Как три мушкет?ра
Шрифт:
И точно: Вера зло, с парочкой всхлипов бросила:
– А с Лельки Толмашовой ты деньги брал, или чисто из любви к искусству? А с Катьки? А с той студенточки, которой благородно к зачету по сопромату помогал готовиться?
Мазур увидел на липе Вадима некоторое смущение – ну, так оно обычно с контратаками и бывает... Сбивает боевой дух с разъяренного рогатого супруга – может, и не совсем, но на какой-то момент ошарашивает, если считал, что супруга ни о чем таком не подозревает. Надо же. А казались такой гармоничной, счастливой парой...
– Это я еще не про всех знаю наверняка, –
Мазур передвинулся на шажок влево, чтобы в случае чего моментально перехватить – показалось, что Вадим сейчас на нее попрет быком.
Нет, остался стоять. И, похоже, перешел в качественно иное состояние – от ярости к спокойной издевке.
– Ну, по крайней мере, сравняли счет, – сказал он с кривой ухмылочкой. – Как ни крути, а получается, что я не черт, а ты не ангелочек, а, Вера? Причем я, по крайней мере, исключительно с лицами своего полу блуд разводил... Чуточку смягчающее обстоятельство, а? Ладно, переживем...
Он, демонстративно и фальшиво насвистывая нечто непонятное, словно бы считая, что он тут один-одинешенек, прошел к своей постели, достал из-под подушки бумажник, посчитал деньги. Удовлетворенно хмыкнул, сунул бумажник в карман, прихватил с вешалки легкую курточку – ну да близился вечер, чуточку похолодало – и как ни в чем не бывало направился к двери.
– Ты куда? – невольно вырвалось у Веры.
Вадим остановился, шутовски развел руками, поклонился:
– Милая, дорогая, любимая, единственная, ну не топиться же! Ты же меня знаешь. Из-за вещей посерьезнее топиться бы не подумал, а уж из-за того, что блудливая женушка сразу с двумя покувыркалась... Не стоит этого, Верочка... Не переживай, утречком вернусь. Пойду развлекусь немножко, сниму которую-нибудь, наподобие тебя, без комплексов. Или уж на хулой конец на набережную схожу, где профессионалочки тусуются. Не плакать же в уголке горючими слезами? Или ты меня так плохо знаешь? Угол падения равен углу отражения... А клин клином вышибают. Мужики, – он посмотрел на Мазура с Лавриком. – А вы ее пока можете потрахать, ей, уверен, понравится... Или Маринку позовите, у них классно получается. Ну, всего вам наилучшего!
Он клоунски раскланялся, отвернулся к двери. Вера бросила:
– Только денег много не трать, нам еще неделю жить и домой ехать.
– Постараюсь, зая, – сказал Вадим, не оборачиваясь.
Хлопнул дверью – не сдержался все же, вскоре они услышали, как стукнула калитка. Переглянулись. Лаврик пожал плечами, и Мазур его понял: а на каком, собственно, основании бросаться следом, скручивать и волочь назад? А дальше что? К кровати привязывать? И раскрывать себя нельзя, пока игра не кончена...
Лаврик поставил на ножки стол и два стула, деликатно вывел Веру из угла, взяв под локоток, усадил. Она не вырывалась. Понурившись попросила:
– Костя, закурить дай...
– Ты ж не курила вроде?
– Ну так, раз в сто лет. А уж теперь...
Лаврик подал ей сигарету, поднес зажигалку.
Вывернув руку за спину, сделал Мазуру многозначительный жест. Мазур понял и принялся тщательно собирать
– Верочка, сейчас мы эту дрянь в летнюю печурку свалим, подкинем щепок и спалим к чертовой матери.
– Да что уж теперь... Нет, ну какие сволочи...
И зачем? И Маринка смотрит, как ни в чем не бывало?
– А если она и сама не знала? – мягко спросил Лаврик. – Точно тебе говорю: у нее вид был совершенно обалделый. Как у человека, который ничего такого не подозревал.
Мазур подумал, что он прав: для Маринки это тоже явно было сюрпризом. Не великая актриса, не смогла бы так талантливо удивление изобразить...
– Зачем? – повторила Вера.
– Ну, Вера... – пожал плечами Лаврик. – Уж мне-то откуда знать? Поразвлеклась скотина какая-то. А ты тоже хороша...
Она медленно пускала дым, отрешенно глядя в сторону:
– Я ему никогда не изменяла. Хоть знала, что он то и дело за юбками бегает. Все думала: остепенится, о ребенке, наконец, поговорим... А там, в кабаке... Как черт на ухо нашептал... Подумала: раз ты так, то и я один-единственный разок... Вожжи брошу, и пошло оно все... Осуждаешь?
– Да кто я такой, чтоб осуждать? – пожал плечами Лаврик. – Праведника нашла... Ну что тебе сказать? Бывает... Жизнь – штука затейливая. Ну, мы с Кириллом пойдем, а? Ничего, если с тобой Олька посидит? Винца выпьете, за жизнь погрешите, может, и легче станет?
– Да пожалуйста, – безразлично отозвалась Вера. – Вина бы сейчас не помешало...
– Сделаем, – сказал Лаврик. – Халатик только накинь, а то прохладно делается...
Он кивнул Мазуру и вышел первым, быстрым шагом вошел в их домик, На него выжидательно уставились пять пар глаз.
– Значитца, так, – сказал Лаврик. – Еще не за полночь, тетя Фая наверняка спать не легла... ага, вот и свет в кухне. Оль, сходи возьми у нее пару пузырей ее домашнего, у нее запасы большие. Того, что покрепче. Посиди с Верой, за жизнь по-бабьи потолкуйте, винца попейте. Лучше бы вообще напоить ее вусмерть и спать уложить – помогает... Коля, Гена. Возьмите «уазик», покрутитесь пару часов по городу, повысматривайте эту тонкую натуру. На танцплощадке, на набережной, у памятника... В общем, везде, где вечером тусуются.
Они встали. Лымарь, правда, сказал:
– А и найдем, что потом? Не тащить же его домой силком? Кто мы им такие?
– Да никто... – поморщился Лаврик. – Никуда тащить не надо. Просто если увидите, посмотрите, куда подастся. А то еще напорется на шпану... Девчонки, вечером в городе шалят? Я как-то не сталкивался.
– Ну, не так чтобы уж очень, – пожала плечами Алина. – Но бывает. На курорте – и без шпаны? Могут просто обчистить, а могут и по голове дать...
– Вот, слыхали? – сказал Лаврик. – Так что покрутитесь, вдруг найдете...