Как покорить леди
Шрифт:
У Стивена заблестели глаза.
– Ух, как здорово! А вы не шутите?
– Конечно, не шучу. У меня еще куча костюмов там, откуда взялись эти.
– И вы не против, если я прямо сейчас посмотрю их? – возбужденно произнес Стивен. – Мне бы хотелось примерить ваш синий сюртук и те самые бриджи. Это, я вам доложу, что-то! А уж жилет цвета старого вина...
– Ладно, иди, – Чейз рассмеялся, – и перемеряй все.
Стивен повернулся к Харриет:
– Харри, я оставлю тебе лампу, чтобы ты не споткнулась по дороге домой. – Он протянул сестре
Чейз принялся снова складывать тюки с шерстью, а Харриет, поставив лампу на пол, стала придирчиво оглядывать проделанную работу.
– Слава Богу, мы успели.
– Да, успели. – Чейз не отваживался посмотреть на нее, и Харриет, помолчав еще некоторое время, спокойно произнесла:
– Увидимся за ужином.
Это не было вопросом, и Чейз не удосужился что-либо добавить. Стиснув зубы, он продолжал складывать тюки. Господи, как же трудно ему будет завтра покинуть ее! Но что еще ему остается в данных обстоятельствах?
Внезапно он поднял голову:
– Харриет!
Она остановилась в дверях спиной к нему.
– Да?
В тишине ночи звук ее голоса показался ему шуршанием шелка. Чейз закрыл глаза и ощутил сильное, до боли, стеснение в груди. Но что он мог сказать ей? Что он любит ее?
Эта мысль вдруг достала до самого сердца, у него засосало под ложечкой. Да, он в самом деле любит, любит так, что от одной мысли о расставании его пронзает острая боль. Харриет необходима ему, но одной любви недостаточно. Что, если он не получит прощения за свои прегрешения, станет изгоем, парией? Ему никогда не переложить свою ношу на другую душу, тем более на эту малышку.
– Доброй ночи, Харриет. Я сегодня не приду на ужин.
Харриет так долго стояла неподвижно, что он засомневался, слышала ли она его; однако в конце концов она вздохнула и кивнула, а через мгновение уже исчезла за дверью.
Ночной воздух стал влажным, похолодало, ветер задувал сквозь щели в стенах амбара. Чейз провел рукой по лицу и с удивлением заметил, что оно влажное. От души выругавшись, он снова взялся за работу.
Когда он закончил, все тело у него болело, а ноги едва могли двигаться. Стянув с рук перчатки, Чейз положил их на скамейку у дверей, чтобы не искать на следующий день. Еще один день – это все, что ему осталось.
Повернувшись, Чейз снял со стены лампу, при этом гвоздь, на котором она висела, вывалился и упал на землю. Нагнувшись, чтобы поднять его, он заметил, как на земляном полу что-то блеснуло, и, отодвинув сено в сторону, обнаружил кольцо-талисман Сент-Джонов. Интересно, как оно здесь оказалось? Чейз подобрал его и повертел в руке. Опять оно холодное и равнодушное. Наверное, выпало из его кармана...
Внезапно позади метнулась какая-то тень. Чейз резко повернулся, но было слишком поздно: мир взорвался с ослепительным грохотом и болью, а затем не стало ничего.
Часы пробили полночь, когда Харриет, в конце концов, отказавшись от попыток заснуть, встала и зажгла свечу. Она была измучена, все тело
Она вздохнула. Что проку жаловаться: Сент-Джон и так сделал много больше того, на что она могла рассчитывать. Просто ей очень хочется невозможного: чтобы он полюбил ее – ее и Гаррет-Парк.
Посмотрев на себя в зеркало на туалетном столике, Харриет обнаружила темные круги под глазами и поморщилась. Господи, да это просто бледное привидение! Она потерла щеки, пытаясь вызвать хоть какой-то румянец, а затем уселась в кресло и принялась расчесывать волосы. Еще девчонкой она как-то целое лето не надевала шляпки, надеясь, что в ее волосах появится яркий рыжий оттенок. В результате ее кожа слегка загорела, а на носу появились противные веснушки.
Харриет недовольно разглядывала свое отражение в зеркале, проводя щеткой по хитроумному узлу, в который уже успела собрать волосы. Будь у нее льняные локоны и щечки яблочком, а не банальный надоевший каштановый цвет и маленькое личико, Чейз наверняка потерял бы голову и беззаветно полюбил ее, как принц в сказке. Ах, как это было бы чудесно!
Харриет представила себе, каково это, когда мужчина вроде Чейза Сент-Джона принадлежит только тебе одной, и от этой мысли у нее сжалось сердце.
От радужных мечтаний ее оторвал громкий стук в дверь.
– Харри! – В голосе Стивена звучал испуг.
Господи, что еще случилось? Харриет поспешно открыла дверь, за которой, опираясь на костыли, стоял Стивен в ночной пижаме, бледный как полотно и с расширившимися от ужаса глазами.
– Амбар горит! А там вся наша шерсть...
– Боже мой, нет! – Харриет бросилась к окну и раздвинула занавески. За окном яркое зарево разрывало предрассветную тьму. Глаза ее наполнились слезами. Как такое могло случиться? Она не могла поверить.
– Чейз! – Харриет впилась глазами в лицо Стивена. – Ты видел его?
Стивен растерянно заморгал:
– Нет. Ты думаешь, это он поджег...
– Ты что, не в себе? Он там, в амбаре. А вдруг он упал или... – Харриет пулей промчалась мимо Стивена к комнате Чейза и распахнула дверь. Комната была абсолютно пуста, кровать не тронута.
– О Господи, нет!
Харриет торопливо пересекла холл и, выскочив за дверь, бросилась к охваченному яркими языками пламени амбару. Стены и крыша амбара трещали и шипели, словно взъярившиеся на низко нависшее над ними небо.
Деррик бежал рядом, за ним – София, успевшая лишь накинуть на плечи одеяло, и Офелия в толстом халате поверх ночной рубашки.
Харриет тревожно огляделась вокруг:
– По-видимому, Чейз там, внутри, и мы должны спасти его. Мне нужно только...
– Нет, – твердо заявил Деррик. – Ты не можешь. Ты только посмотри на это.
– Но я должна...
София крепко обхватила руками плечи сестры.
– Я уверена, что его там нет. Он наверняка сейчас дома, может, пошел на кухню попить воды или...