Как он встретил свою судьбу

Звездосчётов Сидор

– Возвращайся – шифром же ответил он – тут кое-что изменилось.

– Погоди я что-то вижу.

Больше нельзя было общаться, был риск того, что нас запеленгуют. Но я действительно видела что-то. Небольшой блик правее моей позиции. Вот еще раз. И еще. Я подкралась ближе и увидела, как младший офицер проводит что-то похожее на занятие по рукопашному бою. Значит недалеко должен быть их лагерь. Я спряталась и стала ждать. Через час они закончили упражняться, и командир отпустил их «до ветру». И вот надо же было одному из них делать свои дела прям рядом со мной. Я, конечно, хорошо замаскировалась, но чтоб еще больше увеличить шансы надо было замереть. С бешено колотящимся сердцем, стараясь дышать через раз, я стойко терпела тёплые капли на правой ноге и сдерживала рвотный рефлекс. Эти несколько секунд длились, казалось, пару лет. Но вот он отошел, и я потихоньку стала отползать чтоб последовать за ними. На деле оказалось, что их лагерь в нескольких километрах от берега в самой чаще этого леса. Я изо всех сил старалась не отставать и не быть обнаруженной в этой погоне. И когда через два часа мы прибыли

я валилась с ног от изнеможения, одежда стала липкой и мокрой, дыхание учащенным. Но оно того стоило.

– Вижу большой лагерь-аэродром – начала я шифрованную передачу – они к чему-то готов…

– Отставить! Немедленно возвращайся! Лагерь Алява уничтожен, готовятся облавы!

Я еще час провела на месте своей лежанки чтоб передохнуть и хорошенько все запомнить. Я точно помнила, как шла до этого места и сориентировавшись по некоторым приметам я примерно догадывалась, где точка, через которую я проникла и приблизительно, где на карте покажу расположение противника. Далековато, но что делать? Теперь мне предстояло вернуться до темноты. Я была уверенна что количество патрулей увеличилось. А несколько раз я чуть не попала в ловушки, лихо замаскированные в кустах. Некоторые из них были мне знакомы, и я еле удержалась от соблазна немного их изменить, чтоб они сработали против того, кто их придёт снимать или проверять. Что-то прошумело в воздухе, и я впервые вживую увидела это механическое чудище. Правда мельком и то между веток, но этого хватило. Кровь застыла у меня в жилах. Ух и жутко же было. Громадная, сверкающая туша со страшным рёвом проносится над вами… Ужас. Но отвлекаться не было времени. Но к ночи я уже совсем без сил добралась к точке. И услышала то, что боялась услышать… перестрелку.

– Кошка, – прямым текстом сказал мел – если ты тут, замаскируйся и заляг на пару дней, нас кто-то сдал или что-то такое, они прямо с блок поста вдруг пошли на нас, будто знали где мы находимся. Мы уведём их…

Связь оборвалась, но перестрелка продолжилась. До точки оставалось метров двести, но я понимала, что помочь уже ничем не могу. Только погибну вместе со всеми. Тем временем бой действительно стал отдаляться и у меня появилась надежда что наши все же смогут уйти. А мне не стоило терять время ведь они могли слышать переговоры или знать сколько человек в группе. Я нашла тоже самое упавшее дерево и провела там ночь. Утром, поев ягод, растущих тут же в низинке, я вызвала мела шифром. Но, как и ожидалось он не ответил. Я искренне надеялась, что они просто вне зоны досягаемости. Рассудив, что самое лучшее место, где можно спрятаться это под самым носом врага я стала возвращаться к этому лагерю-аэродрому. По пути набирая воду и делая запасы ягод и грибов чтоб было чем питаться. Казалось, что патрулей стало еще больше, а на подходе я обнаружила несколько снайперов. Шла медленно, постоянно останавливаясь и прислушиваясь, порой прячась, и добралась только к вечеру. Выбрала себе лёжку в буреломе и затаилась там. С этого момента время потекло очень медленно и невероятно скучно. Через сутки после прибытия противник, казалось, немного успокоился и сократил количество охраны, но подготовка к чему-то шла все так же интенсивно. Через неделю я стала похожей на кикимору, но связаться со своими так и не получилось. Так же я заметила значительное увеличение количества техники и пехоты противника. И масштабы предательства стали вырисовываться. Потом я потеряла счет дням. От постоянного недоедания мне становилось все хуже. И я решила действовать, слава Небу подвернулся случай.

