Как (раз)очаровать дракона
Шрифт:
Теперь ничего не видно. Лишь слышно, как приближается нечто огромное.
Бух… Бух…
Грохот нарастал. Моя ловушка дрожала в такт.
Напряжённо вглядываясь в пыльный туман, я ожидала увидеть что угодно. Однако когда увидела силуэт Ланса с получеловеческими хищными чертами, с нереально когтистыми руками, покрытыми сияющей чёрно-перламутровой чешуёй, мощными, кожистыми крыльями за спиной, отшатнулась.
Чудовище угрожающе скалило пасть, изучало помещение звериными глазами, полыхающими золотом, с узкими вертикальными
Неужели это… Ланс? По спине пробежал холодок. А чудовище, будто уловив мои мысли, сделало шаг в мою сторону…
Бух… Всё снова задрожало.
Напуганная жуткой тварью не меньше, чем происходящей чертовщиной, отступила вглубь ледяного мрака. И даже скрытая им, ощущала давящий взгляд хищника.
Я старалась не дышать, чтобы не выдать себя. Но нестерпимо-слепящий, горячий свет озарил пространство. В ушах загудело, заревело. Под сокрушительным натиском что-то треснуло и с хрустальным перезвоном колючими иглами обрушилось на меня…
В наступившей звенящей тишине пахло гарью, пылью, опасностью.
На коленях, прикрывая голову руками, я ждала, что вот сейчас на меня накинутся и растерзают, однако ничего не происходило. Лишь тёплый летний ветерок играл прядками, щекоча шею, да от оседающей взвеси свербело горло.
Я приоткрыла глаза и увидела перед собой пыльную обувь Ланса из кожи хорошей выделки, синие брюки…
Медленно прошлась взглядом по его бёдрам, по животу, часто вздымающейся груди в камзоле цвета морской волны… Чешуя исчезла. Крылья тоже. Лицо его стало нормальным, без клыкастой жуткой пасти. Даже руки человеческие. Разве что ещё дыхание шумное, но тоже вот-вот придёт в норму…
«Успокаивается, — сделала вывод, — не прибьёт на месте». Сглотнула от облегчения, как вспыхнули те самые часы.
— Ширх. Ширх. Ширх,– упали с шелестом три песчинки на дно, опустошая верхний сосуд. И прежде чем я поняла, что происходит, Ланс содрогнулся, покачнулся и рухнул на спину, подняв волну пыли.
Оглушающее осознание, что те истекшие три песчинки — это три дня жизни Ланса, и только что они обнулились по моей вине, пришло внезапно.
Я подползла к нему, просунула руку под сюртук, в надежде ощутить дыхание или стук сердца. И не нашла ни того ни другого.
— Ланс!
В панике забыла, что ныне я в магическом мире, где всё иначе. Положила руки на его грудную клетку, начала отсчитывать надавливания:
— Раз, два, три… — склонилась. Мои губы коснулись его. Я мысленно попыталась вдохнуть с воздухом капельку жизни, чтобы Ланс пришёл в себя, жил. Снова отсчитала, приникла к губам…
Не уверена, что делаю верно, что это поможет против смертельной магии, однако не сдавалась и продолжала отчаянно звать:
— Ланс! Пожалуйста, вернись!
Казалось, прошла целая вечность.
Надежда таяла. Слёзы застилали глаза. Если бы я только могла повернуть время вспять!
В отчаянии, чтобы заглушить рыдания, закусила губу.
Внезапно сердце болезненно
Неужели настал час моей расплаты? И верно — снова вспыхнули проклятые часы.
Я смотрела на них в оцепенении, ожидая смерти… Внезапно они перевернулись, песчинка упала в пустую половинку.
— Ширх.
Не понимая, к чему это, приготовилась к любому повороту, к очередной магической пакости, как неожиданно часы растаяли, а грудь Ланса вздрогнула и сделала жадный вдох.
— Элеонора… — мучительно простонал он. — Вы невыносимы…
Смахнув слёзы с щёк, я взяла его руку в свою, прижала к груди и всхлипнула:
— Ругайся, ворчи, только дыши и живи.
Кадык Ланса дёрнулся. Бледные губы растянулись в полуулыбке, явив на щеках милые ямочки.
— Последний день жизни я намерен провести более интересно, нежели ворчать и ругаться.
— Последний? — я перестала дышать, пытаясь принять новость. На душе снова стало пакостно.
— Сетуют на несправедливость слабые — сильные живут по своим правилам или принимают судьбу с честью. Я принимаю её вызов и хочу провести последний день с пользой. А вы?
— У меня тоже последний день? — я сглотнула вязкую слюну, но она застряла комом в горле.
— По сути, моё проклятье — это конфликт между мной и ведьмой. Вы же совершенно ни при чём. Думаю, вы сможете вернуться в свой мир и когда-нибудь простите меня за доставленные неприятности.
— Неужели нельзя ничего сделать, изменить?
Он покачал головой.
— Мне действительно жаль. Жаль, что я не та. Что я наделала столько глупостей.
Ланс открыл глаза, медленно приподнялся на локте, и от его хмурого взгляда я оцепенела.
Ждала, что начнёт ругаться, попрекать в глупости, а он, сомкнув губы, внимательно разглядывал меня, как будто видел в первый раз.
Проследив за его взглядом, заметила, что лиф платья в алых разводах, наши сплетённые руки тоже измараны, и несколько тёмных капель попали на борт его дорогого сюртука.
Кровь? Откуда? Поднесла руку к мокрому подбородку, провела по нему и поняла: это я от шока прикусила губу и даже не почувствовала. А кровь смешалась со слезами и перепачкала нас.
Разжала пальцы, чтобы отпустить руку Ланса, но он крепче сжал мою ладонь.
— Возможно, я был не прав.
От ласкающего взгляда, раскатистого, бархатного голоса сердце сжалось от сострадания и горечи.
— В чём?
Он молчал, а я не недоумевала. Почему не прав? Нас даже привратник не пустил на порог, посчитав меня недостойной. Однако если бы могла помочь ему избавиться от проклятья, сделала бы это просто так.
Глава 6
Ланс медленно сел и, свесив голову на грудь, сжал ладонями виски.
Я притихла рядом, почти физически ощущая его боль. Давила и вина, которую я ощущала за собой.