Как убивали «Спартак»: сенсационные подробности падения великого клуба
Шрифт:
Сам Титов, на протяжении долгого времени отказывавшийся публично огласить имя главного виновника своей дисквалификации, через полгода после публикации «Бромантанового „Спартака“» все же открыл карты:
– Мой убийца – доктор Щукин. Известно, что он работал со стимулирующими препаратами в молодежной сборной. Но срок «вымывания» препаратов типа бромантана он, видимо, не знал. Оказалось, они не вымываются ни через три месяца, ни через полгода. А крайним в этой истории сделали главного врача «Спартака» – Катулина. Сейчас Щукин работает в «Москве». Когда «Спартак» и «Москва» встречались в чемпионате, Щукин, направляясь ко мне навстречу, вдруг глаза отвел, отвернулся. Значит,
– Как вы думаете, главную допинговую роль среди врачей сыграл Щукин или Катулин? – спрашиваю Ващука.
– Насколько я слышал, Щукин назвал препарат и попросил его достать, а приобретал и давал нам его уже Катулин. Как я понимаю, у него есть очень хорошие связи в Москве, и он может достать все, что угодно.
Одна и та же информация о Щукине идет из слишком уж разных мест, чтобы быть коллективным наветом на ни в чем не повинного человека. И выглядит он, к слову, душечкой – настоящий профессор с седой бородкой, в интеллигентских очках, с мягкой манерой речи. Катулин – резкий в формулировках молодой человек (ему немногим за 30) с широкими плечами и очень короткой стрижкой – в этом смысле выглядит явно менее выигрышно. Вот только на внешность ориентироваться в таких вопросах не стоит...
Справедливости ради надо отметить, что во времена своего пребывания в сборной России по биатлону (а он был ее врачом с 1993 года вплоть до Олимпиады-1998 в Нагано, а затем работал в Словении и Польше) Щукин в допинговых скандалах замешан не был. Об этом мне сообщили в Союзе биатлонистов России. Напротив, его взяли в сборную после того, как предыдущего врача уволили за допинговые проблемы с биатлонистом Сергеем Тарасовым.
Более того, Щукин представлял Россию в комиссии по допингу Международной федерации биатлона! Сейчас этот факт воспринимается как грустная ирония судьбы. А еще – как неоценимая школа. Один из героев Сергея Довлатова говорил: для того чтобы развалить систему, нужно сначала стать ее столпом...
И уж совсем занятно другое. По сведениям сразу из двух источников, именно на Щукина грешит теперь и человек, который привел его в «Спартак» из молодежной сборной, – Чернышов! Характерна деталь: едва получив работу в «Торпедо-Металлурге» (позднее переименованном в «Москву»), врач вдруг полностью прекратил общение со своим бывшим боссом, с которым до того был не разлей вода. Есть даже информация, что в конце осени 2003-го Чернышов столкнулся с Катулиным в Центре спортивной медицины Зураба Орджоникидзе и сказал: «Извини, я думал на тебя, потому что ты работал в команде до меня, а Щукина привел я сам. Но теперь разобрался и понял, что виноват Щукин».
Еще один важный нюанс стал мне известен сразу с нескольких сторон – и от футболистов, и от людей из бывшего штаба «Спартака», и из РФС. Оказывается, Щукин не ушел вслед за Чернышовым, как он это преподносит. Он подал заявление об уходе еще до того, как главный тренер был вызван на ковер к Червиченко! Обнаружение допинга у Титова у Ковтуна уже произошло, запахло жареным. Похоже, Щукин решил сыграть на опережение. И уже через два дня получил работу в «Торпедо-Металлурге».
О том, как ему это удалось, я спросил гендиректора этого клуба, а теперь «Москвы» – Юрия Белоуса.
