Как попала, так пропала!
Шрифт:
– Да, семя спит, сладко-сладко. А теперь расслабься, может быть немного болезненно.
– и он заглядывая в мои глаза, начал раздвигать мои створки своей, казалось, огромной плотью, немного пощипывало, но вида я не подала. Он неспешно погружался внутрь, а я удивлялась его твердости, гладила сильные руки и старалась ощутить и запомнить каждый миг. После нескольких медленных движений, стала снова нарастать неописуемая сладость от каждого толчка, а когда он замирал, проверяя мою реакцию, то и сладость замирала на миг, а
Видно было, что ему мучительно двигаться во мне столь медленно и эта мука отражалась на его лице, гримасой боли, глаза прикрыты. И мне уже не терпелось чего-то, сама не знаю чего, но хотелось, что бы он ускорился, а брат чуть прикусил плечо, которое с таким упоением целует.
Нетерпеливо поерзала и поймала новую гамму приятных ощущений. Айверин открыл мутные глаза. Поймала его губы и прикусила нижнюю, выгнулась от прикосновений к груди, да, да. Обвила его торс ногами и сама сильно двинула бедрами насаживаясь глубоко и резко. Как же хорошо.
– Еще! Еще!
– требовала я.
Меня поняли правильно, но Айверину, похоже, нравилось меня дразнить. Двигался то быстрыми и сильными толчками, то медленными и томными. И в каждом ритме была своя прелесть, я наслаждалась с удовольствием целуя губы и все, что попадалось под губы. Стремилась навстречу и громко стонала на особо волшебных вспышках удовольствия, а их было так много. И совершенно не хотелось, что это когда-нибудь заканчивалось. Ритм ускорялся как и наслаждение, что увеличивалось и скапливалось, казалось уже некуда, а потом вдруг это невыносимо тугое и сладкое взорвалось и растеклось одной огромной волной затопив меня всю. Да, пчелки поработали на славу.
Я еще несколько минут пребывала в нирване. А потом мой живот громко заурчал от голода, оказалось уже скоро обед. С улыбкой, которая не желала с лица спадать, открыла глаза. Сейчас мне было нереально хорошо.
– Ура! Теперь я женщина! Настоящая и зверски голодная.
– чувство голода буквально пронзало тело полное чувственной неги.
Мужчины, что расположились по бокам от от меня, нежно наглаживая влажное тельце, и внимательно меня разглядывавшие, очень сексуально улыбнулись. Кажется, им это тоже нравится. Вот и славно.
Братья слаженно поднялись с кровати, перекинулись говорящими взглядами и Айверин плавной походкой, в чем был, то есть даже без своих вечных бриджей, вышел из комнаты. Арлеонт, старательно изображая хищника, двинулся ко мне. Я хотела подыграть, дернулась, но ноги меня не слушались, да и все тело было уставшим и неповоротливым. Вот это они меня утомили. Ага, а до этого защекотали чуть ли не досмерти.
Арлеонт глядя на мои безрезультатные потуги, только самодовольно ухмыльнулся. А потом подхватил на руки и понес из спальни в ванную. Я обернулась, посмотреть на простыни, но пятен крови не обнаружила.
– А где кровь? Ни одной
– я расстроилась, как так?
Парень, с восхитительно голубыми волосами, обернулся присмотрелся и, небрежно пожав плечами, понес меня дальше.
– А на тебе, ну, то есть на нем, - я выразительно показала пальчиком вниз - тоже крови нет?
– Нет, крови нет, сейчас покажу и сама все рассмотришь.
– сверкнув на меня глазами хохотнул парень.
– Отчего ты так распереживалась.
– Ну, обычно у девушек после первой ночи с парнем остаются капли крови на простынях. А у меня нет.
– голос звучал грустно.
– Ну, что ты, малышка. Может это от того, что ты не ночь провела, а утро? Или тебе магия помогла все скорее заживить, или это у тебя такая физиологическая особенность. Вот сейчас помоем тебя, потом покушаем и все будет замечательно. Кстати, пока наш эксперимент идет успешно. Все семя крепко спит, а у нас все достойно выстояло и не уснуло в самый неподходящий момент.
– он мне весело подмигнул и я весело рассмеялась.
– Вы огромные молодцы!
– И ты умница, твоя аура уже так не светится в готовности зачать, значит тоже смогла договориться со своей магией Лир.
И меня действительно вымыли с поцелуями и прочими нежностями. А когда вернулись в комнату, на кровати, прямо посередине, стоял маленький столик красиво сервированный с фруктами, блинчиками, вареньем, горячим чаем и, конечно, с маленьким букетиком в вазочке.
– Еда!
– потерла в предвкушении ладони, Арли уже усаживал меня, завернутую в мое полотенчико, поближе к еде. Обратно, из ванной, он тоже нес меня на руках.
В приятной расслабленной атмосфере почти не разговаривая, съели все блинчики и, балуясь, принялись кормить друг друга фруктами.
– Давай, наша почти жена, открой ротик.
– начал уговаривать объевшуюся меня Арлеонт, пытаясь скормить очередной кусочек сочного и сладкого фрукта, но в меня уже не лезло.
– Как это почти жена? Я замуж не собираюсь.
– лениво возмутилась с полным ртом, откинувшись на подушки и пытаясь прожевать засунутый в меня при открывании рта кусь.
– Наши лирионы на тебе, отец согласен, мы тоже принесли клятву, да и ты не была против и приняла нас. Самое большое через два месяца и три недели ты станешь нашей женой.
– Но я не хочу женой!
– ужас, они конечно много чего говорили, но я это не воспринимала всерьез. Люди вообще пророй много говорят и мало делают, но похоже мне попался другой сорт.
– А сегодняшний секс не налагает на вас никаких обязательств.
– я пыталась освободиться от скорой свадьбы, как до этого не хотела рано залететь.
– Мы уже взяли обязательства и отказываться от них не собираемся.
– хмуро, но твердо произнес Арлеонт, Айверин просто сердито молчал, будто я в чем-то виновата.