Прямо рядом со мной остановился один из патрулей на перекур и перекус. Они часто так делали, и я у них приворовывала питательные плитки. Но в этот раз я случайно услышала радиопередачу. Хорошо, что я учила их язык и в общих чертах поняла, что происходит.

– Небо чистое. Печенье на столе, чай заваривается.

Дураку понятно, что до каких-то событий осталось совсем немного времени. И в эту же ночь я предприняла рискованную попытку увеличить радиус действия передатчика до максимума, а если не поможет, то дойти до своих во что бы, то не стало. Я решила открытым текстом обратиться к своим и будь что будет.

– Всем-всем! Говорит Анн! Север напуган! – передала я особый шифр азбукой Морзе. Это означало что в ближайшее время противник будет готов нанести удар.

Тут же в лагере поднялась суматоха и я поняла, что сообщение перехвачено. Скорее всего не понято, но это и не важно. Я оставила сообщение на повторе, и замаскировав передатчик, положила его около своей хитрой самодельной ловушки, а сама пошла в сторону точки прохода. Немного забирая влево в сторону берега специально оставляя следы. Я знала, что у меня не больше часа чтоб постараться запутать преследователей, а самой уйти в другую сторону. Но и этого было бы достаточно, я применила все свои знания и опыт чтоб направить погоню в сторону недавно уничтоженного лагеря Алява. А сама пошла в право, почти под углом в девяносто градусов к направлению ложного маршрута, уже не оставляя следов. Враг не заставил себя ждать. Утром лес просто кишел солдатами и собаками. Думаю, они быстро раскусили мою хитрость и начали поиски в серьёз. Если бы я так не ослабла, то давно бы уже ушла к точке, но все случилось, так как случилось.

Собаки были слышны все ближе, и я молилась чтоб успеть к тому ручью, из которого я набирала воду, когда шла второй раз к лагерю-аэродрому. Там я заприметила место в камышах, где вода меня полностью скроет, и я смогу переждать немного и передохнуть. Оставалось только придумать дыхательную трубочку.

Через пол часа я была на месте. Собаки, казалось уже покусывали пятки и между лопаток возникло неприятное чувство наведённого туда прицела. В любую секунду

я ждала окрика или выстрела. Сделав, как и планировала, из камыша подобие дыхательного приспособления я зарылась в заросли легла спиной на дно в прямом смысле слова. Через довольно чистую и, как ни странно, тёплую воду, ведь недавно шел дождь, да и в целом то лето было весьма прохладным, а также сквозь прорехи между стеблями я частично видела, что происходит на берегу и могла дышать. Как только преследователи появились я медленно опустила голову в воду полностью. Собаки остановились, потеряв мой след. И теперь им надо решить куда идти вверх по течению или вниз. Я не слышала, о чем они говорят, но, как и надеялась, группа разделилась. Перед этим они плотно обстреляли заросли, в которых я лежала. Вот это было по-настоящему страшно. Ведь малейшее кровотечение могло меня выдать. И одна пуля прошла так близко к внутренней поверхности правого бедра, что я думал все… и попрощалась с жизнью, но Небо было на моей стороне и весь вред, причинённый ей, ограничивался порванными штанами. Потом случилось еще более страшное. Один из них бросил гранату. Казалось, что она летит целую вечность и прямо в меня… Вот если бы я была до того момента не верующей, то тут же бы поверила… Ведь боеприпас стукнулся о камень, скрытый кустами и лежащий на глубине сантиметра под водой за который я держалась левой рукой и перескочил через мою голову, упав, как потом я заметила, между камнями в полуметре от моей головы. Это меня и спасло. Хотя от наблюдения за этим и понимание того, что ничего ты сделать не можешь, и зная, что живой врагу сдаваться нельзя, подарило мне первый седой волос, а то и несколько. Взрыв, хоть и приглушенный водой, прогремел со страшной силой, и моя голова на секунду оказалась над поверхностью. Многие стебли срезало, мою трубочку тоже куда-то унесло и когда вода немного успокоилась я, еще не веря, что жива, стала понимать, что дышать мне уже нечем. А этот паразит еще и пару очередей послал в камыши, но после этого отвернулся и ушел. Я сколько могла лежала под успокаивающейся водой. Но воздух стремительно заканчивался и пришлось выныривать. Еле-еле я сдержалась от громкого вздоха, ведь они могли быть рядом. И с ужасом заметила, что под левыми рёбрами у меня рана и сильное кровотечение. Тут же что-то шлёпнусь в воду, и я поняла почему меня не обнаружили. Это был, кажется, лось. И его кровь увидел солдат. Мысленно поблагодарив своего спасителя, я осторожно выползла на берег и перевязала рану обрывком своей формы. Поблагодарив Небо за чудесное спасение я побрела дальше.