– До «Спартака» Щукин уже работал у меня в «Торпедо-Металлурге» месяцев пять, совмещал с молодежной сборной. У меня самого высшее медицинское образование, и могу свидетельствовать, что он – очень грамотный специалист. Когда Чернышов возглавил «Спартак», Щукин пришел ко мне и сказал: «у меня обязательства перед Чернышовым, я обещал ему в случае, если он возглавит клуб, работать вместе с ним». я его отпустил – а как только Чернышова уволили, Щукин пришел ко мне, и я взял его обратно. Не знаю, что было в «Спартаке»
В свое время Щукин был хорошим хирургом, которого хвалили коллеги. Звание заслуженного врача России и степень кандидата медицинских наук тоже, наверное, не дают просто так – а у Щукина они есть. У Катулина, кстати, тоже.
Но от всех этих врачебных регалий Титову, напомню, не легче. И всем остальным спартаковцам, «подсаженным» в 2003 году на бромантан, тоже. Щукин утверждает, что к Титову, Ковтуну и Ващуку его даже не подпускали. Но обязательно ли «подпускать»? Те, кто придумывает какое-то черное дело, обычно стараются руки не марать. Может быть, не понимая, что замаранная душа – ничем не лучше.
В те самые дни, когда Щукин находился в процессе фактического побега из «Спартака» обратно в «Торпедо-Металлург», Чернышов и Белоус столкнулись на банкете, посвященном приезду в Москву Пеле. Глава «металлургов» поинтересовался, не связано ли имя Щукина с ходившими по столице допинговыми слухами. Чернышов, на тот момент вроде как подозревавший Катулина, дал ему безупречную характеристику.
Интересно, как познакомились Чернышов и Щукин. В августе 2002-го новый главный тренер молодежной сборной искал для своей команды врача. Щукин, тогда для футбольного мира еще «безымянный», работал в клубе второй лиги «Мострансгаз», который принадлежал скандально известному бывшему вице-президенту «Спартака» Григорию Есауленко. По непонятным причинам сразу пятеро игроков из заштатного «Мострансгаза» попали в молодежную сборную. Из «Мострансгаза» попал к Чернышову и врач.
– Вас не удивляет, что Катулина дисквалифицировали, а Щукина – нет? – спрашиваю Ващука.
– Щукин ушел из «Спартака» еще до того, как разгорелся официальный скандал, – в этом, думаю, все и дело. В итоге он оказался в тени, а Катулин, оставшийся в «Спартаке» и занимавшийся выведением допинга, ответил за все.
Впрочем, списывать все грехи на Щукина – непростительная наивность. В этой истории десятки виновных. Каждый – в своей степени и на своем этапе. Если бы не образовалась цепь этих больших и маленьких вин (от слова «вина»), «дело Титова» никогда бы не потрясло российский футбольный мир.
Неумолимо приближалась дата первого матча Кубка УЕФА—2003/04 между «Спартаком» и датским «Эсбьергом». Сказать, что руководители московского клуба сидели на иголках, – значит не сказать ничего. Вывести все накопившиеся за два месяца запасы бромантана из организмов игроков за это время было объективно невозможно.
Деменко говорит:
– После того как выяснилось, что всему «Спартаку» давали допинг, его начали ударными темпами выводить. Ведь скоро предстояли матчи на Кубок УЕФА, и в клубе страшно боялись, что там нас и поймают. В чемпионате России-то допинг-контроля не было.
Источник в тогдашнем руководстве клуба рассказывает:
– Напряжение было страшное. Скажу больше – были готовы к применению целого ряда ухищрений, чтобы скрыть истинное положение дел. Разные пипетки, презервативы с «чистыми» пробами... Могло, конечно, не помочь и это – а что бы произошло, если бы УЕФА открылась полная картина, даже подумать страшно. Но спасение пришло с неожиданной стороны. Ни на матчи с «Эсбьергом», ни на поединки второго этапа против бухарестского «Динамо» (когда, впрочем, внутренние анализы уже показывали, что все нормально) допинг-контролеры из Европы попросту не добрались.