Как ты смеешь
Шрифт:
– Семь-восемь!
И, раскачавшись на ногах, разжав пальцы, девчонки подбрасывают ее вверх.
Ошеломленная Тейси разевает рот.
Она в воздухе.
Все ее тело дрожит, как гитарная струна.
Она слишком испугана и не может сделать ни так [23] , ни пайк [24] , ни той-тач – ничего она не может.
– Расслабься! – кричит тренер.
Тейси падает вниз, трое девчонок собираются в кольцо, Тейси врезается ногой в ключицу Минди.
23
Так (tuck) –
24
Пайк (pike) – прыжок, при котором спортсмен сгибается вперед к вытянутым прямо ногам.
Но они ловят ее. Она не падает и не бьется об пол.
Потом она спускается вниз, скуля, как жалкий щенок.
В течение часа Тейси падает и падает. Снова и снова.
Стопой в лицо. Лодыжкой в плечо. Лицом о мат.
Минди и Кори сердятся все больше по мере того, как получают от нее новые тычки; подсаживая, они церемонятся все меньше.
Примерно через полчаса Тейси начинает рыдать и не может успокоиться до конца тренировки.
Тренер уходит в кабинет ответить на звонок и оставляет Бет считать за себя.
Бет смотрит на нее и молчит. Губы сжаты в прямую линию.
Но стоит двери кабинета закрыться, как она начинает считать.
– Раз, два, три, четыре! Вверх, Шлауссен, вверх, сучка!
Сыграно мастерски, что уж там. Забрать у принцессы корону и отдать ее фрейлине. Прислужнице. Шестерке.
Ни разу в жизни за все годы, что я была правой рукой Бет, я не видела, чтобы кто-то осмелился бросить ей вызов. Она любого могла уничтожить: пущенным на «Фейсбуке» слухом, отфотошопленной картинкой (разожравшаяся за весенние каникулы Рири), украденной эсэмэской, разосланной всей школе. Но на этот раз все было по-другому.
По-другому, потому что никому никогда не приходило в голову унизить ее, и никто из нас не осмеливался сделать это. Тренерша сделала это за нас.
Похоже, воля у нее такая же железная, как и у Бет.
Глядя на Тейси, на ее расцарапанные лодыжки и длинный синяк, который вот-вот расцветет на плече буйным цветом, мы понимаем, что только что произошло.
Почему именно Тейси суждено в эту субботу взлететь и с головокружительной, но тщательно рассчитанной скоростью приземлиться в «колыбельку» из наших дрожащих рук. Рук, ослабевших после десяти часов на одном чае для похудения и сельдерейных черешках.
Потому что тренер видит Бет насквозь и знает, что должна свергнуть ее с пьедестала.
А Тейси?
Тейси всего лишь пешка.
Два дня до матча, и мы тренируемся с таким остервенением, будто от этого зависит жизнь Тейси. Впрочем, так оно и есть.
Я – передний споттер. По словам тренера, силы мне не хватает, зато сноровка хоть куда.
Начинаем с простого подброса: никаких кувырков, той-тачей и шпагатов. Мы всю неделю его тренировали и ни разу не промахнулись: руки крепко переплетаются, плечи – сталь, скрепляющая нашу страховочную «колыбельку», на которой стоят дрожащие ножки Тейси.
А потом наши руки превращаются в резину и подбрасывают ее трепещущее
Если у кого-нибудь из нас соскользнет или дрогнет рука, если ее нога выгнется не в ту сторону, тело отклонится на сантиметр больше, чем нужно, она шмякнется на пол.
А когда мы пытаемся подбросить ее выше, падения становятся совсем неуклюжими. Она задевает нас: локоть в глаз, вывихнутый палец, ладонь, лихорадочно вцепившаяся мне в лицо.
Но я концентрируюсь на Тейси и не показываю страха. Так велела тренер. «Не дай ей увидеть, что боишься, иначе твой страх передастся и ей».
Тренер говорит, что можно упасть с трех с половиной метров и приземлиться на упругий пол спортивного зала в целости и сохранности.
Она говорит так, зная, что в день матча Тейси будет летать не над спасительными матами, а над немилосердно твердым футбольным полем «Могавков».
– Шлауссен, – рявкает она, – ты должна захотеть. Если не хочешь, не делай.
И Тейси выпрямляется, в глазах загорается огонь, подбородок задирается выше, чем я когда-либо видела у этой овцы, у этой слабачки.
– Я хочу, тренер. Очень хочу.
Ох, Тейси. Заставь дурака Богу молиться, он лоб расшибет.
Даже не глядя на Бет, чувствую, что та закатывает глаза.
– Так и знала, что не стоило на нее время тратить, – бросает Бет.
В ответ я молчу. И смотрю в горящие глаза Тейси.
В пятницу вечером, ступив на припорошенное инеем поле «Могавков», мы только и можем думать о том, как черепушка Тейси изящно раскалывается надвое.
А две сучки из команды поддержки «Могавков» – самые тощие, с ногами-иголками – крутятся рядом и развлекают нас историями о нашем кровавом спорте. Охотничья байка, страшилка и дружеское предупреждение – три в одном.
– Вот только недавно, в этом году, девчонка стояла в базе, а новая флаерша разучивала винт [25] , – вещает блондиночка-«могавк», чавкая жвачкой. – И вот новенькая раскручивается, начинает махать ногами и выбивает дух из обеих баз. У одной лопнула губа, а второй порез на лице заклеивать пришлось. Тренерша все на видео записала и теперь крутит после каждого выступления.
25
Винт – прыжок с вращением вокруг своей оси.
– А я, когда делала фляк назад [26] , – подключается рыжая коротышка, – ударила Хизер в лицо и выбила ей зубы. Ужас, что было. Кровища, зубы во все стороны. Как же ужасно я себя потом чувствовала!
Такие истории рассказываешь взахлеб. Я-то знаю. Это так весело, как страшилки в лагере травить.
Тейси, однако, невесело. Ведь через сорок пять минут ей предстоит стоять на трехметровой высоте над полем, опираясь на руки двух худеньких девчонок, готовых подбросить ее вверх.
26
Фляк – прыжок назад, на руки, и обратно – с рук на ноги.