Как соблазнить графа
Шрифт:
– Милорд…
– Нет, дорогая, – возразил он с нарочитым провинциальным акцентом. – Внесите побольше шотландского в ваше произношение: Лэрд, не лорд. – Он помахал ей рукой, словно хотел, чтобы она встала, или еще что-то в этом роде. – Попытайтесь сказать это сейчас. Ну же. Лэрд…
Кровь прилила к лицу Анны. Она сдержала гнев, собираясь проигнорировать его лихую игру, и попыталась сказать то, что считала нужным.
– Лэрд, у меня нет таланта играть на сцене. Я ненавижу внимание. Оно пугает меня. И то, о чем вы меня просите…
– Но все же вы уже очаровали вашу аудиторию. – Граф снова прошел через библиотеку и, очутившись рядом, опустился перед ней на колено.
Бог мой! Все ее чресла задрожали. Он ведь не собирался по-настоящему попросить ее руки? Неужели он сделает все, лишь бы не опозорить свою мать?
Нет, это уже слишком. По ногам пробежала дрожь, и Анна повернулась в кресле, надеясь ускользнуть от него.
Он быстро понял ее намерение и положил руки на подлокотники кресла, предотвращая любую возможность побега.
– Зачем вся эта ложь? – простонала она. – Я понимаю ваше желание защитить мать, ведь если она узнает, что наша помолвка – обман…
Он отрицательно покачал головой. Анна вдруг поймала себя на том, что сосредоточенно смотрит на ямочку на его подбородке.
– Я и хочу ее защитить, – сказал он. – Она слишком много перенесла. Но я прошу вас притвориться моей невестой ради меня. И ни для кого другого.
В золотистом свете канделябров миллионы песчинок пыли кружились в воздухе, словно светлячки.
Грудь девушки от волнения вздымалась и опускалась, и Лэрду потребовалось все присутствие духа, чтобы выдержать ее взгляд, не прижав при этом девушку к себе.
Минуту назад, когда он не дал ей выскользнуть из кресла, Лэрду казалось, что внезапное соприкосновение их тел взволновало ее. Сейчас он не был так убежден в этом, хотя ее розовый румянец, вспыхнувший на щеках, заставил его изменить свое мнение.
– Что вы имеете в виду, говоря, что я должна это сделать для вас? – Ее тонкий голос слегка дрожал.
Лэрд почувствовал, что ее губы приковывают его взор.
Графа словно обдали ведром холодной воды. Какая злая ирония! Вот он находится здесь и жаждет прижаться губами к этой красивой, в высшей степени очаровательной женщине-загадке… в то время, как намеревается просить ее помочь ему добиться руки другой леди.
Лэрд резко отодвинулся от кресла, качнулся на каблуках и встал. Он не мог взглянуть Анне в лицо.
Он знал, что она согласилась остаться его невестой до конца сезона только потому, что он заставил ее. Это было не по-джентльменски. Он поклялся, что изменится к лучшему, более или менее. Но сегодня вечером, определенно, – менее.
Граф воспользовался случаем, когда выследил Старых Повес в своем саду с приспособлением для поднятия груза. Подобно Лотариану, он был превосходным игроком и знал, что время от времени стоило рискнуть тремя козырными картами, чтобы заставить играть червонную королеву.
Лэрд глубоко вздохнул и заставил себя обернуться и встретиться с Анной взором:
– Анна, тот Лэрд Аллан, который покинул Лондон более года назад, был точно таким, каким вы знали его по слухам: грубияном, негодяем и самым ужасным ловеласом из всех известных.
Анна приподняла голову и, казалось, изучала его в течение нескольких секунд, прежде чем начать говорить.
– Я не понимаю. Вы сказали, как важно было для него положение в Палате Лордов. Почему же вы искали способы унизить его?
– Да, важно. Думаю, что я упомянул, что у нас с отцом были натянутые отношения. – Лэрд сдержанно улыбнулся, покашляв при этом, стараясь снять эмоциональное напряжение, из-за которого словно комок застрял у него в горле. – Когда я был юношей, я никак не оправдывал высоких ожиданий отца от меня как от его наследника. Он говорил мне об этом снова и снова. К тому времени, когда я учился в Оксфорде, я сдался и больше не пытался заслужить уважение с его стороны и снискать его похвалу. Я делал как раз обратное: много пил и играл в карты, волочился за женами членов Палаты Лордов – и все для того, чтобы унизить его. И, представьте себе, мне это удавалось с успехом. Мое поведение вызывало осуждение и неприязнь отца.
– Я сбита с толку. Зачем вы мне все это говорите? – Анна встала и умоляющим голосом попросила: – Пожалуйста, просто скажите мне, чего вы от меня ждете?
– Я как раз к этому и подхожу. – Боже, как бы ему хотелось, чтобы это воплощение чистоты и целомудрия, эта леди перестала так смотреть на него! Ведь он знал, что она пробралась в его спальню, чтобы выкрасть то, что ей не принадлежало. Она не была такой простодушной, какой притворялась. – Моя плохая репутация вполне заслуженна. И я безоговорочно признаю этот факт.
Анна вздохнула. Сказанное она расценила как желание еще раз отложить обсуждение условий разрыва их помолвки.
– Едва ли это является секретом, Лэрд. Весь Лондон знает об этом.
– Так и есть. Спустя некоторое время мои шалости, казалось, перестали раздражать отца. И, по правде говоря, его одобрение или отсутствие такового мало что для меня значили. Я стал мужчиной и больше уже не был мальчиком, который нуждался в том, чтобы его погладили по голове. Поэтому я поклялся исправиться и оставить в прошлом свои похождения. Жениться и провести остаток дней как добропорядочный, уважаемый всеми джентльмен, как мой брат Грэхем.
Черт побери! Как же это чертовски тяжело! Лэрд оглядел комнату:
– Есть ли здесь бренди?
Анна смутилась:
– Вам не нужна выпивка. Вам надо закончить признание, которое вы должны сделать, и потом сказать мне, что же от меня требуется!
Лэрд произнес на одном дыхании:
– Мы уже вплотную подошли к этому.
– Но недостаточно быстро. Пожалуйста, быстрее.
Она была права: ему надо было исповедаться. Лэрду надо было рассказать кому-либо обо всем. Он не знал, почему теперь, по прошествии всех этих лет, когда он скрывал свои чувства глубоко внутри себя, ему нужно было выбрать Анну, чтобы исповедаться перед ней.