Как они умерли

Дональдсон Норман

О’Кифф вскоре вернулась к своему привычному образу жизни и обосновалась на уединенном ранчо в двенадцати милях к северу от Абикуи, где жила в маленьком глинобитном домике. По мере того как она старела, черты ее лица все более заострялись, обветренная кожа натягивалась на высоких скулах. В 1973 году художнице исполнилось восемьдесят шесть лет, но она все еще сохраняла величественный и независимый вид, и, хотя зрение ее заметно ухудшилось, она отказывалась считаться со своим возрастом. Однажды к О’Кифф пришел, ища работу, двадцатишестилетний бродяга Хуан Гамильтон. Она наняла его, и постепенно он сделался ее компаньоном,

шофером и секретарем.

Отношения О’Кифф и Гамильтона были полны взаимной нежности и даже любви, хотя шестьдесят лет разницы и укоренившееся неприятие художницы незаконных союзов делает маловероятными любые сексуальные отношения. (И в самом деле, в 1980 году Гамильтон женился на молодой Анне Марии Эрекин.) О нем и его отношениях с О’Кифф писали газеты, когда Дорис Брай, проработавшая на Джорджию тридцать лет и считавшая себя ее единственным компаньоном, подала на нее в суд за разрыв контракта, а на Хуана «за злонамеренное вмешательство» и когда две картины были проданы в 1977 году без участия Брай. Во время спора друзья художницы приняли разные стороны, и О’Кифф рассталась с некоторыми из них; однако многие нашли Гамильтона очаровательным и вполне подходящим помощником престарелой женщины. Он получил значительные полномочия в ведении ее дел на 1978 и 1979 годы, и после того как все картины художница завещала музеям и различным благотворительным организациям, она сделала его душеприказчиком и наследником остального имущества.

В возрасте девяноста шести лет во время поездки во Флориду О’Кифф перенесла сердечный приступ. После зтого она переехала вместе с Гамильтоном в большой дом г, Санта-Фе. К тому времени она почти совсем ослепла, оглохла и нуждалась в постоянном уходе. Друзья по-прежнему навещали ее, однако родственники по необъяснен-ной причине сообщили им, что посещения неуместны. В августе 1984 года к завещанию была сделана приписка, по которой вырученные за картины десять миллионов долларов передавались Хуану Гамильтону, подпись О’Кифф на документе была неровно нацарапана поперек страницы. В последний год жизни большую часть времени Джорджия, совершенно отрешенная, проводила в полном молчании в своей комнате.

Гамильтон вместе с женой и двумя сыновьями отдыхал в Мексике, когда домоуправительница сообщила по телефону, что О’Кнфф умирает. «Позвоните, если произойдут перемены к худшему», — ответил он и повесил трубку. Той же ночью, 6 марта 1986 года, О’Кифф умерла в госпитале Сент-Винсент в Санта-Фе. Похорон не устраивали; пепел ее был развеян в окрестностях любимого ею ранчо Призрака.

Официально утвержденное завещание было опротестовано родственниками. К делу подключили бывшего агента ФБР и постепенно выяснилось, что, подписывая в 1984 году дополнение к завещанию, уже плохо понимая, что происходит, ослепшая женщина, по-видимому, полагала, что дает согласие на брак с Гамильтоном. В конце концов по неофициальной договоренности Гамильтон довольствовался тем, что предполагало первоначальное завещание: ему достались двадцать четыре картины, дом на ранчо и письма Джорджии.

См. Роксана Робинсон (1989).

Оливье Лоуренс (Olivier Laurence)

(1907-1989)

Английский актер и режиссер стал в 1970 году лордом Оливье, но для друзей он по-прежнему оставался «Ларри». Оливье никогда не переставал скорбеть

о своей второй жене и «любви всей жизни» — Вивьен Ли, виня себя в ее психической неуравновешенности: «Я никак не мог поверить в то, что так или иначе являюсь причиной беспокойства Вивьен».

Между 1981 и 1983 годами Оливье, физическое здоровье и память которого все больше ухудшались, получил почти пять миллионов долларов за фильмы и участие в телепередачах и интервью. И хотя большая часть денег пошла на уплату налогов, он купил себе в Лондоне просторный дом в Челси, где поселились леди Оливье (его третья жена Джоан Плорайт) и их дети. (Последние десять лет пара находилась в неофициальном разводе.) В своем доме на южном побережье, около Брайтона, Оливье мог круглый год купаться в подогреваемом бассейне.

Последний раз актер сыграл в экранизации пьесы Дж. Б. Пристли «Потерянные империи» на телевидении Гранады. Во время записи фонограммы своей небольшой роли Оливье упал со сцены и повредил руку (это случалось с ним уже не раз, поскольку приступы головокружения участились). В свои восемьдесят лет он был удостоен гала-представления в Национальном театре, которым он руководил с 1963 по 1973 год. Последний раз Оливье появился на публике в октябре 1988 года, играя эпизодическую роль безмолвного, прикованного к больничному креслу старого солдата в «Реквиеме войны», серии зарисовок на музыку мессы Бенджамина Бриттена. Незадолго до смерти Оливье озвучил на экране поэму Уилфреда Оуэна «Странная встреча».

Большую часть жизни актера преследовали болезни: рак предстательной железы, плеврит, аппендицит, тромбоз и дерматомиозит (системное прогрессирующее заболевание с преимущественным поражением мышц и кожи заставило его уйти со сцены в 1974 году). В последний год жизни Оливье сделали операцию на почках. В ночь на 18 марта 1989 года он упал и разбил бедро, но после операции быстро поправился. В июне 1989 года актер поехал к своему старому другу и коллеге Лоуренсу Эвансу и провел у него вечер, вспоминая прошедшее.

К 1 июля состояние Оливье резко ухудшилось и он оказался прикованным к постели. Жена, снимавшаяся в США, приготовилась вылететь домой. Когда старый актер впал в беспамятство, его дети и Эванс дежурили у постели умирающего. Положение актера напоминало сцену смерти лорда Марумейна в двенадцатичасовой телевизионной постановке 1981 года по пьесе Ивлина Во «Возвращенный Брайдсхед». В вымышленном сюжете оступившийся католический пэр, которого играет Оливье, возвращается в свой Йоркширский замок умирать и в самый последний момент ставит подпись на бумаге, обращаясь в веру. На самом деле англиканского священника вызвали в Мальтхаус ранним утром одиннадцатого июля 1989 года. Молитвам вторило затрудненное дыхание умирающего. В полдень Оливье скончался.

В тот вечер флаги на здании Лондонского Национального театра были приспущены; в Вест-Энде театры притушили огни. Праху лорда Оливье было уготовано найти успокоение в уголке поэтов Вестминстерского аббатства. До этого только два актера удостоились такой чести — Дэвид Гаррик и Генри Ирвинг. Большая часть двухмиллионного состояния Оливье отошла Джоан и детям, небольшие подарки получили друзья актера.

См. Дональд Спото (1992).

Оппенгеймер Дж. Роберт (Oppenheimer J. Robert)