Как работает йога. Исцеление и самоисцеление с помощью йога-сутры
Шрифт:
— Видишь ли… Прежде чем двигаться дальше… Сначала я дол жен сказать, м-м… Ты вылечила мою спину, и нет сомнений, что ты разбираешься в йоге, в настоящей йоге, в широком смысле — от каналов и дыхания к разуму и сердцу, и дальше… — Он глубоко вздохнул. — В общем, я знаю… мы оба знаем, что книга на самом деле твоя, и ты её никак не могла украсть, что бы там ни говорил пристав… — Он замолчал.
Я удивлённо подняла брови.
— Пристав? Говорил?
Комендант, нахмурившись, нервно теребил в руках перо.
— Ну да… Пристав, он… Ты, наверное,
Я задумалась. И в самом деле, почему? Мне и в голову не пришло об этом подумать. Я вопросительно взглянула на коменданта.
— Понимаешь, за неделю до того пристав явился ко мне и сказал, что получил сведения — от кого, я не знаю, — что девушка с твоей внешностью, иностранка из Тибета, с такой точно собакой, — он махнул рукой в сторону двора, — попытается перейти границу нашего королевства, имея при себе краденые вещи, и мы должны выставить пост, чтобы перехватить её.
Я разинула рот от удивления. Может быть, я кого-то встретила, и он решил, что я… Нет, не может быть.
— Поэтому, — поспешил продолжить комендант, — ты никак не можешь осуждать нас… меня… за то, что я проявил осторожность. Но теперь, конечно же, всё выяснилось. Это ошибка, досадная ошибка, и тебя надо выпускать… — Я слушала его с ошарашенным видом. Он смущённо отвёл глаза. — Однако, видишь ли… теперь получается, что выпустить тебя мы не можем…
Он снова взглянул мне в лицо. Я молчала, не в силах ответить.
— Ты не хочешь знать, почему? — раздражённо воскликнул он.
— Хочу… да, конечно… — выдавила я, приходя в себя.
— Понимаешь, в тот день, когда ты пыталась бежать… — начал он, но осёкся, встретив мой яростный взгляд, — то есть, когда мне сказали, что пыталась… Я написал рапорт… я был обязан доложить в судебное ведомство, что у нас содержится иностранка, и о попытке к бегству.
Теперь ты на подозрении, тем более, что наши власти особенно интересуются иностранцами — политическая ситуация напряжённая, ты сама знаешь. Я никак не могу тебя сейчас выпустить, и сообщить об ошибке тоже не могу — этим сразу воспользуются наши враги при дворе, которые тоже читают все рапорты. Придётся подождать…
— Подождать? Чего? — спросила я.
— Мой начальник, королевский министр, сам приедет сюда, и я лично ему всё объясню. Я тебе уже говорил, что он изучал йогу ещё во времена старого короля — у него даже был какой-то знаменитый учитель. Он всё поймёт и разрешит нам тебя освободить.
— А когда приедет министр? — спросила я, хотя, как ни странно, мои мысли больше занимал наш будущий урок, чем желанная свобода.
— Ну., вообще-то… он раз в год обязательно посещает каждый Участок, — смутился комендант.
Это «раз в год» заставило меня прислушаться к его словам повнимательней.
— Ну… или около того, — продолжал комендант. — Служба в столице явно не прошла для него даром — чиновники
— О каких стычках? — спросила я.
Слегка покраснев, комендант выпрямился и указал на пыльные кучи бумаг, высившиеся вокруг него.
— Люди из нашего ведомства — не сам начальник, но те, кто его окружают, во всяком случае, многие — много отдали бы за то, чтобы скинуть его с должности, желательно вместе с молодым королём. Они ни за что не позволили бы держать здесь стражу, если бы знали, что из-за границы никто не нападает. А если нас здесь не будет, то через неделю-другую опять появятся банды, и все наши труды пойдут прахом. Ну, и поэтому… понимаешь, я придумываю разные происшествия и пишу рапорты — для того фактически, чтобы сделать жизнь простых людей безопаснее, ведь тем, кто грызётся за власть при дворе, на них наплевать…
В этот момент я поняла что-то важное, и теперь путь моего ученика к осуществлению его надежд — тех, которые внушил ему дядя — обретал реальные очертания.
— Ах, вот оно что, — кивнула я, — теперь всё ясно.
Комендант грустно покачал головой.
— Видишь теперь, как всё сложно? Теперь тебе придётся остаться здесь, в тюрьме ещё на месяцы, может быть, даже на много месяцев.
— Остаться? — рассеянно переспросила я. — Нуда, конечно… Мы ведь так и решили, когда разговаривали у вас дома. Но только я не это имела в виду — мне ясно, почему у вас прошла спина.
— Спина? — Он машинально дотронулся до поясницы, как привык делать многие годы. — Как это, почему? Всё сделала йога: позы, сидение в тишине, добрые мысли и всё такое прочее. Каналы, внутренние ветры, простукивание снаружи, чистка изнутри… Разве и так не понятно?
Я решительно покачала головой.
— Я сказала «почему», а не «как» и пока вы сами не поймёте, почему, вы на самом деле не поймёте, и как.
Комендант по-прежнему смотрел на меня непонимающим взглядом.
Так и должно было быть. Такие вещи доходят не сразу нужно получить объяснения, задать вопросы, получить ответы — на всё требуется время.
Пора начинать.
— Когда-то давно мы уже говорили об этом. Боль испытывают многие, и с возрастом таких становится всё больше. — Он кивнул. — Чтобы излечиться, люди пробуют самые разные средства, и некоторые в конце концов решают заняться йогой. Одним она помогает, другим — нет, но даже тем, кому помогает, перестаёт помогать, когда они стареют и умирают, как и все.
— Но как же каналы? — возразил он. — Ты же всё объяснила! Йога работает, если мы знаем, как действовать на внутренние ветры и точки закупорки — изнутри и снаружи.