Как соблазнить грешника
Шрифт:
Гэвин глубоко вздохнул. Он даже не заметил, что все время, пока он слушал Синклера, он сдерживал дыхание.
— Это очень мудрое решение, о котором, я уверен, вы никогда не пожалеете.
— Поживем — увидим, — буркнул Синклер.
— Отец, но ведь ты сам не раз говорил мне, что дело Брюса правое, — вмешалась Эйлин. Синклер бросил на дочь недовольный взгляд, однако не стал ни спорить с ней, ни опровергать ее слова.
Гэвин молчал, в глубине души страшно довольный тем, что сумел оправдаться в глазах Синклера, а
— Вокруг хватает хороших женихов, которым нравится моя дочь и которые сумеют завоевать ее привязанность, — заметил Синклер. — Причем женихи есть среди обеих противоборствующих сторон, в том числе и среди тех, кто уже точно решил быть верным королю.
— Разумнее выбрать того, кто станет воевать на твоей стороне, а не против тебя, — справедливо заметил Гэвин, отпивая глоток эля из кружки.
Синклер кивнул в знак согласия и протянул пустую кружку. Гэвин тут же наполнил ее до краев.
— Думаю, Брайан Маккенна вполне подойдет.
— Но он до сих пор предпочитал выжидать, не поддерживая ни одну из сторон, — смутился Гэвин.
— Да-да, — протянул Синклер и посмотрел на дочь. — Зато я слышал, что он падок на красивых девушек и относится к ним очень почтительно.
Эйлин послушно склонила голову.
— Как тебе будет угодно, отец, я с удовольствием встречусь с ним.
— И? — вопросительно посмотрел на нее Синклер.
— И тогда решу, стоит ли мне принимать его предложение. Ты не против?
Синклер тяжело вздохнул и кивнул головой.
— Просто беда, я ни в чем не могу отказать моей Эйлин. Вот когда, Гэвин, у вас будут свои дочери, тогда вы меня поймете. С ними и хлопот не оберешься, и раньше времени поседеешь.
Гэвин слегка улыбнулся с сочувствующим видом, но сердце его болезненно сжалось. У него никогда не будет детей — ни дочерей, ни сыновей, поскольку Фиона бесплодна. Он невольно перевел взгляд на Фиону, и ему сразу стало легче: теплая, согревающая душу волна пробежала по его жилам. Ну и пусть она бесплодна, все равно он не отпустит ее от себя. Без Фионы он не мог жить: когда она покинула замок, ему показалось, будто от него оторвали часть души.
Да, без детей жить грустно, но ничего, вместе они сумеют справиться с этим горем, и это общее горе не только не ослабит их любовь, а напротив, сделает ее еще крепче.
Как бы ни было горько от такой мысли, но ее осознание заставляло еще больше дорожить каждым мигом их счастья. В жизни, насколько знал Гэвин, хорошее перемешано с плохим, радость с горем, счастье со страданиями, поэтому так важно ценить первое и бороться со вторым.
— Я рад, что мы сумели преодолеть все недоразумения и остаться друзьями, — сказал Гэвин и протянул руку. Синклер помедлил, прежде чем протянуть руку в ответ.
— Ладно, встретимся под знаменем короля, когда он призовет нас к себе, — буркнул он и, обернувшись к дочери,
Гэвин отвесил уходившим гостям поклон, однако Эйлин холодно отнеслась к его знаку вежливости. Она вышла из галереи, не поклонившись ни ему, ни Фионе и даже словно не замечая последней.
— Ну что ж, — с облегчением вздохнул Гэвин, — все хорошо, что хорошо кончается.
— Это замечание верно для нас с тобой, но не для Синклеров, — возразила Фиона.
Сделав несколько быстрых шагов, Гэвин заключил ее в объятия. Как долго ждал он этого момента! На ее лице засияла улыбка, и у него сладко и приятно сжалось сердце. Не было на земле такого чувства, которое могло бы сравниться с той нежностью, которая охватила его в эту минуту. В такие моменты, когда внутри его просыпалась любовь, ему казалось, будто нет на свете более сильного и счастливого человека, чем он.
И Гэвином, и Фионой начинала овладевать страсть. Еще немного, и он взял бы ее прямо сейчас на столе, грубо, жестко, быстро. По-видимому, и она сама желала этого, однако он сумел удержать неожиданный и столь несвоевременный порыв, решив отложить удовольствие на ночь.
Нежно поцеловав ее в щеку, он прошептал:
— Неужели ты в самом деле намеревалась совершить паломничество в обитель Девы Марии?
— Конечно, — искренне удивилась она. — А потом я намеревалась ехать в монастырь Святой Инессы.
— Для того, чтобы стать монахиней?
Фиона рассмеялась:
— Чтобы найти там прибежище. Не могу понять, что тут такого удивительного. Милорд, почему вы не верите в то, что из меня может получиться хорошая монахиня?
— Миледи, я уверен, из вас получилась бы никудышная монахиня, — тихо рассмеялся он, целуя ее в шею и губы. — И я благодарен небу за это.
Глава 20
Гэвин краешком глаза посматривал на церковные двери и краем уха прислушивался к монотонной речи священника, перечислявшего клятвы, которыми обмениваются новобрачные во время брачной церемонии. Рядом с ним в элегантном свадебном платье стояла Фиона. Ее лицо было серьезным, зато глаза лучились счастьем. Она была так прекрасна, что Гэвин не мог оторвать от нее взгляда.
— Милорд? — вдруг отец Ниалл обратился к графу. — Простите, может, мне снова надо повторить слова обета?
— Не стоит. — Гэвин глубоко вздохнул. Он знал, что ему надо говорить, в конце концов, это была уже третья его свадьба. Однако это венчание было каким-то особенным, божественно чудесным. Внутри его царило какое-то необыкновенное смешение чувств — радости, надежды, безотчетной веры в счастливое будущее. Он собирался связать себя узами, крепче которых нет на свете, с любимой женщиной. Он совершал это по своей собственной воле, по своему желанию, более того, сгорая от нетерпения.