Как переспать с лучшим другом и не разрушить всё окончательно
Шрифт:
Внизу хлопнула входная дверь. Грэг ушёл. Лили пока ещё спала. И когда она проснётся, ей будет плохо не только из-за похмелья.
Недолго поразмыслив, я включил воду в душе и скинул одежду.
Проскользнув обратно в спальню, я тихо прикрыл за собой дверь. Лили пока спала. Проведя рукой по влажным волосам, я оглядел комнату. Всё почти как всегда. Если не считать разбросанной по полу одежды Лили, которую я вчера практически махом сдёрнул с неё.
Одни только эти мысли подняли во
Мда, вот и закончилось действие душа.
Пытаясь отвлечься, я принялся подбирать её вещи, чтобы бросить на стул, но так неудачно наткнулся на красные трусики Лили, стянутые мной вместе с джинсами. Я слишком торопился, мне бы стоило растянуть удовольствие. Но когда ждёшь подходящего случая уже давно, и он внезапно наступает, забываешь про неторопливость. Моя потребность в Лили нагнеталась не первый день, естественно, я был нетерпелив.
– Эй, ты чего стоишь посередине комнаты с моими трусами в руках? Подрочить собрался? – донёсся до меня тихий голос со стороны кровати.
Я действительно, как последний придурок застыл на одном месте, уставившись на её бельё.
Медленно я перевёл взгляд от трусиков на их хозяйку. Лили перевернулась на спину и зажмурила глаза.
– Блин, я словно на карусели перекаталась. Помнишь, нам было по восемь лет, и мы с твоей мамой поехали в Олимпию?
Я кивнул. Отлично помнил ту поездку. Мама отвела нас в парк аттракционов. Мы наелись сахарной ваты, а потом, покатавшись шесть заходов подряд на одной и той же полюбившейся нам карусели, дружно блевали всю дорогу до дома.
– Честер, ты здесь? – Лили приоткрыла один глаз и снова зажмурилась.
Ах, да, я же до сих пор молчал, а моего кивка она не видела. Сейчас, надо выдать, что-нибудь подходящее, но почему-то заговорить было особо сложно.
– Доброе утро, – наконец, нашёлся я.
– Да, – протянула Лили, – доброе. Так вот, состояние примерно такое же. Только приплюсуй сюда головную боль, пустой желудок и тошноту.
– А кто-то вчера говорил про гены, – я не мог не подколоть её.
– Некрасиво напоминать, – застонала она, – тем более я почти ничего не помню.
Ничего, – подумал я, – сейчас всё вспомнишь. И приятное, и не очень.
– Я сейчас тебе принесу аспирина, – нашёлся я и, кинув её одежду на кресло, пошёл к выходу из комнаты.
– Ага, спаси меня, Чест.
– Уже лечу.
Придя на кухню, я набрал в стакан воды, долго рылся в шкафчике с лекарствами и совсем не торопился наверх. То есть я всячески оттягивал неприятный момент. Что-то подсказывало, что Лили уже посетило утреннее озарение, хоть и с небольшим опозданием.
Наконец, когда дольше тянуть было уже просто неудобно, я поднялся обратно в комнату Лили.
Да, я не ошибся.
Похмелье было практически позабыто, одетая и уже на ногах, она ждала меня, стоя у окна. Выражение лица совсем не обещало лёгкого разговора. В глазах читалось
Приподняв брови и пожав плечами, я дал ей знать, что прекрасно понимаю, о чём пойдёт речь.
В ответ она лишь сильнее прищурилась и сложила руки на груди.
– Честер, – свистящим шёпотом начала она.
Глава 5
И что дальше?
Честер Бейл
Настороженно поглядывая на Лили, не зная, какой точно реакции ждать от неё, я медленно приближался к ней. Судя по выражению её лица, она либо хотела вцепиться мне в волосы, либо разреветься, как ребёнок, которому сказали, что Санты не существует. Только в данном случае для неё перестал существовать я – её лучший и самый преданный друг. Разочарование и неверие всего происходящего застыли в её взгляде. И мне было больно от этого.
– Аспирин? – протянул я ей стакан, неуверенно улыбаясь краешком губ.
Лили сосредоточенно посмотрела на мою руку, словно ожидала, что я принёс ей яд вместо лекарства. Но, помешкав, всё же взяла, стараясь не соприкасаться со мной руками.
Осушив всё одним глотком, она опустила стакан на подоконник и снова посмотрела на меня.
А я смотрел на неё.
Не знаю, может, она ждала каких-то слов, но я реально не понимал, что конкретно она хочет услышать. Знал бы, сказал бы.
Я уже прошёл путь от раскаяния до осознания, через принятие ситуации к какой-то надежде. И пусть это заняло у меня ничтожно мало времени, но я понял то, что и так знал давно. Я люблю Лилиан. Я желаю Лилиан. Я хочу быть с Лилиан. И я не хочу терять Лилиан.
– Честер…
– Лили…
Начали мы одновременно.
– Ты первая, – я засунул руки в карманы джинс.
– Нет, ты, – махнула она.
– Хм, хорошо, – выдохнул я и, наконец, нашёл в себе силы, взглянуть ей в лицо.
Она отводила взгляд, тогда я шагнул ближе, чтобы у неё не оставалось выбора не смотреть на меня.
– Мы занимались любовью этой…
– Боже, как высокопарно, – Лили закатила глаза.
Ну, вот, что случается, когда пытаешься выражаться культурно, – подумал я.
Она часто и разозлено задышала.
– Да ты, твою мать, меня трахнул.
– По-моему, ты сама об этом попросила, – вырвалось у меня, прежде чем я успел прикусить язык.
Лили пару секунд смотрела на меня безумным взглядом. Потом мою правую щёку обожгло.
Она, мать её, залепила мне пощёчину!
Я задохнулся от неконтролируемого возмущения, но крыть тут было нечем. Заслужил…
Немного недоверчиво я поднёс руку к лицу и потрогал горящую кожу. Никогда прежде мы не били друг друга, даже в детстве не устраивали дружеских потасовок. Родители внушали мне с малых лет, что трогать девочек нельзя.