулся на столе для пикников, освобождая нам место, если тоже захотим сесть. Сегодняшний концерт прошел без сучка и задоринки, и поскольку Ли не было, мыс Айви смотрели из-за сцены. Таката посвятил «Красные ленты» нашей фирме, и половина публики размахивала зажигалками в скорбной уверенности, что я все еще мертва.
Я всего лишь в шутку пригласила его на наш костер, но рада была, что он пришел. Кажется, ему было приятно, что никто здесь около него не вьется, и можно спокойно сидеть в тени. Мне было знакомо это выражение на морщинистом лице – такое бывает у Айви, когда она планирует работу, – и мне подумалось, не будет ли в следующем его альбоме песни об искрах костра среди почерневших от мороза ветвей.
– Таката, – сказала я, когда мы подошли и он отвлекся. – Хотела бы познакомить тебя с Дэвидом Хью. Страховой агент, который мне помог добраться до Саладана. – Здравствуйте, Дэвид, – сказал Таката, снимая перчатку и протягивая тонкую длинную ладонь. – Рад познакомиться. Похоже, что вам удалось выйти невредимым из последнего дела Рэйчел.
Дэвид приветливо улыбнулся, стараясь не показывать зубов.
– Практически невредимым, – сказал он, отпуская руку Та каты и отступая на шаг. – Хотя, когда отовсюду начали палить пистолеты, я не был уверен, что выберусь. – Изобразив дрожь от страха, он повернулся грудью к костру, погреться. – Это было уже слишком.
Я была рада, что он не вытаращил глаза, не начал заикаться или пищать и подпрыгивать, как вела себя Эрика, пока Кистен ее не уволок за шиворот.
– Дэвид! – окликнул его Кистен, когда я посмотрела на него, о нем вспомнив. – Есть у меня к тебе разговор насчет страховки яхты. Сколько это будет у вас стоить?
Дэвид болезненно застонал.
– Вот цена работы в страховании, – сказал он тихо. Я удивленно подняла брови:
– Думаю, он просто хочет избавиться от Эрики. Эта девушка не замолкает никогда.
Дэвид шевельнулся.
– Ты следишь, чтобы я слишком долго не сидел спокойно? Я улыбнулась.
– А разве это не входит в мои обязанности как члена стаи? – спросила я, и Таката на меня вытаращился.
– Вообще-то входит. – Махнув рукой Кистену, он поспешил к нему, остановился только поправить ботинком выпадавшее из костра бревно. Говард с той стороны костра весело смеялся, блестя глазами.
Таката смотрел на меня, высоко подняв густые брови.
– Члена стаи? – спросил он.