Как спасти любовь

Эллиот Лора

— Нат?

Она посмотрела на мужа. На его губах играла мягкая, многообещающая улыбка, такая же, как тогда, когда он заезжал за ней больше десяти лет назад.

— Хочешь прокатиться?

Его хрипловатый голос вызвал в ее сердце волну самых заманчивых предчувствий.

Она знала, что должна ответить «нет». Но в воздухе витало что-то загадочное и манящее, ночь была полна предчувствий, и нужно быть полной дурой, чтобы попытаться все это испортить.

Казалось, старый «шевроле» сам знал, куда их

везти.

Дорога была такой же, как много лет назад: пыльная полоса, вьющаяся между холмами и заканчивающаяся на вершине, у красной скалы, где только звезды и луна могут составить тебе компанию.

У красной скалы Коннор остановил машину и заглушил мотор.

Чарующую тишину ночи нарушали только вздохи ветра и уханье совы, сидящей где-то на ближайшем дереве.

Коннор сделал глубокий вдох и повернулся к Натали.

— Помнишь, мы говорили о том, что это очень печально, когда двое любящих вдруг начинают терять друг друга?

Натали кивнула и уставилась на свои руки, лежащие на коленях. Волосы скользнули по щекам и свесились, скрывая лицо.

— Да. Но иногда… Иногда все это намного сложнее.

Коннор осторожно откинул ее волосы назад, чтобы увидеть ее лицо.

— Да, ты права. Но не пойму, почему все стало таким сложным. Когда мы начали встречаться, все было очень просто.

— Знаю. — Натали вздохнула.

— Помнишь, как мы приезжали сюда? — Помнишь все наши ночи? Помнишь тот безумный полдень, малышка?

— Помню, но не думаю, что это поможет нам…

— Мы были явно помешанными. Притащиться сюда посреди бела дня и заняться любовью на старом одеяле под палящим солнцем, — проговорил он протяжно.

Натали не хотела улыбаться, но не смогла удержаться.

— О, ковбой, как быстро ты подцепил свой старый акцент.

— Какой акцент? Никакого акцента, — снова протянул он с улыбкой. Его сердце радостно дрогнуло, когда Натали в ответ улыбнулась ему.

Потом он прокашлялся. — Но, по правде говоря, я привез тебя не для того, чтобы вспоминать, что было когда-то.

— Надеюсь.

Коннор заерзал на сиденье, затем положил руку ей на плечи и заглянул в глаза.

— Нат, ответь мне на один вопрос.

— Ладно. Но только на один.

Он посмотрел на нее, и она почувствовала его взгляд в своем сердце.

— Несколько часов назад я спросил, любишь ли ты меня, и ты ответила «да». Скажи, это правда?

— Да. — Натали тяжело вздохнула. — Должна признаться…

Он наклонился и нежно поцеловал ее.

— Я тоже люблю тебя, — прошептал он.

Натали закрыла глаза, полные слез.

— Знаю. Но одной любви…

Он снова поцеловал ее. И на этот раз она не удержалась, провела рукой по его щеке, а потом бессильно уронила ее на колени.

— Одной любви мало, — договорила она дрожащим голосом.

— Любовь — это все.

Остальное не стоит и ломаного гроша, — горячо сказал он.

— Это не так. Есть еще мечта, Коннор.

— Моей мечтой всегда была ты.

— Вначале. Но потом.., потом ты захотел другого. Но я не виню тебя. Мужчине нужно оставить свой след в мире, и твои отели — твой след. Ты можешь ими гордиться.

— Так вот что ты думаешь о моих отелях, Нат! Ты считаешь их монументом моему эго?

— Нет, но…

— Я построил их ради нас с тобой. Или ты считаешь, что я должен был лишить себя удовольствия создать для тебя жизнь, которой ты заслуживаешь?

— Я была бы счастлива, если бы мы жили, как прежде.

Коннор ухмыльнулся.

— В тараканьем царстве, ты имеешь в виду?

— В нашем царстве. В нашем доме.

— О да, это тоже был своего рода дом. Ковер мы купили в «секонд-хенд», мебель подобрали на свалке.

— Но, по крайней мере, мы сами выбирали вещи для своего дома, а не какие-то мыльные декораторы делали это за нас.

— Мыльные декораторы? — Коннор удивленно заморгал.

— Может, тебе нравится все это барахло, которым завален дом? Крошечные стулья, на которых невозможно сидеть, диваны, с которых люди сползают. Все эти ужасные зеркала…

Коннор рассмеялся.

— О, малышка, если бы ты знала, как я ненавижу все это барахло. Хотя в зеркалах не вижу ничего дурного. Наоборот, мне приятно видеть свою жену в трех изображениях, когда она выходит из ванны.

— Я терпеть не могу эти зеркала.

— Хорошо. Значит, зеркала — на свалку. Что еще?

— О, Коннор, это бесполезно. Ведь ты не станешь менять мебель во всем доме.

— А как насчет кухни? — спросил он потухающим голосом. — Со всеми ее хитроумными приспособлениями?

— Этими хитроумными приспособлениями пользуется Эльза.

— Эй, малышка, неужели и Эльза тебе не нравится?

— Эльза — замечательная. — Натали с вызовом задрала подбородок. — Но ты думаешь, что я предпочитаю посещать благотворительные тусовки вместо того, чтобы готовить жаркое? Теперь это не важно. Ведь мы.., разводимся. Но когда-то я очень любила вести домашнее хозяйство, правда. И мне не нравилось, когда за меня это делала Эльза.

Коннор шумно перевел дыхание.

— Итак, ты ненавидишь наш дом. Тебе не нравится, когда Эльза делает за тебя домашнюю работу. Тебя тошнит от благотворительных обедов. В общем, ты не в экстазе от той жизни, которой я тебя окружил.

— Я не говорила, что…

— Но ты до сих пор молчала. — Он нахмурился. — Итак, что еще ты скрывала от меня, Натали?

— Я?

— А кто же еще. Потому что я скрывал от тебя только две вещи. Первое — что я сам ненавижу барахло, которым забит наш дом. Второе — что я не хочу терять тебя, Нат…