Как один мужик двух французских программистов прокормил

Для чего люди едут во Францию? Разные бывают причины, но чаще всего одна – увидеть Париж (Лион, Каркассон, замки Луары) и умереть, или забраться на Эйфелеву башню и зарядиться её, как некоторые говорят, энергетикой, или посетить Лувр и стоять, не дыша, перед Моной Лизой. У меня же был совсем иной резон.

Во-первых, в Париж меня вот уже сколько-то лет не тянет совершенно; Эрмитаж – музей не хуже, и башню Газпрома вот-вот закончат, а выглядит

она значительно интереснее Эйфелевой, всё-таки технологии шагнули далеко вперёд. Но не только поэтому – по личному опыту знаю, что в столице Франции остаётся всё меньше и меньше французского, иногда даже чувствуешь себя очень одиноко в обычной уличной толпе, так и тянет спросить: «А тут кто-нибудь говорит по-французски, ну или хотя бы по-английски?» Наиболее слабонервные записываются на курсы арабского, но я к таковым не принадлежу, просто дезертирую, это не трусость, а пример трезвого анализа ситуации.

Нет, я не расист, цвет кожи человека не критерий отбора. Я, скорее, консерватор, не приемлю картину превращения центра европейской цивилизации последних веков в крупнейший африканский культурный центр в Европе формата постбрэксит (вроде бы в Лондоне в этом отношении ещё «лучше»). Грустно становится от того, что населяющие Большой Париж люди абсолютно равнодушны к его истории и культуре. У них другие ценности, пардон за модное слово. Но мне почему-то не хочется молиться Аллаху, расстелив под коленями коврик, по какой-то непонятной причине больше испытываю желание посмотреть коллекции импрессионистов в музее Орсе.

Во-вторых, значительную часть территории Франции я уже объездил, в иных местах бывал по нескольку раз, а когда «Такую разную Францию», наконец, после долгих мук выбора среди стоящих в очереди издательств напечатают в титульной стране очерка, боюсь, путь автору этих строк в некоторые города вроде Парижа, будет заказан. Зато, к примеру, про Италию я ещё ничего не написал, а там для меня пока очень много белых пятен.

Поэтому причина очередной поездки оказалась совершенно банальной – давно хотел накормить чем-нибудь оригинальным двух своих старших сыновей-французов. Хоть и живут взрослые уже мальчики во Франции, а готовить сами не очень любят и не шибко умеют, сварят себе макароны, купят ветчины, багет да круассаны, а в остальное время мучаются в общепите, а там одна ерунда – эскалопы, говядина по-бургундски, телятина в сливочном соусе, утиные ножки в собственном соку, устрицы, киши по-лотарингски, паштеты, риеты свиные и рыбные, фуагра гусиная и утиная, улитки жареные в ракушках, профитроли – скука сплошная. Надо всё-таки иногда еду разнообразить. Но как? Сала во Франции не найдёшь, селёдку дети мои не

признают, рассольник я сам не люблю, выход один – приготовить им борщ. Кого только я им не кормил в последнее время, а вот дети мои старшие оказались обделёнными.

К поездке подготовился основательно, даже заправку для борща купил, она хорошо дополняет остальные ингредиенты блюда, которые я надеялся приобрести на месте. Одно беспокоило: в аэропорту на безопасности отберут, она же жидкая в общем-то, а в инструкциях авиационных написано, что жидкости нельзя пропускать, они, дескать, имеют обыкновение взрываться в самолёте. Представляете себе такой взрыв свекольной заправки, это же просто кошмар какой-то: всё багрово-красное вокруг вплоть до белоснежной рубашки командира корабля! Но пронесло, возможно зоркий глаз сотрудника безопасности принял содержимое 250-ти граммового пакета за консервированных червяков. Мало ли что везут люди за границу, вон, оказывается, на экспорт уже наша косметика пошла, так чему после этого удивляться? Может посоветовать гениям косметического дела в России создать специально для Европы парфюмы классических российских запахов: для женщин – аромат трёхдневных носков грузчика, например, или потного женского тела для мужчин (с тёплым пивом, говорят, хорошо гармонирует)?

Но я отвлёкся, к счастью, взрослые детки решили собраться не в Париже, а в красивом городе вблизи Атлантического побережья под названием Нант. Про Нантский эдикт Генриха Четвёртого слыхали? Так это там имело место. В Нанте обосновался Алексей – это младший, он, кстати, учёбу закончил и, как старший, стал программистом. В семье стало целых два программиста, надо, что называется, отметить. Такое важное событие, собственно, и стало толчком для реализации давно вынашиваемого замысла нашего мальчишника – отметить конец учёбы рюмкой борща. Ведь до этой поездки отпрыски мои о папином борще только слышали, так что пора им попробовать, ну чем не повод для организации совместной гулянки на берегах спокойной Луары!

Так и летел я во Францию на комфортабельном лайнере компании «AirFrance», предвкушая предстоящие пирушки со своими взрослыми детьми. В самолёте накормили, даже вина не пожалели, в общем я был доволен жизнью, когда, пересев на поезд, приближался к ожидавшим меня Марку и Алёше. Одно обстоятельство слегка тревожило – в последний момент выяснилось, что дома в наличии имелись лишь две пятисотевровые купюры, а с ними в Европе тяжело, не разбежишься, получить сдачу можно только в хорошей гостинице. А в ней-то как раз я и не нуждался. Зачем придумали деньги, которые нельзя использовать? Чудаки.

Конец ознакомительного фрагмента.