Как ни крути – помрешь
Шрифт:
– Ну, – подтвердила я, отбирая у него масло и зачерпывая примерно полчашки деревянной ложкой. – Я никуда с тобой идти не хочу. Ты слишком самодоволен. Думаешь, что можешь кого угодно на что угодно уговорить. Меня от твоего мужского самодовольства тошнит.
Айви засмеялась, беззвучно спрыгивая на пол.
– Я ж тебе говорила, – сказала она. – Плати.
С показным вздохом он полез в задний карман за бумажником, достал оттуда полсотни баксов и сунул ей в руку. Она подняла тонкую бровь и еще раз показала мне: очко в твою пользу. Непривычно веселая, она забросила бумажку в кувшин на холодильнике.
– Типичный
Айви в три шага оказалась у него за спиной. Обхватив его за грудь, она склонилась и прошептала в надорванное ухо:
– Бедный мальчик.
Вдвоем они классно смотрелись: она – шелковый соблазн, и он – уверенная мужественность.
Он даже не шелохнулся, когда ее пальчики скользнули ему под рубашку между пуговицами.
– Тебе понравилось бы, – сказал он мне.
С таким чувством, будто прошла какую-то проверку, я столкнула масло с ложки и облизала палец.
– Почему ты так уверен?
– Потому что тебе и сейчас нравится, – ответил он. – Ты уже забыла про этого мелкого эгоцентричного человечишку, который не отличит настоящее от подделок, даже если оно укусит его за… – Он посмотрел на Айви. – За что там она его укусила, любовь моя?
– За руку.
Айви повернулась ко мне спиной и принялась наливать кофе.
– Который не отличит классную женщину, даже если она укусит его за руку, – договорил Кистен.
У меня щеки горели.
– В последний раз я тебе что-то рассказывала! – крикнула я Айви. Я даже не до крови его укусила тогда. О Господи!
– Признайся самой себе, – сказал Кистен. – Тебе нравится болтать со мной, нравится меряться силой воли. Ты развлечешься. – Он посмотрел на меня из-под челки: – Тебе явно нужно развлечься. Ты в этой церкви сидишь безвылазно хрен знает сколько. Когда ты в последний раз нормально одевалась? Чувствовала себя красивой? Желанной?
Я застыла неподвижно, слушая собственное ровное дыхание. Вспомнила, как Ник решил уехать, слова мне не сказав, как мы целовались и обнимались, как были близки – и все оборвалось в один день. И так давно. Я тосковала без его рук, без его желания – он будил во мне страсть и жизнь. Я хотела вернуть это чувство, пусть даже не насовсем. Пусть на одну ночь, чтобы не забыть, как это бывает – до тех пор, пока не найду его снова.
– Без крови, – проговорила я, чувствуя, что делаю глупость. Айви вскинула голову – на лице у нее ничего не выражалось. Кистен не удивился. Проницательным и понимающим взглядом он смотрел на меня.
– Не увиливать, – тихо сказал он, блеснув глазами. Он меня как стекло видел.
– Шестьдесят долларов максимум, – ответила я в свою очередь.
Кистен встал и взял со спинки кресла плащ.
– Я за тобой заеду послезавтра в час ночи. Оденься посимпатичней.
– К шраму не притрагиваться, – почти задыхаясь, сказала я. Мне вдруг перестало хватать воздуха. Что же я делаю, черт побери?
Он ответил не сразу, с хищной грацией влезая в плащ.
– Даже дышать не буду, – согласился он.
Задумчивое выражение сменилось на лукавое, когда он встал на пороге и протянул руку к Айви.
Двигаясь слишком резко,
– Вот спасибо, милая Айви, – сказал он. – Теперь мне и на свидание хватит, и на парикмахерскую останется.
Он поймал мой взгляд и удерживал, пока я дышать не перестала.
– До послезавтра, Рэйчел.
Его туфли звонко прошагали по темной церкви. Я слышала, как он попрощался с Дженксом и как громыхнула вдали закрывающаяся входная дверь.
– Глупо ты это сделала, – недовольно сказала Айви.
– Знаю.
Не глядя на нее, я быстро и грубо растирала сахар с маслом.
– Тогда зачем?
Я не отрывалась от стряпни.
– Может, потому что мне, в отличие от тебя, нужны прикосновения, – устало сказала я. – Может, потому что мне плохо без Ника. Может, потому что он уже три месяца уходил, а я, дура, не понимала. Хватит, Айви. Я не твоя тень.
– Нет, – согласилась она, не настолько злая, как я ожидала. – Я твоя соседка. А Кист гораздо опасней, чем кажется. Я уже видела, как он это делает. Он намерен на тебя охотиться. Медленно, не торопясь.
Я остановилась и глянула на нее.
– Медленней, чем ты? – язвительно спросила я. Она ответила мне долгим взглядом.
– Я на тебя не охочусь, – с болью сказала она. – Мне ты не сдашься.
Бросив ложку, я уперлась руками в стол и склонила голову. М ы друг друга стоим. Одна боится чувствовать хоть что-то, только не ослабить свой железный самоконтроль, а вторая так изголодалась по чувствам, что готова рискнуть свободной волей ради шиши веселой ночи. Как я еще не стала вампирской игрушкой? Чудо просто.
– Он тебя ждет, – сказала я, расслышав рев машины Киста сквозь толстые стены церкви. – Шагай насыщайся. Мне не нравится, когда ты голодная.
Айви качнулась вперед. Не сказав ни слова, она зажатой походкой вышла вон, простучав ботинками по деревянному полу. Гнхо хлопнула дверь. Понемногу, не сразу главным звуком в кухне стало тиканье часов над мойкой. Медленно вздохнув, я подняла голову, гадая, когда же я успела стать Айви сторожем?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Ритмичный бег отдавался вверх по позвоночнику, приятно отвлекая от мыслей о Нике. Утро было ясное, сугробы сверкали на солнце, заставляя меня щуриться под новыми солнечными очками. Старые я забыла в лимузине Такаты, а новые не слишком были удачны. Второй день подряд я вставала в безбожную рань, чтобы побегать, и – Поворот бы все побрал – сегодня я бегать буду. После полуночи бегать совсем не так приятно: слишком много психов. Кроме того, у меня ночью свидание с Кистеном.
Эта мысль мелькнула и ушла; я прибавила скорость. Шаг-выдох, шаг-выдох – гипнотический ритм вгонял меня в эйфорию бега. Я еще прибавила скорость, отдаваясь наслаждению. Передо мной пожилая пара колдунов то ли бежала, то ли быстро шла; мы двигались мимо вольеров с медведями. Они смотрели на меня с голодным интересом – медведи, не колдуны. Я подумала, что администрации зоопарка именно поэтому впускает сюда бегунов. Чтобы крупным хищникам было на что посмотреть, кроме детишек в прогулочных колясках и их утомленных родителей.