Как приручить дракона
Шрифт:
— Ой, ой, а ты настауник, да? Ой, яки малады… А можа зайдзешь? А я драники развела…
Драники с мукой? Некоторые делают… Несть числа рецептам главного блюда белорусской кухни! Нужно больше драников — хороших и разных!
— Давай, давай, заходзь! Я цябе про суседзяу раскажу! И стукаць-грукаць ня трэба у кожную дзвер, драникау зъяси — и усе запишаш! — Тамара Павловна отщелкнула цепочку и открыла дверь широко. — Чаго ты? Заходзь! Вунь яки худы! Малака халоднага налью, драниками паснедаешь…
Честно говоря я ходил уже четвертый час, и жутко задолбался. Меня посылали нах снага, в жопу —
А тут — холодное молоко, драники…
— Тамара Павловна, мне неловко, если честно. Хотя предложение очень заманчивое, — я почесал голову и переключился на белорусский: — Можа, дапамагчы штось трэба?
— О-о-о-о, сынку! Трэба, трэба! Дроу нанаси, а? А то гэта пакуль жара, а потым я, старая, и не падыму сюды, на трэци паверх…
— Дрова? Да нет проблем. Командуйте, где брать, куда класть…
«Куда класть» по-белорусски это — «куды лажыць». Покажите мне русского, который не переведет сходу, в свое голове, и это окажется не русский. «Трэба» — «требуется» или"надо". «Пакуль» — «пока», «пока что». «Паверх» — «этаж». Что тут непонятного? Белорусы всегда пребывают в шоке, когда нижегородцы или москвичи не могут понять, если два хлопца с Полесья или Поозерья начинают нарочито трепаться на сакавитай и милагучнай мове. «Мы что, правда на иностранном языке общаемся? В каком смысле — не понимаете?» — типичная искренняя реакция белорусов на реакцию великороссов.
Обо всем этом я думал, таская дрова в двух специальных металлических переносках- каркасных арматурных ящиках с ручками. Сделал три захода, запыхался, вспотел, запылил рубашку и насыпал в бороду и волосы щепок и опилок, но все-таки принес шесть пачек топлива и сгрузил в большой жестяной короб рядом с грубкой. Грубка! В двадцать первом веке! Эльфы с киберпротезами — и грубки в бараках… Магия — и дрова. Надо бы уже привыкнуть, но никак не получалось.
— Ну пиши, пиши… Значыць, Кацуры. Ихняму хлопцу у липени дваццаць стукнула, яго пиши… Виталь Раманавич!
«Виталий Романович Коцуро, 20 лет» — записывал я, глотая слюну.
Плитка у бабуси была электрическая, сковорода на ней стояла чугунная, лопаточка поперёк сковородки лежала деревянная. Подсолнечное масло шкворчало и булькало. Драники — золотистые и аккуратные, распространяли одуряющие ароматы, подрумяниваясь прямо на глазах.
— Што? На драники глядзишь? Ну глядзи, глядзи… Зараз налажу табе… Я туды моркауку надрала, каб цвету дабавиць, тры яйца вбила… Ага! Далей пиши: Зяленыя, у их чатыры хлопца и две дзяучынки за дваццаць год…
— Зеленые? Фамилия такая?
— А-а-а-а, дурань, якая фамилия? Яны гэтая! Снагавыя! Ну — ворки яны! Таму — зяленыя! Фамилия ихняя — Пушдуговы, так и пиши… Руки убяры, талерку пастаулю…
Драники были выше всяких похвал, несмотря на добавленную туда муку и морковку. Еще и сметанка
— Ну, Тамара Павловна, ну… Я к вам хорошо зашел! И список уточнил, так что больше никуда ходить не надо, и драников поел… — я откинулся на стуле, отдуваясь.
— Гэта нябось у цябе бабули няма, да? Ты таго таки худы? — участливо спросила она.
— Ни мамы, ни папы, ни бабули с дедулей… — кивнул я, откровенно взгрустнув.
— Дык! Настауник! Мне ж и паталок пабялиць, и шкло памяняць на балконе… Мужык у хаце патрэбен! Можа — заходзь як-небудзь? Я верашчаку засмажу, шчавлевы боршч зраблю, налисники са шкварками развяду… А?
— Тамара Павловна, вы раните меня в самое сердце! Это очень, очень серьезное предложение!
Главное — бабуля была не противная, квартирка у нее — опрятная, чистенькая, а домашняя еда, да еще и белорусская кухня — это моя давняя страсть. Да и вообще, помогать таким бабулям — святое дело. Так что, вопрос решенный!
— Ну, пишите список, что надо сделать по дому, — махнул рукой я. — А я гляну, прикину какие материалы, инструменты нужны… Пока каникулы в школе — глядишь и помогу чем-то. И — с меня продукты, с вас — стол.
— Да, да, да, унучок, пойдзем, пакажу балкон…
Вот так я и стал внучком… Это было довольно неожиданно но при этом — приятно.
— ЗА КАКИМ БЕСОМ ТЕБЕ ЭТА БАБКА? СВОИХ ПРОБЛЕМ НЕТ? — проворчал дракон, когда я спускался вниз по лестнице.
— Типа драники тебе не понравились, драконище? — усмехнулся я.
— ДРАНИКИ ДА-А-А, ДРАНИКИ — ВЕЩЬ! — вынужден был признать дракон. — НО У НАС НА ВЕЧЕР СЕГОДНЯ ДРУГОЕ БЛЮДО, ДА? КОТОРОЕ СТОИТ ПОДАВАТЬ ХОЛОДНЫМ?
Он был абсолютно прав. Сегодня вечером мне предстоял бой. И даже с поддержкой дракона я не мог быть до конца уверен в своем преимуществе. Враг неведом, мы в меньшинстве, диспозиция не ясна! Ничего, как говорил наш полковник — «война план покажет!»
Я надел удобные кроссовки, треники и тенниску сунул в карман выкидуху, в рюказак — лопатку и два кухонных полотенца… Зачем полотенца? Так удар открытым и защищенным кулаком — это две большие разницы. Мало ли, как ситуация сложится? Туда же отправилась и аптечка, сам собирал, с травматологическим уклоном. Аптечка — штука необходимая. Готовиться к бою, или к войне, и совсем не готовиться к тому, что будет после драки — это ведь так по-человечески, да? Но я всегда предпочитал быть скорее умным, чем опытным.
Думал позвонить Прутковой, но решил, что глупая это затея. Что мне ей сказать: я дерусь, потому что дерусь? Припрется еще, мешать станет… Или опричников пришлет, настоящих псов государевых. Они и меня мордой в бетон ткнут, и всех остальных, непричастных и невиновных. А потом разбираться будут…
Так что шел я по нижней набережной в самом решительном настроении. Время приближалось к 19, до часа «икс» у меня оставалось минут пятнадцать, но я хотел прийти заранее: например, размяться. Идиотизм? Нет уж, совершать резкие телодвижения лучше после разминки, это я вам как мужик, которому на самом деле далеко за тридцать, говорю…