От кровопотери и лёгкой контузии мне становилось всё хуже. Но было необходимо двигаться, ведь преследователи никуда не делись. Да, они потеряли мой след, но искать не перестали. Перед глазами все плыло и постоянно казалось, что я тут не одна. Кровь не хотела останавливаться, как бы туго я не затянула повязку. Значит задет орган. Тут мне стало страшно. Нет не умереть, а подвести своих, не выполнить приказ и сделать все жертвы напрасными. Я собрала все остатки сил и воли и сосредоточилась на том, чтоб переставлять ноги и идти вперёд. Порой я слышала выстрелы, но не была уверена, что это не бред. Я буквально рухнула в свое самое первое убежище и вывихнула руку. Чуть не подорвавшись на растяжке. Значит эта позиция больше не безопасна и вместо отдыха придётся идти дальше. Руки и ноги налились свинцом, и я еле-еле балансировала на грани беспамятства, но как-то шла вперёд. Это теперь я знаю почему Небо было ко мне милостиво, но тогда я еще и не подозревала что мне предстоит сделать. Поэтому, когда я упала на колючую проволоку, не заметив её, я во второй раз за день попрощалась с жизнью. Но сил на сопротивление уже не осталось, и я просо повисла на ней видя, как земля подомной пропитывается моей кровью и меркнет.

– Кошка? – услышала я чьи-то слова. Но не отреагировала, сочтя это бредом – мел, это кошка! Я так и знал…

– Ну и напугала же ты нас, сестрёнка – сказал знакомый голос, и я почувствовала, как меня ласково берут на руки, предварительно отрезав колючую проволоку – мы уж думали, что потеряли тебя.

А потом вновь пришла темнота…

Я открыла глаза и обнаружила себя в деревянном доме, около меня сидел мел и менял бинт у моей раны.

– Мы услышали сообщение и пришли на помощь, как только смогли. Я чувствовал, что ты будешь там, хотя Ийроир настаивал на другом. Умоляю найди в себе силы. Расскажи, что случилось, я понимаю, что о многом прошу.

– Они – слабым голосом начала я – готовятся к атаке, в том числе с воздуха. Дай карту я покажу…

Опять резкая темнота…

Сколько я была в отключке не представляю. Но очнулась я в палате уже нормальной больницы, похоже после операции, ведь на ране обнаружились аккуратненькие швы. Мел сидел около меня с опущенной головой и громко храпел.

– Ну спасибо тебе – шутливо начала я все еще слабым голосом – как всегда не даёшь выспаться.

– О! Анн, ты очнулась, слава Небу. – начал он сонным голосом – Уже неделю так лежишь. Мы тут по очереди дежурим.

– Сколько выжило?

– Почти все. Вот карта, показывай.

Я взяла карандаш и выделила участок, метров около пятиста в поперечнике, где должен был находиться лагерь-аэродром. И зачем-то набросала примерный свой путь к нему. Мел приобнял меня.

– Спасибо тебе, кошка! И прости меня за зазнайку.

Мне было все равно, ведь я была еще слаба и тут же уснула. Проснувшись, я уже чувствовала в себе силы встать и с удивлением обнаружила что уже осень. Месяц щедрости земли только-только вступил в свои права, но листья уже как-то пожухли, некоторые начали желтеть, а небо посерело. На календаре было выделено четвёртое число. Я с опаской глядела на небо в любой момент ожидая увидеть ту страшную машину. В палате я была одна, поэтому решила выйти и узнать свежие новости. В коридоре тоже никого не было кроме вооруженного часового.