Как правильно разводиться
Шрифт:
Тоже уехать, что ли?
Дверь скрипнула, заставив меня подобраться. Никого, кроме меня и охранника, в студии быть не должно.
– Привет! – раздался знакомый голос. Я подскочила и чуть не завизжала:
– Леска!!!
Округлившаяся подруга красивеньким пончиком стояла на пороге. После замужества Лесана похорошела и подуспокоилась. Впрочем, с таким-то мужем…
Мне всегда нравился Кнесин. Просто как человек. Этот точно не отвяжется после "опасного мужа". Страшно представить – Кнесин обхаживал Леску с класса четвёртого,
Долгая история получилась!
– Мой пузик!!
– Отстань, – вяло, с улыбкой огрызнулась Лесана. – Глеб уже возмущается, что ты претендуешь на его пузик.
– Я должна заботиться о будущем крестнике, так ему и передай! Мальчик же? Ну скажи, скажи, что мальчик!
– Завтра пойдём на узи, – фыркнула Леска, – и вообще, я девочку хочу!
– А мы с Глебом – мальчика! Из девочек у тебя Леся есть!
Подруга тяжело вздохнула. С первой дочерью Глеба они вроде бы нашли общий язык, но Леська постоянно держала в тонусе обоих. А что они хотели?.. Два месяца – недостаточный срок, чтобы привыкнуть к новой жизни и новой женщине у папы.
– Уже третий день ходит за мной хвостом и называет мамой. Свекровь – долгих лет ей жизни! – влезла! Мол, если Леся будет плохо себя вести, то будущего ляльку папой с мамой полюбят больше. Представляешь?! Теперь она ревнует, и почему-то меня, к ребёнку, который даже не родился!
– Крепись, – похлопала подругу по плечу, – папа у Леси всегда был, а мамы не хватало. Вдруг мама появилась! Радость, восторг! А потом оказывается, что мама временная и "акция скоро закончится". Конечно, ребёнка залихорадило!
– А мне что делать?! Я уже объясняю ей, объясняю…
Видя, что Лесана готова расплакаться, я вытащила из холодильника вчерашний торт и щёлкнула чайник. Надо успокаивать!
Мы проболтали около часа, пока подруга не выдала:
– Кстати, а ты в курсе, что твою студию продали? Совсем забыла спросить!
– Как продали? – не поняла я. Официально студия принадлежала отцу, но руководство полностью было на мне. Я танцевала, раскручивала, набирала персонал и следила за зданием. Папа не претендовал на моё детище, но и не отдавал в собственность. Это был мой короткий поводок.
Конечно, стоило бы подкопить и выкупить студию, но я сделала медвежью услугу самой себе. Студия была успешной и популярной, что от её цены у меня захватывало дух. Я копила понемногу, но едва ли покупка светила мне в ближайшее время.
– Елисеев выкупил студию у твоего отца. Месяца три-четыре назад. По крайней мере, Глеб так сказал. Я ещё удивилась, почему ты промолчала…
Елисеев выкупил мою студию?!
– Алёна, ты же понимаешь… – как заведённая повторяла мама, – это для твоего же блага!
– Что для моего блага?! – взорвалась я. – Вы продали студию, в которую я вложила очешуительное количество времени и сил для… МОЕГО БЛАГА?!
Родители дружно поморщились. Они были идеально подходящей
– А что, позволь узнать, за недовольство, дочь? – папа наконец вспомнил, что он главный в этом сумасшедшем царстве. – Да, я продал студию твоему мужу. Ничего страшного в продаже нет! И для тебя, насколько я вижу, ничего не изменилось! Пусть студия будет вашим семейным с Мефодием делом.
Заскрипела зубами.
– Я хочу развестись с ним, папочка, и ты прекрасно об этом осведомлён!
Отец красноречиво скрестил руки на груди.
– Что за блажь, Алёна?! Разведусь, разведусь… Пожалуйста! Но свою студию ты больше никогда не увидишь!
– Вы дочь свою больше никогда не увидите! – ощерилась в ответ и резко повернулась. Их позицию я поняла, разговаривать не о чем.
Машина и квартира были записаны на меня, а жила я в основном с доходов от студии. Которая теперь Елисеева. Писец.
– Алёна, вернись! – рявкнул отец, но я уже запрыгнула в ботинки, и накинув куртку, выбежала из родительского дома.
Охрана непонимающе глядела мне вслед.
Кажется, пора искать работу.
Поток слёз, ненавистный и обидный, прорвался уже в машине. Слишком рано мне дали понять, что любовь родителей только для послушных девочек. Я старалась, правда. Я обожала и маму, и папу, которого редко видела из-за работы. Была прилежной дочкой-отличницей.
Наш первый скандал случился, когда я имела неосторожность пригласить Леску в гости в третьем классе. Родители промолчали, поджав губы, а когда подружка ушла, очень вкрадчиво объяснили, что девочка мне "не ровня". Что я должна общаться с дочерью папиного партнёра – Дианочкой. Дианочка вызывала у меня только неподходящие для девочки девяти лет слова. Тупая как пробка, постоянно чем-то чавкающая, и противная, с сальной улыбочкой. Закончила Дианочка наркотиками, и родители спустя пять лет были даже рады, что Лесана отвела от неё.
Но тогда мы встали против друг друга насмерть.
Мне не давали сладкое, отказались везти в Диснейленд в Париже и угрожали не праздновать день рождения. В ответ я сбегала из дома и гуляла по вокзалам, забросила учёбу. Однажды меня привела домой полиция – за разбитую витрину в магазине. Родители были в шоке. Меня посадили под домашний арест, но с Леской я вполне могла общаться в школе.
В конце концов, отец заключил со мной договор.
Потом второй, третий… Обычно я охотно соглашалась на компромиссы. Хочешь с подружкой на море – идеально закончи четверть. Хочешь машинку – ходишь с папочкой на каждый приём и изображаешь приличную девочку. Хочешь студию – получи нормальное высшее.